13-й демон Асмодея (СИ) - Ангел Илья - Страница 22

Научившись осматривать свой богатый внутренний мир, я удовлетворённо кивнул. Похоже, мы с Денисом очень сильно сопротивлялись, потому что Асмодей вкачал в это тело сил, которых вот прямо сейчас на четвёртый уровень хватило бы. И это при условии, что всю комиссию купили бы с потрохами проклятые конкуренты. А с этим уже можно работать.

Как оказалось, векторы — это направление энергии, место, где будет применено заклинание. И если в других реальностях эти векторы задавались указанием — палочкой, посохом или взмахом руки, то здесь координаты вводились на этапе формирования заклинания. Это давало особую точность, исключало удары по площадям, но создавало определённые трудности в формировании заклинания. Как, например, это случилось у Дениса. Там ещё был замешан некий варан, некая сексапильная княгиня и одно здоровенное дерево.

Целый день я учился рассчитывать векторы. Это оказалось нетрудно, и ближе к ночи я уже делал это автоматически, как, впрочем, большинство аристократов этого мира. Пришлось, правда, немного повозиться на практике. В качестве подопытного заклинания я избрал то самое, уменьшающее вес, которое использовала мама на моих чемоданах. Пару раз я уменьшил вес Егорыча, один раз свой собственный и один раз кота. Когда пушистое и громко орущее исчадье опустили из-под потолка, мне показалось, что он поднял лапу и провёл по горлу выпущенным когтем. Но, скорее всего, мне просто показалось. Я на это надеюсь. Зато после этого пазл в голове сложился, и я уже без ошибок рассчитывал вектор, уменьшая раз за разом вес чемодана.

А следующий день был посвящён Кодексу целителей. Если кратко, то это свод правил, действующий по всему миру. И та пьяная змея над чашкой появлялась автоматически в тот момент, когда врач приносил клятву, заверенную магической печатью. Правила были простые и универсальные: не навреди, не укради, не возжелай жены ближнего… Так, это немного из другой оперы, но суть понятна. Основное — врач обязан оказывать посильную помощь при случаях, когда без этой помощи пациенту грозит смерть. То есть если бы Великий князь мог потерпеть до станции, то значок не загорелся бы, и я смог спокойно свалить из этого проклятого вагона-ресторана. Но он загорелся, и случай был зафиксирован Кодексом.

Кстати, это не бесплатная процедура. Мне на отдельный счёт, который открывается врачам перед клятвой, начисляется сумма, в зависимости от тяжести пациента. И платит её не сам пострадавший, а оплата происходит из специального фонда по решению комиссии, ибо врач, согласно пресловутому Кодексу, должен помогать всем, не глядя на его статус, происхождение и платёжеспособность. Так что мне, по идее, уже за два раза что-то должны были заплатить.

Это основные правила, которые нужно соблюдать, в остальном же, ничего особенного, практически всё то же самое, что и во всех мирах для целителей.

Так что, можно сказать, что весь путь до Смоленска я провёл с пользой.

— Давыдов Денис Викторович? — ко мне подходил щеголеватый офицер с роскошными усами. Прогуливающиеся по перрону дамы и проводницы, дежурившие возле входов в вагоны, смотрели на него с явным одобрением.

— Да, а в чём дело? — я невольно нахмурился.

— У меня предписание от его величества императора Александра. Я должен доставить вас, как можно быстрее, в столицу. — Сказал офицер, сурово глядя на меня.

— Зачем? — я невольно отшатнулся.

— Не могу знать, Денис Викторович. — Он протянул руку, наверное, чтобы схватить меня. — На станции дирижаблей в Петербурге нас будут встречать. Там вам всё подробно объяснят.

— Но, у меня здесь денщик и кот, — я растерянно посмотрел на спешащего к нам денщика.

— Насчёт них распоряжений никаких не было. Полагаю, что и денщик и хм, кот, отправятся дальше. — Ответил офицер нетерпящим возражений тоном.

— Но насколько мне известно, дирижабли в этих краях не летают, — возразил я. Мне подобное отношение никогда не нравилось. Нет, чтобы всё сразу объяснить, чтобы жертва, то есть в данном случае я, не терялась в догадках и знала, к чему готовиться.

— Это специальный дирижабль из имперских судов, который защищён от негативного воздействия среды и возможных проблем с нечистью в воздухе. Вам не о чем волноваться, — ровно пояснил он, уже начиная раздражаться.

Ладно, если за мной имперский дирижабль отправили, то тут уж точно отвертеться не получится. Он явно здесь не один, а массовка поджидает где-нибудь на территории вокзала.

— Егорыч, принеси мне сумку, — я повернулся к старому слуге. — Вы едете до этого проклятого Аввакумово, устраиваетесь там и ждёте меня. Ну, или новостей, что надо собираться и ехать обратно.

— Но, как же так, Денис Викторович, — запричитал Егорыч.

— Время, — я вздохнул. — Неси сумку.

Егорыч, всё ещё причитая, притащил мою дорожную сумку и заскочил в вагон, говоря проводнице, что меня зачем-то сняли с поезда по приказу императора. Я же подхватил сумку и направился за офицером, который так и не представился. Надеюсь, это не арест, потому что я просто так им не дамся и прямо со станции подамся в бега. Это плохой сценарий, но в тюрьму я точно не пойду.

Глава 12

Дирижабль оказался небольшим, хорошо оснащённым, манёвренным и защищённым. Правда, защита исключала такие вещи, как большие иллюминаторы, позволяющие насладиться видами земли, над которой мы проплывали. Кают тут тоже никаких не было. Все ютились в одном зале, довольно комфортабельном, надо признать, но уединиться в этой железной восьмиместной коробке было невозможно.

А ещё было скучно. Тот офицер, что притащил меня сюда, сидел в соседнем кресле и был поглощён чтением письма. Судя по доносившемуся до меня аромату, письмо было от женщины. Скорее всего, от любовницы, потому что матери, сёстры и жёны духи на письма сыну, брату, мужу, обычно не переводят. А о том, что он женат, прекрасно сообщало всем вокруг аккуратное обручальное кольцо на его пальце.

Разглядев, наконец, как следует его эполеты, я понял, что он штабс-капитан. Но его имени мне до сих пор никто не назвал. Ну и ладно, мне с ним контракт не заключать, чтобы имя полностью соответствовало указанному в договоре.

На меня вообще никто не обращал внимания. Немногочисленный экипаж занимался своими делами, и даже стюард ни разу к нам не подошёл. Вообще, судя по всему, он чем-то болен. Я покосился себе на грудь. Лекарский значок оставался инертным, значит, парень не умирает.

Даже интересно стало, что это с ним. Я чуть наклонился в проход и принялся лениво наблюдать за парнем. Довольно молодой, темноволосый. И тёмные волосы подчёркивают бледность. Так, он закусил губу и сел, вытянув правую ногу вперёд. Похоже, ему больно. Причём, больно настолько, что он старается даже не притрагиваться к ноге.

— Стюард, подойди, — офицер закончил читать письмо и махнул рукой, подзывая парня к себе.

Стюард на мгновение прикрыл глаза, затем медленно поднялся и, прихрамывая, пошёл в нашу сторону. На лбу у него выступила испарина, а когда он подошёл поближе, я увидел лихорадочный блеск в глазах. У него явно жар.

— Да, господин Войнов, вам что-то угодно? — тем временем парень добрёл до нас.

— Принеси мне что-нибудь попить и шевелись, что ты еле двигаешься? — высказавшись, офицер, чья фамилия оказывается Войнов, вытащил очередное письмо и углубился в чтение.

Судя по тому, что запах духов отличался от предыдущего, писала это послание уже другая женщина. Эх, Войнов-Войнов. Я даже позволил себе усмехнуться. Таким образом, он сам себя в конечном счёте загонит в сторону Ада, да так сильно, что пернатые за его душу даже биться не станут.

Я продолжал наблюдать за стюардом. Как его зовут-то? Надо бы поинтересоваться. Ему становилось хуже прямо на глазах. Потому что я не помню, чтобы ему было настолько плохо, когда мы садились в дирижабль. Он стоял тогда возле причальной мачты и показывал, куда идти.

Парень тем временем нагрузил поднос разными напитками и снова пошёл к нам. Поравнявшись с Войновым, он тихо проговорил.