Магия калибра 7.62. Том 3 (СИ) - Федотов Антон Сергеевич - Страница 26

А вот на лице Богдана застыло выражение, будто все зубы разом заломило. Лицо же его резко покраснело.

— Саша, я…

Улыбаюсь. Понимаю его затруднения. Это вопрос не его личной чести, а имени Семьи.

— Бур, расслабься, — посоветовала ему Наташа. — Санни — наш жених.

До князя дошло не сразу.

— НАШ. Жених. — Повторила Алина едва ли не по слогам.

— Ааааа, — с облегчением выдохнул Богдан, с лица которого тут же спало напряжение. — Ну что, командир, можешь располагать мной!

Урона чести Семьи нет. Служба мужу двух не самых слабых магичек из Великих Родов не ляжет пятном на репутацию княжеского клана не несет (о своей собственной он как-то и не задумывался в тот момент). То есть, Громовы и Кареевы своим согласием подтвердили мой довольно высокий статус в обществе. А император его подтвердил.

— Итак, господа, рассаживаемся! — Предложил я.

Каждый боец из предоставленного Бенкендорфом списка ожиданий не обманул, присягнув мне на верность.

Команда была выполнена как всегда — быстро и четко.

— Не каждому их нас довелось родиться с серебряной ложкой хоть в одном из отверстий, — над такими моими приколами уже давно никто не обижается. — Так что для всех остальных буду просвещать по поводу той лужи, в которую мы все вляпались. Итак, Родовая война в нашей империи — древний способ решения конфликтов между Семьями, а так же клапан, позволяющий время от времени приспускать давление внутри высшего общества. Удивительно, но сие явление стране, как правило, только на пользу. Совершенствуются дружины и одаренные, повышая качество мобилизационного ресурса на случай большой войны, и все при деле: родовитым есть куда спустить дурную энергию. Император не вмешивается, если стороны соблюдают ряд условий. Они очень просты: никакой массовой резни простонародья, ударов по объектом в черте города при условии если они не несут статус собственности участвующей в столкновении Семьи и, внимание, УЖЕ получили статус части военной инфраструктуры Рода. Вопросы?

Вверх взметнулась рука брательника.

— То есть, к нам в мастерскую не сунутся? — Поинтересовался он, едва я кивнул головой.

Молодец, хороший вопрос. Вообще растет над собой парень. Уважаю.

— Нет, Лех, не сунутся. По крайней мере, пока ты не установишь на крышу пулемет…

Брат хмыкнул, ибо «треноги» под оные установлены заранее все же были.

— … И не пальнешь в сторону любой цели с ярлыком «Ростовы». Иначе будет повод вмешаться императору. В момент когда самодержец очень четко и прямо обозначил свои предпочтения, они на это не пойдут.

Обвожу взглядом честное собрание в поисках особого мнения. Оспорить мои слова никто не спешил. Это хорошо. Ведь сейчас озвучиваются лишь постулаты, прочитанные в кодексе войны. О некоторых негласных правилах, каковые передаются из уст в уста внутри Семей, могу просто не знать. Нет так нет, продолжаем:

— Отдельно отмечается запрет на уничтожение любых объектов промышленной или критичной инфраструктуры. Вот за это императорская Дружина точно по головке не погладит. Раскатает в тонкий блин так быстро, что и мяукнуть не успеешь.

Повисла тишина. Мочал я. Молчали слушатели.

— И все? — Пробасил Винни.

— В общих чертах.

Народ заулыбался. Боевые действия для подготовленного диверсанта при такой свободе воли — разве что не подарок!

— Итак, на данный момент большинство не задействованных в военных действиях членов Родов уже высланы из Петербурга. Патриархи в сопровождении штабов и приближенных переехали в городские резиденции.

На этих словах я усмехнулся. Городские дома Громовых и Ростовых расположились напротив друг друга. Фактически через улицу. Но кодекс войны запрещал нанесение ударов прямо по ним (городские объекты, как никак!). Приходилось терпеть подобное соседство.

А народ серьезно приободрился. Да при таких раскладах есть где развернуться!

— Отдельной строкой идут производственные площадки Родов. — Отметил я. — С одной стороны, любое предприятие двойного назначения, а под такое дело можно подписать любой сарай, где установлен хоть один древний токарный или фрезерный… Да вообще любой станок, законная цель! Вот только этот пункт конфликтует с параграфам о недопустимости разрушения критичной для империи инфраструктуры. Так что такие последствия атак на подобные объекты будет оценивать специальная комиссия канцелярии.

— Хорошо, что Его Императорское Величество на нашей стороне! — Гордо заявил Борецкий.

— Не так быстро, князь, — решил слегка «притушить» столь явное проявление шапкозакидательских настроений. — Вот в этом случае, если что важное под горячую руку попадет, нас по головке точно не погладят. Это ясно?

Внимательно оглядев собравшихся, и, убедившись, что в каждой паре глаз горит искра понимания, продолжаю:

— Итак, господа и наши прекрасные дамы…

— Твои. — Негромко подколол брательник.

— Мои, — легко согласился я, но кулаком в воспитательных целях все же погрозил. — Обсудим основные черты нашей кампании.

Глава 16

Глава 16

Фридрих изволил пребывать в бешенстве, изредка сменяющимся на черную меланхолию.

Процесс перехода из второго состояния в первое обычно сопровождался хаосом и разрушением.

В этот раз фонтаном осколков расцвела ханьская ваза. И командиру отряда спецназа было абсолютно все равно, что только что от его рук погибло истинное произведение искусства… Ему хотелось рвать и убивать.

— Брат, успокойся! — Негромко потребовал молодой мужчина с точно такой же прусской выправкой и усиками старика Вильгельма.

Их родство было несколько дальше, но Фридрих своего заместителя уважал не столько за кровные узы, сколько за ум и работоспособность. Так что человека, которому легко можно доверить прикрыть твою спину в любой переделке, совершенно точно можно назвать братом. Без всяких уточнений типа «троюродный».

— Как она могла, Андрей⁈ — Сегодня сухой голос заместителя на командира привычного успокаивающего эффекта не оказал. — Смерд, Андрюш, обычный смерд!

Вслед за вазой в ту же стену улетела и редкая пепельница ручной работы ныне уже покойного мастера.

Заместитель промолчал. Он слишком хорошо изучил своего командира, ни разу не дав понять тому, что в его задачи входит и одергивать излишне импульсивного молодого человека, если его крутой нрав пойдет во вред делу. Сейчас требовалось просто переждать, давая выход ярости и обиде.

— Считаешь, что подергивания за косички лет десять назад отличный повод дать понять девушке о своих чувствах? — Спокойно поинтересовался зам, вгрызаясь в сочное яблоко.

— ЧТОООООО?!!!- Взревел Фридрих, вокруг которого в гневе «крутанулся» порыв уплотнившегося воздуха.

Брат и ухом не повел. О защите от подобных спонтанных выбросов он позаботился очень давно. Хоть и стоил комплект амулетов-нейтрализаторов просто баснословно дорого. Однако иначе он бы ни в какую не согласился на просьбу патриарха, стать заместителем того, кому просто по праву рождения выпало куда больше шансов стать главой.

Хрусть!

Сок брызнул из сочного плода.

Андрей же покивал головой — вкусно!

— Так ты считаешь?.. — Начал было Фридрих, но тут же замолчал, о чем-то глубоко задумавшись.

«О, начал подключаться мозг!», — отметил про себя его зам. Все это они проходили уже много-много раз. Окончивший военную академию, став отличным спецом, молодой человек был уверен, что старшему брату нужен вовсе не «хороший пример», как считал патриарх, а ремень и хороший психиатр. И это все при искренней братской любви. Однако у главы Рода был собственный взгляд на вещи.

— Полагаешь, раньше надо было дать понять ей… Но я думал…

— Я полагаю, что не стоит сейчас думать о прошлом. — Пожал плечами Андрей. — Разрешение на брак — вопрос решенный.

Фридрих как-то приуныл. Натуральная истерика отняла у него много сил.

— Предлагаю сосредоточиться на будущем. — Все так же спокойно предложил брат.