Бог войны (сборник) (СИ) - Вебер Дэвид Марк - Страница 63

В десяти ярдах от них виднелась фигура всадника. Ни градани, ни их животные не почувствовали его приближения. Он словно сам собой возник из снежной пелены. Уши Базела прижались к голове, в затылке пощипывало. Уж там снег или нет, никто не мог подкрасться так близко и остаться незамеченным Конокрадом! Позади всхрапнул мул Заранты, взвизгнула сталь – это Брандарк вытащил свой меч. Завывание ветра делало тишину еще более жуткой.

Базел, изготовившись к нападению, не отрывал глаз от всадника. Всадник тоже внимательно смотрел на них. Для человека он был высок, ростом почти с Брандарка. В седле он сидел как влитой. Лицо было затенено капюшоном засыпанного снегом сотойского плаща, на боку висел меч, ни лука, ни колчана при нем не было видно. Все стояли неподвижно в течение еще одного, показавшегося бесконечным, мгновения, потом незнакомец, тронув пятками лошадь, медленно подъехал ближе, и уши Конокрада плотнее прижались к черепу. Такую лошадь, как у загадочного всадника, мог позволить себе только принц – или сотоец. Базел задержал дыхание, когда всадник приблизился на расстояние длины его меча, и положил обе руки, обтянутые перчатками, на луку своего седла.

– Впечатляет, – сказал он сухо. Для человека голос его был слишком низок, хотя не дотягивал до глубокого баса Базела. – Весьма впечатляет. Но, уверяю вас, этот воинственный пыл совершенно не нужен.

– Неужто? – проворчал Базел.

– Совершенно не нужен, Базел Бахнаксон. Конокрад заскрипел зубами от возмущения. Сны, маги, колдуны, боги… Его жизнь и так пошла кувырком, а тут еще появляются из ниоткуда всадники, знающие, как его зовут. Опасная жесткость появилась в его голосе. Когда он снова заговорил, в его голосе прозвучала угроза.

– А как насчет того, чтобы предоставить мне самому решать, что нужно, а что нет? И если уж вы так запросто с моим именем, нельзя ли попытаться узнать ваше?

Незнакомец усмехнулся. Этот невинный звук хлестнул градани, как удар бича, и он почувствовал первый укол ража. Он попытался подавить раж, но при теперешнем настроении это оказалось не так-то просто. Слишком долго над ним насмехались обстоятельства, боги и вся вселенная, и, когда пришелец откинул капюшон плаща, Конокрад зарычал.

Всадник оказался старше, чем Базел предполагал по его голосу и посадке в седле. Его борода и волосы были белее снега, падавшего с небес. На худом, загорелом и обветренном лице всадника было на удивление мало морщин, но вместе с тем от него веяло чем-то древним. Внимание Конокрада привлек сотойский кожаный ремешок, удерживающий волосы на лбу незнакомца, его крепкий прямой нос, упрямый подбородок, очертания которого не могла скрыть даже борода, но все затмевали глаза всадника. Это были странные глаза, цвет которых было невозможно определить, и в них часто мелькало и переливалось, даже когда взгляд был, казалось, направлен в одну точку. В этих огненных глазах не было заметно ни зрачка, ни радужки, они походили на вспышки бурного пламени, излучающие неземной свет из-под неровных белоснежных бровей.

Базел уставился на него, потрясенный и зачарованный. Глубоко в нем звучал тревожный набат. Сзади что-то прошипел Брандарк.

– Кажется, Брандарк узнал меня, Базел.

– Как бы там ни было, я не узнал, – огрызнулся Базел, с усилием вырываясь из плена необычных глаз, – и день у меня был нелегкий, так что ни к чему мне тут загадки загадывать под вечер в снегу.

Держа меч наизготовку, он отступил на полшага. Незнакомец только улыбнулся, словно наблюдая за озорным ребенком, и Базел почувствовал новую вспышку ража – и тут же ощутил, что это развлекает всадника. Вдруг сзади снова послышался голос Брандарка.

– Я бы на твоем месте не торопился, Базел, – произнес Кровавый Меч очень медленно, – если, конечно, не хочешь следующие несколько лет прыгать жабой.

– Что? – Базел шевельнул ушами, но его внимание было так сосредоточено на пришельце, что он даже не понял слов Брандарка.

– Мало ли что может случиться, когда нападаешь на колдуна, – сказал Брандарк, и как будто раскаленное острие пронзило Конокрада при слове «колдун». Раж словно сорвался с цепи, и Базел, рыча, сделал яростный выпад. Его меч устремился к груди всадника, но тот да же не пошевелился. Он просто смотрел на градани, и его жуткие глаза светились, как двойная звезда.

И тут с Базелом произошло то, чего раньше он не мог и вообразить. На него обрушилось что-то мощное, способное сокрушить мир… и в то же самое время осторожное, почти нежное. Как будто умелая рука схватила на лету мотылька, не помяв ему крылышек. Базела охватила паника, когда случилось невозможное: градани в порыве ража замер, не в состоянии даже двинуться. Незнакомец виновато покачал головой:

– Прошу прощения. День действительно был нелегким, и я не должен был давать воли своему сомнительному чувству юмора. Но я долго ждал этого момента и не смог сдержаться.

Базел, стоявший неподвижно, испытал еще одно потрясение, почувствовав, что раж исчез. Странник убрал его, причем бесследно, как будто его и не было. Это было самым необычайным из всего происшедшего.

Всадник отъехал на несколько шагов в сторону, оказавшись вне досягаемости меча Базела, и опустил голову в приветственном поклоне.

– Еще раз прошу меня извинить, – сказал он серьезно. – А вот ответ на твой вопрос, Базел. Меня зовут Венсит. Венсит Румский. – С этими словами он сделал еле заметное движение рукой, и то, что держало Базела, исчезло. Градани по инерции качнулся вперед, но снова замер, на этот раз от недоумения, сковавшего его так же, как и снятое заклинание. Открыв рот, он уставился на человека на лошади так, как не смотрел даже на Томанака, появившегося из ночной тьмы. Очень медленно он опустил свой меч.

Венсит из Рума. Да не может этого быть! Но не может быть и иначе. Эти глаза… таких больше нет, и он дурак, что сразу их не узнал. Но как мог он их узнать: кто же ждет встречи с легендой в снегопад и пургу в ста лигах от ближайшего жилья?

– Венсит Румский… – повторил он озадаченно. Всадник утвердительно кивнул. – Тот самый Венсит Румский? – ошеломленно переспросил Базел.

– Насколько мне известно, я только один, – все так же серьезно подтвердил Венсит.

Базел бросил взгляд на Брандарка. На лице Кровавого Меча читалось едва ли не большее изумление, чем на его собственном. Конечно, ведь Брандарк всегда стремился стать бардом. Он изучал все сказания и хроники Падения и знает роль Венсита Румского, главы Белого Совета Колдунов, в спасении того, что оставалось от Контовара. Но это было тысячу двести лет назад. Не может же человек жить так долго!

Правда, это был не простой человек. Стихийный волшебник, колдун от природы. Возможно, самый могущественный из всех когда-либо существовавших. Кто знает, что он может и чего не может?

– Понятно. – Базел машинально вложил меч в ножны – Значит, Венсит Румский. – Он встряхнулся, как отряхивается собака, вылезшая из воды. – Мой народ не так уж любит колдунов, да и они нас особенно не жалуют… – Конокрад скрестил руки на груди с лукавой улыбкой. – А что, если позволено мне будет спросить, привело сюда Венсита Румского? – Уши градани, на которые падали снежинки, подергивались.

В ответной улыбке Венсита чувствовалась озабоченность.

– Почти то же, что и вас.

Волшебник спешился и погладил шею лошади, которая преданно ткнулась мордой в его белые волосы.

– Неужели?

– Именно так. Белый Совет больше не существует, Базел. Но я делаю что могу, чтобы прекратить злоупотребление нашим ремеслом. Сильным подспорьем в этом стали маги. И вот я получил известие, что Заранта не вернулась домой вовремя.

Он пожал плечами, а Базел кивнул:

– А, так вы и маги очень заинтересованы в ней, правда?

– Если ты говоришь о ее планах основать академию магии в Империи Копья, то ответ будет «да». Но если ты думаешь, что она интересует нас только из-за своих магических талантов, то ошибаешься. – Венсит говорил почти мягко, но в его голосе послышались стальные нотки, и Базел кивнул, признавая справедливость звучавшего в словах колдуна упрека.