Так близко - Дэй Сильвия - Страница 44

– У вас есть хорошая минералка?

– Конечно. Вам принести?

– Да, давайте.

Действуя наперекор своей привычке, я сажусь на стул сбоку, ближе к месту руководителя. Ему придется сесть прямо возле меня или прямо напротив. В любом взаимодействии с людьми лучше занимать позицию силы, поэтому я всегда сажусь во главе стола, но сейчас мне больше подойдет образ уязвимой беззащитной женщины.

Джайлс Прескотт – бывший офицер полиции. Он известен своим героизмом. Женщина, попавшая в беду, должна немедленно активировать его инстинкт защитника порядка. Если я смогу внушить ему жгучее желание, будет даже проще. Поэтому красное платье дает мне стопроцентную гарантию успеха.

Я некоторое время жду, просматривая личные электронные письма.

– Мисс Арманда, – раздается чей-то низкий голос. – Ваша вода, пожалуйста. Меня зовут Джайлс Прескотт. Извините за небольшую задержку. У меня была выездная встреча, и возвращение на рабочее место заняло больше времени, чем я ожидал.

Сильная рука кладет передо мной салфетку, на которую встают стакан и минералка. На мясистом запястье красуются дорогие часы с золотым браслетом. Рукава рубашки закатаны вверх, и я вижу физически развитые мышцы, перекатывающиеся под кожей кофейного цвета. Я отмечаю широкие плечи и только потом осмеливаюсь взглянуть ему в лицо. Я ожидала, что мне придется изображать женскую заинтересованность, но мое восхищение вполне искреннее. Джайлс Прескотт – весьма привлекательный мужчина.

– Благодарю вас. И мне не сложно было подождать. Я ценю ваше дело.

У него мальчишеская улыбка, которая смягчает необычайную брутальность. Он появился на свет в результате смешения рас, и в итоге получился неотразимый мужчина, можно даже сказать – идеальный. Опытный парикмахер стрижет его кудри и формирует ровную линию бороды. У него дорогая обувь, свободные брюки, пошитые на заказ. Он не носит пиджак или галстук и оставляет расстегнутым ворот своей строгой белой рубашки. На пальце надето обручальное кольцо, но это не значит, что он полностью неприступен…

Я жду, когда он займет место во главе стола – рядом со мной.

– Мистер Прескотт, я мать Кейна Блэка.

Он кивает.

– Да, я знаю. Я проверил вас сегодня утром. Это помогает получше подготовиться к встрече. Это он послал вас?

– В каком-то смысле. Я хочу получше разобраться в расследовании относительно его жены. Если они вообще состоят в официальном браке, учитывая, что она пользовалась вымышленным именем. Я прочитала ваш итоговый отчет, но он показался мне незавершенным. Она использовала псевдоним уже в сознательном возрасте. А что было до этого?

– До этого за нее отвечал один из родителей или официальный опекун. Она…

– До этого за нее отвечала мать.

– Если она вообще рассказала правду, – строго поправляет он, и на смену обаятельному очарованию приходит бесстрастный взгляд полицейского. – Она слишком редко была честна, чтобы ей можно было доверять. Насколько нам известно, у нее есть оба родителя, они все еще живы и здоровы. Мы можем предположить, что любая информация о ней может оказаться выдумкой.

– У нее диагностировали диссоциативную амнезию, и она жила под еще одним псевдонимом. Возможно ли, что ее выдуманные личности появились вследствие этого психического заболевания? Скажем прямо, можем ли мы определить, жертва она или преступница?

– С этим вопросом лучше обратиться к психиатру, только он сможет разобраться в деталях и понять, почему она так себя ведет. А я лишь могу констатировать отдельные факты.

– Логично. – Я постукиваю по столешнице. – Кейн решил завершить расследование. Вы зашли в тупик? Или он сделал это преждевременно? Возможно, вы смогли узнать что-то еще?

Он внимательно смотрит на меня.

– Разве он ничего не рассказал вам?

– Честно говоря, мистер Прескотт, я не верю ни единому ему слову, когда он начинает говорить о ней. В течение многих лет он был одержим этой девушкой, по-настоящему одержим.

Он кивает, словно в этом нет ничего странного.

– Думаю, мы могли бы узнать чуточку больше. Она довольно яркая личность, и ее трудно с кем-то спутать. Как только мы указываем на детали, у людей моментально появляются подробные воспоминания, связанные с ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Да, я видела ее. Она необычайно прелестна, что, в свою очередь, ослепляет моего сына. Возможно, она даже представляет для него определенную угрозу. В вашем отчете сообщалось о связях с преступным миром?..

– Она никогда не была скромницей. Чтобы оперировать недвижимостью стоимостью в десятки миллионов долларов, чем она и занималась, необходимы тщательные проверки паспортных данных. Как вы знаете, ее удостоверения личности постоянно копировались, но этого было недостаточно. Стоило немножко копнуть, и все факты ее биографии легко всплыли бы на поверхность, и ей что-то нужно было с этим делать. Кто-то, возможно, даже она сама, был достаточно компетентен, чтобы вносить ложную информацию в государственные базы данных, а потом удалять все следы, когда старая личность оказывалась не нужна.

Все это было подробно описано в его отчетах, поэтому пока я не узнала ничего нового. Айви, Лили, Дейзи… ей нравилось называть себя в честь определенных цветов? И разве сходство этих имен не должно наводить на мысли о том, что она делала это специально? Возможно, это просто совпадения. В любом случае, важно, чтобы он выслушал все мои догадки.

– Я совершенно не понимаю, как так вышло, что Кейн обо всем знал, но ничего с этим не сделал?

– Нет, он сделал, – поправляет меня собеседник, откидываясь на спинку кресла. – Он отказался от моих услуг. Мы полагаем, что он решил воспользоваться услугами другой фирмы.

– Он нанял кого-то еще? Зачем ему это? Неужели вы допустили какую-то ошибку?

Прескотт криво улыбается.

– Нет. Здесь, в моей фирме, все проверяется и перепроверяется. У меня в штате работают бывшие сотрудники правоохранительных органов, которые вышли на пенсию по выслуге лет, бывшие работники полицейских участков, государственных учреждений и федеральных бюро. У меня работает много юристов и оплачиваемых консультантов, связанных с разными областями знаний. Мы не совершаем ошибок, мисс Арманда.

– Пожалуйста, зовите меня просто Алия.

На улице внезапно раздается вой машины «Скорой помощи». Этот тревожный звук с громкими подвываниями, доносящийся через открытое окно, гудки автомобилей, которые невозможно игнорировать… Все действует мне на нервы и выводит из душевного равновесия. По мере приближения машины замогильный вой становится все громче.

В уголках глаз Прескотта появляются морщинки, он широко улыбается и продолжает, повысив голос:

– Мы работаем прямо на местах. Стучим в двери, задаем вопросы, выуживаем информацию. Я тщательно документирую все сведения, и мы действуем только в рамках закона. Хотя в моей команде есть профессионалы по работе под прикрытием, но мы не специализируемся на тайной слежке.

Я тянусь за своей минералкой и пытаюсь отвинтить металлический колпачок, но руки меня совсем не слушаются. Прескотт осторожно забирает у меня бутылку, открывает и наливает содержимое в стакан.

– Зачем Кейну понадобилась тайная слежка?

– Деньги можно получить двумя способами. Честным и незаконным. Для такой юной девушки, коей является ваша невестка, получение состояния честным путем означает, что она либо унаследовала его, и тогда должны быть документы, подтверждающие факт вступления в наследство, либо она сама заработала эти деньги. Но такую сумму нельзя заработать так, чтобы об этом не узнало множество людей, включая нашу знаменитую налоговую службу. Мы не нашли ничего, что могло бы подтвердить законность получения столь крупных денежных средств.

Комната начинает кружиться, и я медленно делаю глубокий вдох. Гидеон Кросс никогда бы не стал вести дела с преступниками, особенно с теми, кто украл или просто присвоил чужие деньги. Он закрыл глаза на грехи Пола, поскольку симпатизировал Кейну, который тоже пострадал из-за действий отца. Но откуда взялась Лили? Девушка, владеющая контрольным пакетом акций компании вместе с Кейном?.. Мы можем потерять все инвестиции в «ЕКРА плюс», если Кросс выйдет из проекта. И это станет смертельным ударом для «Бахаран-фарма»…