Соловей (ЛП) - Адамс Джослин - Страница 45

— Не затрудняйся с объяснением. — Он выделил каждое слово, придав ему остроту лезвия. — Думаю, первые инстинкты всегда точны, а мои подсказывают, что ты трахнешь меня при первой же возможности. Не могу поверить, что тебе потребовалось столько времени, чтобы написать об этом в газетах. Я бы не удивился, если бы твои люди приплыли на мой остров на лодках посреди ночи, чтобы установить записывающее жучки. Кто знает, может, так и было, и все попадет в заголовки. — Он покачал головой и повернулся к двери. — Тебя ждет блестящее будущее в качестве королевы медиа-шлюх. Наслаждайся видом с верхнего этажа.

Когда он вышел из ее квартиры и бросился вниз по лестнице, она выскочила за ним и остановилась на верхней площадке.

— Подожди. Пожалуйста, не уходи. Позволь мне все объяснить, пожалуйста!

Я люблю тебя. Я… я люблю тебя.

Лязг двери внизу гулко разнесся по лестнице. Он ушел.

Почему она не призналась ему сразу? Не то чтобы он поверил ей сейчас. Он никогда не поверит ей снова. Никогда больше не посмотрит на нее. Никогда больше не будет заниматься с ней любовью, целовать ее, обнимать, когда жизненные бури станут слишком сильными. Рыдания душили ее, и она распалась на части, закрывая лицо руками. Ничто и никогда не причиняло такой боли. Даже смерть или мысль о том, что больше никогда не сможет ходить.

Парень, живший в другой квартире на третьем этаже, постучал в свою дверь и велел ей заткнуться. Ее тело вдруг потяжелело на тысячу фунтов. Ей потребовалось огромное усилие, чтобы вернуться в квартиру. Оказавшись внутри, Дарси закрыла дверь и, прижавшись к ней спиной, сползла на пол.

Онемение овладело ее телом.

Она была такой трусихой. Если бы просто осталась с ним в коттедже, перестала отрицать то, о чем кричало ее собственное сердце, они были бы сейчас вместе. Существовали и другие способы изменить мир к лучшему.

Когда все пошло не так? То, что она прочитала в газете, на первый взгляд было похоже на историю, которую она написала и передала Солу. За исключением отдельных кусочков правды, вырванных из контекста и вплетенных в проклятую статью.

О, Боже. В субботу Сол стоял рядом с ее сумкой в своем кабинете. Не такой уж он и коварный ублюдок, верно? Она бросилась к своему багажу, который все еще стоял в гостиной, и вытряхнула на пол рабочую сумку. Диктофона и блокнота не было.

От чудовищности того, что сделал Сол, все внутри превратилось в лед. Поскольку история вышла под ее именем и с учетом репутации правдолюба и справедливого человека, которую она так старательно создавала среди читателей своего блога, некоторые воспримут ее как неопровержимый факт, а новость распространится как лесной пожар. Общественность распяла бы Мику за то, что он якобы убил ребенка. В заголовке даже появилось слово, которым он сам себя называл: монстр.

Неудивительно, что он был так взбешен. С самого момента их знакомства он ожидал от нее подвоха. Оказалось, она втайне соглашалась со всеми его неверными представлениями о себе и писала об этом в газетах как о правде. Он думал, что она видит в нем чудовище, а Дарси видела лишь мужчину, которого хотела любить до тех пор, пока жизнь не заберет оставшееся время. Неудивительно, что он не слушал ничего из того, что она говорила. Это предательство нельзя было загладить никакими извинениями.

Фундамент был разрушен, как и мужчина, который только начал выходить из своей темной скорлупы. Если бы она уничтожила тот блокнот и стерла диктофон, как должна была, ничего бы этого не случилось. Она разбила его сердце. То самое сердце, которое так легко и естественно тронуло ее. Она потеряла все, что когда-либо хотела.

И теперь было слишком поздно.

Слишком поздно.

Убеждая себя в том, что он разрушит то, что у них было, она и подумать не могла, что именно она погубит первые в ее жизни прекрасные отношения. Он даже не дал ей шанса объясниться. Нет, это была не его вина.

Солу хватило двух секунд, чтобы получить желаемое. В глубине души она знала, что он скользкая змея, и дала ему возможность выведать самые темные секреты Мика.

Стиснув зубы, Дарси накинула одежду, взяла ключи и направилась вниз. Она должна была все исправить. Каким-то образом она должна исправить эту ужасную ошибку и освободить Мику от оков его кошмаров и от общественности, которая будет жаждать его головы, даже если он никогда больше не заговорит с ней.

Дарси влетела в парадные двери медиагруппы «Торонто сегодня» с такой скоростью, что они ударились о стены. Жаль, что не разбилась. Бабушкин голос в голове уговаривал ее не вступать в противостояние с боссом, когда она так раскалена добела, но нет, не в этот раз. Если Дарси даст ему пощечину, он сам будет в этом виноват.

Секретарша встала, когда Дарси промчалась мимо нее, подняв руку, чтобы заткнуть ей рот. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем лифт доставил ее на верхний этаж, за который, как был уверен Мика, она его продала. От этой мысли девушке снова стало трудно дышать. Она с трудом перевела дыхание, когда двери лифта, наконец, открылись на двенадцатом этаже.

Как она могла подумать, что это единственный способ что-то изменить? Почему ей потребовалась такая травма, чтобы очнуться и понять, что она никогда не отказывалась от любви, хотя и убеждала себя в этом?

Пока она не обрела ее на острове с Миком.

Она обрела ее в мужчине, который хотел, чтобы она заглянула в него, чтобы найти что-то, что стоит сохранить. Найдя Мика, она нашла и себя.

Если это будет ее последний поступок в качестве представителя СМИ, Дарси заставит мир увидеть того мужчину, того воина, который был рожден. Того, к кому она больше никогда не сможет прикоснуться.

Успокоившись, Дарси направилась по коридору, не обращая внимания на шум празднества в зале заседаний напротив кабинета Сола.

В центре двенадцатого этажа в большом кабинете, полностью из окон, стояли люди. Они смеялись и звенели бокалами.

Сол увидел ее первым и победно вскинул руки.

— А вот и женщина часа.

— Ты хоть понимаешь, что натворил? — В голосе Дарси звучал гнев.

Разговоры прекратились, и все взгляды внезапно устремились на нее, а сами присутствующие застыли в ужасе.

— Что я наделал? — повторил Сол, и его тонкие губы скривила жестокая, знающая улыбка. — То, что ты сделала, — это превратила газету из маленькой картошки в большой куш с помощью одной истории. Только сегодня утром мы продали более ста тысяч подписок через Интернет, а бумажные экземпляры разошлись повсюду всего за час после открытия большинства магазинов. Ты — главная новость этого города. Включи новостные каналы; везде говорят о тебе и об этом уроде, Лейне.

— Никогда больше не называй его так. Сейчас сотни людей страдают и ждут, когда Фонд вытащит их из ада. А теперь ты заставил всех поверить, что Мика Лейн — детоубийца. Господи, как ты мог так поступить? Ты вырвал кучу моих бредней из контекста и создал эту смесь лжи, которая буквально будет стоить людям жизни. Неужели у тебя совсем нет совести?

— О чем она? — Один из редакторов нахмурился и обвиняюще посмотрел на Сола.

Дарси встретила его настороженный взгляд с вызовом.

— Скажи им, что ты сделал, или это сделаю я. Они имеют право знать, какая ты мразь, если еще не знают.

Схватив ее за руку, он потащил девушку через коридор в свой кабинет и закрыл дверь.

— Заткнись или я уберу твое имя из офиса в конце коридора. Теперь ты принадлежишь мне, и будешь писать то, что я тебе скажу, а иначе все узнают, как далеко ты готова зайти, чтобы получить материал, и даже выставлять себя на посмешище, как профессионал. Все, чего ты всегда хотела, исчезнет по щелчку моих пальцев.

Ее горький смех заставил коротышку отступить на шаг.

— Ты не представляешь, с кем имеешь дело. Я предлагаю нам обоим рассказать свою версию истории и посмотреть, кому поверят люди. А когда ты связываешься с таким человеком, как я, тебе лучше убедиться, что ты еще не лишил меня того, что мне нужно, прежде чем бросать подобный вызов. Пусть лучший идиот выживет в этом дерьмовом шторме. До встречи в новостях.