Кому на Руси жить хорошо - Полякова Маргарита Сергеевна - Страница 46

Когда я, наконец, добралась до Киева, столица уже стояла на ушах. Как же, княжну похитили чуть ли не из терема! Спрашивается, и куда охрана смотрела? А мамки с няньками в количестве пятнадцати человек? А служанки? Зато сейчас носятся, как чижики ошпаренные, вопят почем зря и причитают над злой судьбиной юной княжны. Так что прежде, чем попасть к Мирославу, наслушалась я про его Любаву — будь здоров. Правда полезной информации из всего этого было с гулькин нос, но и это радовало, поскольку лично я княжну ни разу в глаза не видела. Оказалось, что Любава (разумеется, девица недюжинной красоты, немереного ума и неисчислимых добродетелей) недавно отпраздновала свою пятнадцатую весну. Естественно, желающих заполучить в жены такое сокровище (если учесть размер приданого, то это даже не преувеличение) было выше крыши — высокородные князья (и свои, и зарубежные), толпами Мирослава осаждали. От претендентов на роль спасителя княжны и государства буквально отбою не было. Полон город наехало. Я даже Ваню увидела, первого моего знакомца в этом мире.

— О, Ваня, привет! — искренне обрадовалась я встрече. — Как служба у князя?

— Служим помаленьку, — степенно ответил богатырь. — А тебя князь, никак, тоже на службу призвал? Небось Любаву искать?

— Ее родимую. И, как вижу, не одна я спасать ее поеду.

— Так то ж княжеская дочь! Вот Мирослав и призвал богатырей из разных концов Руси. Ну и иноземных тоже. Кто княжну вернет — тому князь казны золотой отсыплет.

— Много? — тут же алчно поинтересовалась я.

— А по весу Любавы.

Я аж присвистнула мысленно. Даже если княжеская дочь худенькая, как черенок от метлы — это круто! Но вряд ли это так. В древней Руси тощие модели были не в моде. А это значило… это значило, что вырученного за Любаву золота вполне хватит не только мне (при условии, что я сумею ее спасти), но и моим внукам (если, конечно, я ими когда-нибудь обзаведусь).

— Те, кто познатнее, руку Любавы просить будут. Ну, это князь уж решит, — продолжил Ваня свой рассказ. — А кто попроще, как я, и золотом обойдется.

— Неужели уж Любава настолько прекрасна, что за ней такое количество народа ехать решило? — удивилась я.

— Бела, как белый снег, щеки у нее — будто алый цвет, черные брови как у соболя, ресницы — как два чистых бобра, ясные очи как у сокола, тиха, смирна реченька лебединая, походочка павиная, станом статна, да умом сверстна, — вдохновенно начал перечислять Ваня.

— Хватит. Все ясно. Мечта богатыря, короче.

— Фьяну к князю! — зычно возвестили из дворца. Я махнула Ване рукой и направилась к Мирославу. Тот восседал на троне в весьма мерзком настроении и мрачно слушал просьбу очередного богатыря позволить ему биться за руку Любавы.

— Позволь, княже, слово вымолвить, не позволь за слово казнить, засудить да голову сложить под меч склонить! — надрывался проситель. Наконец, Мирослав устало вздохнул и махнул рукой — разрешение было получено. Осчастливленный проситель тут же испарился, и я ступила на его место, приветственно склонив голову.

— Не по чину ведешь себя, ведьма! — забубнил кто-то из бояр. — В ноги, в ноги князю кланяйся!

Я презрительно фыркнула, щелкнула выскочку простеньким заклятьем (всего-то часа на два молчанием наказала) и принялась внимательно слушать княжескую волю. Воля была простой до безобразия. Я должна была примкнуть к войску добровольцев, вознамерившихся спасти царевну, и оказать им в этом нелегком занятии посильную помощь.

— А кто царевну-то похитил? — попыталась прояснить я для себя сложившуюся ситуацию. Однако имя потенциального врага мне абсолютно ни о чем не сказало. Пришлось Мирославу поднапрячься и снизойти до объяснений. История, кстати, оказалась весьма примечательной.

Выяснилось, что злобные големы подступили вплотную к некоему Вершаевскому княжеству. Граничило оно с Росью где-то на западе, было довольно мелким и никем из князей в упор не признавалось по одной простой причине — лет десять тому назад это самое княжество принадлежало Мирославу. Однако Росский князь в силу своей постоянной занятости (то пиры, то охота) внимания на данные, весьма удаленные от столицы земли обращал мало. А потому стоит ли удивляться, что в один далеко не прекрасный для Мирослава день объявился какой-то безродный викинг по имени Трувор с боевой дружиной, и Вершаевку у Роси оттяпал.

Разумеется, Мирослав совершенно не собирался помогать наглому соседу. Однако Трувор (в отличие от василевса) с князем церемониться не стал. Заслал своих орлов в Киев, и они выкрали ему Любаву. Теперь уж Мирославу поневоле нужно было идти к западным границам. Тем более, что в качестве выкупа за княжну, Трувор просил не золото, а все ту же самую военную помощь против големов. В свете подобных объяснений мое присутствие в войске князя действительно было оправданным и необходимым. Похоже, даже брезговавший ведьмами Мирослав не мог не отдать мне должного. Оружие-то я против големов очень даже неплохо заклинаю.

— Ты помогала василевсу бороться с големами. Как думаешь, Фьяна, даст ли он войско? — неожиданно поинтересовался князь. Я хотела было покрутить пальцем у виска и поинтересоваться, какое войско можно в разграбленной стране собрать, но потом вспомнила опасения Данжера и не стала выдавать Мирославу истинное положение дел.

— Василевс сейчас сам против големов оборону держит. Ты, князь, не дал ему вовремя помощи, и я думаю, что он тебе это не раз припомнит. Впрочем… деньги василевсу будут нужны. И если ты пообещаешь за Любавой хорошее приданое, может и поедет он твою дочь спасать.

— Я за Любаву не то, что приданое — княжество отдам. Единственное дитятко ведь, — неожиданно всхлипнул князь. — Посылай василевсу письмо, пусть тоже под наши стяги становится, Любаву спасать едет.