Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт" - Страница 93

– Оттащите падаль к звезде, – бросил Грегор, брезгливо разжимая пальцы и пинком переворачивая труп на спину.

И замер. От пинка темный капюшон убийцы свалился, открывая оскалившееся, искаженное безумной злобой лицо. Такое знакомое, такое…

– Пресветлый! – выдохнул Саграсс, дрожащей рукой очертив перед лицом символ меча. – Это же Тернер!

«Мэтр Тернер! – мелькнула совершенно бессвязная мысль. – Милый чудаковатый старичок‑секретарь! Имеющий полный доступ и к запрещенным книгам, и ко всей информации Эддерли, и к любому адепту‑некроманту. Вот как он спелся с Морстеном! И ведь сам же дал мне его адрес! Вот почему не ожидал удара убитый некромант… да и иллюзорник – они ведь прекрасно знали безобидного мэтра Тернера!»

Слепая безрассудная ярость захлестнула Грегора, вырвавшись наружу хриплым клекотом:

– Вставай, тварь!

Труп не шевельнулся, в заледеневшем сгустившемся воздухе Грегор отчетливо услышал скрипучий старческий смешок.

В глазах потемнело – кто‑то посмел сопротивляться?! Его призыву?!

– Встать немедленно! – рявкнул он, прибавив несколько слов, не имеющих ровно никакого отношения к высокому искусству некромантии, но оказывавших по‑настоящему магическое действие в армии.

– Саграсс, да остановите же его! – услышал Грегор панический возглас где‑то за спиной. – Он сейчас половину кладбища поднимет!

– Если вы немедленно не замолчите, он и вас поднимет, Блисс! Потому что я сам вас убью. Кто пропустил открытый склеп, не обыскав, тупицы?!

«Бар‑р‑рготовы болваны!» – мельком подумал Грегор и выкинул случайных коллег из головы. Не до них! Тернер, подергиваясь и перекашиваясь набок, как веревочная кукла в неумелых руках, начал вставать.

– О‑о‑отпусти‑и‑и, – пробулькал секретарь, дергая губами так же неестественно, как и вставал.

– Кто твои подельники, мразь?!

– Н‑н‑никто… – заскрипел Тернер и вдруг тонко завизжал: – Никто! Сам! Один! Старый стал, старый! Умирать не хотел! Книга!

Он закрутился, бестолково засучил руками, вцепился себе в лицо, бессвязно выкрикивая:

– Книга… книжечка! Молодость вернуть, уехать, жить… жи‑и‑ить!

– Как ты выбирал жертвы?

Тернер молчал, и Грегор снова дал волю кипящей в нем ярости, щедро окатив силой снова взвывшего старика. Как бы отчаянно ни сопротивлялся мертвый некромант, ему не тягаться с Избранным Претемной!

– Как ты выбирал жертвы, тварь?!

– Б‑брал… б‑б‑рал, кого мог! – заскулил секретарь, неряшливым грязным кулем оседая на землю. – М‑м‑морстену денег дал, он сам паренька привел! Сам! Сам! Я н‑не виноват!

– Дортмундер к тебе тоже сам пришел? – с ненавистью прошипел Грегор, и Тернер дергано закивал.

– Сам! Сам! Пришел, заплатил, просил поднять Ревенгара – прощения хотел попросить, что убил!.. А я его силу забрал, много силы, адептов не хватало… не хватало…

Грегор сцепил зубы, давя тошноту. Как глупо, как отвратительно глупо! Трое магов погибли только потому, что полоумный старый хрыч возжелал омолодиться! Претемная, как жаль, что его нельзя убить дважды! Подумать страшно, что было бы, попадись ему Ревенгар… Ревенгар!

– Кто еще был на кладбище, когда вы пришли? И кого ты видел после?

– Никого! Пусто! Пусто! Отпусти… – захрипел Тернер, царапая землю и закатив глаза так, что видны были только белки.

«Значит… значит, они все же разминулись, – подумал Грегор с облегчением. – Девчонка ушла с кладбища до того, как сюда явился этот мерзавец, слава Претемнейшей! Ну, я с ней разберусь!»

Он чуть ослабил концентрацию, позволяя душе покинуть тело. Голову тут же повело, накатила противная тошнотворная слабость.

«Перерасход силы! Позор какой… хуже первокурсника, право слово».

– Тело – в холодную Академии, – бросил он. Сглотнул, прогоняя тошноту, добавил: – И пошлите за Денвером как можно скорее. Пусть этого мерзавца допросят еще раз!

– Непременно, милорд, – откликнулся Саграсс, и Грегор впервые услышал в его напряженном голосе искреннее почтение. – Вы отправитесь с нами?

– Разумеется, – процедил он.

«Пока посыльный доберется до дома Денвера, пока старик проснется и прибудет в Академию… Должен же я убедиться, что Ревенгар вернулась в общежитие! Только бы вернулась…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глава 7. Похмелье чужого пира

Призрак магистра Мэрли оказался, к приятному удивлению, Аластора, совершенно не назойливым спутником. Он только громко восхитился Пушком, сообщив: «Изумительно искусная работа, сразу видна рука мастера! И как интересно сплетены потоки энергий! Айлин, дитя мое, у вас истинный талант! Какая жалость, что хотя бы одна из ваших искр не синяя, у вас могло бы быть блестящее будущее!» – и даже сделал попытку потрепать его за уши да окликнул Аластора, когда Айлин зацепилась краем накидки за колючий куст терновника.

Выдрать плотное сукно из длиннющих игл, к сожалению, не вышло, и Аластор, подумав, отрезал прицепившийся к кусту лоскут.

– Спасибо, – вздохнула Айлин и так горестно посмотрела на освобожденную накидку, что Аластор твердо решил подарить ей такую же.

И еще лучше! Подбитую мехом, вот! И отделанную шелковым шнуром! А когда Айлин откажется ее принять – непременно откажется, она же леди, это сразу видно, как ни скрывай! – он скажет, что только так может загладить ущерб, нанесенный ее подолу… Хм, как‑то странно это звучит, даже в мыслях!

Магистр Мэрли издал сдавленный смешок, подтверждающий, что звучит и в самом деле странно, и Аластор возмущенно посмотрел на него, но старик уже отвернулся и сделал вид, что любуется окрестностями.

А потом он молчал до самой Академии. Только когда Аластор, не доехав до главных ворот, остановил Искру, призрак лихорадочно оживился, облетел сначала лошадь, потом спешившихся Аластора и Айлин, метнулся к заросшему плющом участку стены и обратно…

Аластору даже стыдно стало, что они с Айлин задерживают так спешащего на встречу с другом старика! Но… доехав до Академии, они всегда задерживались у тайного лаза не меньше, чем на четверть часа, договариваясь о времени новой встречи или просто молча держась за руки, смотря на звезды и гладя довольно похрипывающего Пушка, грея ладони в густой белой шерсти – и жертвовать этим ритуалом Аластор был совершенно не готов! Даже ради призраков!

А что, если?..

– Айлин?

Дождавшись рассеянного «а?», Аластор поспешно, пока затверженный с детства этикет не победил решимость, выпалил:

– Ты же все равно сейчас пойдешь в склеп, правда? Можно… можно мне с вами? Я очень хочу познакомиться с мэтром Кираном, а потом… потом уйду через тайный ход, никто не узнает, что я здесь был!..

Айлин растерянно заморгала.

– Но в Академию нельзя посторонним! Ал, я бы с радостью, но…

– Категорически нельзя, – строго согласился за спиной магистр Мэрли. Вот ведь вредный старикашка! И подумать только, Аластор ему еще сочувствовал. – Во всяком случае, без позволения дежурного мага или, в некоторых случаях, главы гильдии… Кстати, юноша, что налито во фляжку на вашем поясе?

– Карвейн, – мрачно буркнул Аластор, сгорая от стыда и досады.

Ну какая разница, что во фляжке! Ему уже целых шестнадцать, и он же никогда не пьет просто так… И вообще, если магистр Мэрли идет в гости к старому другу, то почему то же самое нельзя ему?!

– О‑о‑о‑о… – протянул магистр каким‑то странным голосом. – Это в корне меняет дело. Полагаю, мой дорогой друг будет просто счастлив познакомиться с таким предусмотрительным юношей. Идемте вместе! Айлин, дитя мое, перестаньте смотреть на меня с таким изумлением! Уж вам‑то, некромантке, должно быть понятно, что я всего лишь умер, а не уволен с должности, а значит, по‑прежнему остаюсь магистром гильдии!

– Прошу прощения, милорд магистр! – торопливо извинилась Айлин, просияв. – И благодарю вас!

– Пустое, дитя мое, – величественно отмахнулся призрак. – Идемте, идемте же, наконец!

Айлин подошла к стене, просунула ладошку между стеблями плюща, прижала ее к камням и выдохнула длинное, неразборчиво свистящее слово. Воздух у стены задрожал, как будто над костром, и призрак молча шагнул вперед, скрываясь в камнях.