Комсорг 2 (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 23

Очень удивленный мужик долго потом расспрашивал на обратном пути, зачем мы скупаем по магазинам столько довольно обычного для местных жителей барахла. Но всю правду ему открывать мои подруги не стали, сказали, что купили все себе и знакомым.

Он, конечно, недоверчиво покрутил головой, но уехал без особых уговоров о дальнейших встречах. Почувствовал, что мы заряжены по-деловому, а это обычный бизнес, который, правда, в СССР строго запрещен.

Посадка в вечерний поезд прошла вообще по лайту, мы втроем отнесли сначала по небольшой сумке в вагон. Я засунул их под сидение вместе с рюкзаком, потом остался добро охранять, понятно, что как самый разыскиваемый здесь из нашей компании. Отлично все же, что до конспиративной квартиры идти всего пару минут и даже неторопливые подруги без проблем успели принести еще по одной сумке второй раз.

А белесый блондинчик все так же исправно обходит вагоны питерского поезда со своим напарником. Это я рассмотрел через окно своего купе, как он прошелся до нашего последнего вагона, старательно рассматривая идущих на посадку пассажиров и провожающих.

Понятное дело, что заработать сверху во время несения патрульно-постовой службы хотят все сотрудники, кто хоть раз взял денег сверху. И таких, как я, умельцев тут должно проходить через вокзал немалое количество.

Но, что хорошо, ему приходится патрулировать весь довольно длинный состав и поэтому около последнего вагона он не простоял ни минуты, а тут же развернулся и медленно пошел обратно.

Тут как раз и девчонки с парой сумок пришли, а толстый командированный дядька им в купе обрадовался весьма.

— Ходит тут этот мент-блондин, на которого вы тогда так наорали. Ищет все время, так что будьте готовы к встрече, — предупреждаю я Ирочку и Людмилку, когда мы вышли в проход.

— Не переживай, против нас он больше позориться точно не станет. Да и в сумках у нас только женские вещи и немного твоих шоколадок, там докопаться не до чего, — расслабленно отвечает мне Ирочка.

— Ты сам посчитай, есть тебе смысл нас катать? И еще на такси тратиться и тут, и в Питере? Не в минус работаешь? — вдруг проявляет заботу о моих доходах Людмила.

То, что нас должно ждать такси за вокзалом в условленном месте, я подругам уже рассказал

Так, можно и прикинуть итоги, пока стучат колеса, мы ждем чай, а девчонки выкладывают на стол эстонскую сдобу.

Я достаю ручку и лист бумаги, минут пять считаю расходы и предполагаемые доходы.

Без подружек я могу купить рублей на четыреста-четыреста пятьдесят товара, переплачу двадцать в «Таллинском», плюс еще билеты на себя одного, но буду гораздо больше рисковать. Прикрыть меня будет некому однозначно.

С ними я вот сейчас потратил восемьсот пятьдесят на товар, но тут еще два комплекта билетов туда-сюда, это примерно сорок рублей, на десятку больше выплаты в «Таллинском» и еще такси пятнадцать для ускорения процесса.

То есть лишние четыреста рублей закупки обходятся мне в шестьдесят пять-семьдесят рублей, а принесут они рублей триста-триста пятьдесят прибыли при нормальной реализации в Питере.

Значит, за то же время и те же примерно хлопоты я зарабатываю на двести восемьдесят-триста рублей больше.

Еще одну неплохую зарплату советского рабочего где-нибудь на Кировском или Балтийском заводах. Делаю не за месяц, а за всего неделю или десять дней.

И с подругами мне гораздо веселее работать, а уж насколько безопаснее против той же милиции и легче с националистически настроенными продавщицами — это даже не сравнить. Они имеют кое-какое основание гонять покупателя-подростка из магазинов женской одежды, а вот с милыми и знающими законы молодыми женщинами так откровенно на проблемы не нарываются. И шмотки у них из рук так не выхватывают злобно, понимают разницу в общении.

То есть поездка с подругами дает мне возможность кататься в Таллин не четыре раза в неделю, а всего три.

Что довольно немаловажно, снимает многие постоянные риски и еще защищает так же от множества возможных проблем в общественных местах.

При условии спокойной реализации своего дефицитного товара за нормальную цену. Как я уже решил сам для себя — меньше беготни и борьбы за каждый рубль, больше радостей жизни и нервы тоже поберечь нужно.

— Нормально все получается! Раз в месяц вполне можно за счет моего профсоюза прокатиться, — говорю я сразу же обрадовавшимся девушкам.

Насколько нормально — не говорю, пусть будут не совсем в курсе, насколько мне это выгодно. Вообще можно и пару раз кататься, но боюсь, что мужья окажутся против, заподозрил наличие любовника в Таллине у своих благоверных.

А то еще избалуются. Раз сами посчитать вроде не могут. Ну да, кто такое может посчитать, те сами бабки рубят, а не в овощном по двенадцать часов на ногах скачут за маленькую зарплату.

На следующее утро мы шагаем вместе в такси, где быстро грузимся и уезжаем. Девчонки опять так же принимают ванную у меня и готовятся к рабочему дню в овощном, я же завариваю чай и готовлюсь порадовать Таисию Петровну настоящей эстонской сдобой.

Я доволен, подружки тоже очень довольны, на сэкономленные деньги купили себе по паре шмоток и далеко вперед по жизни не заглядывают.

А мне подходит время начинать дозваниваться до капитана «Александра Суворова».

Мое развитое предчувствие говорит мне, что это будет совсем не так просто.

Как бы не пришлось самому лететь в Ростов или местной гэбне сдаваться.

Глава 9

Дозваниваться товарищу капитану Клейменову я начал с семнадцатого мая, дав себе полторы недели срока на то, чтобы мне повезло.

Готов еще отправить анонимки в КГБ и Министерство речного флота РСФСР, чтобы только не ехать самому в Ростов-на-Дону. И билетов нет в кассах, и духота в вагонах южного направления обеспечена.

Да это мне даже устроить почти невозможно, работа курьером не дает возможности больше пары дней подряд отсутствовать в торге. Это если договориться, а так нужно каждый божий рабочий день там появляться, чтобы узнавать в бухгалтерии о планируемых выездах и встречных доставках документов.

Поэтому первым делом приехал на Загородный проспект в присмотренные междугородние телефоны около переговорного пункта.

Приготовился как следует, конечно, пара десятков пятнадцатикопеечных монет есть в кармане, однако на телефонах-автоматах меня ждет облом, никак соединение надолго не установить. Один гудок, и оно срывается, пропадает вместе с проваливающейся пятнашкой в монетоприемнике.

То ли с кодом что-то не то, то ли оба автомата плохо работают?

Я сходил в соседнее помещение с кабинками, попросил проверить код и номер, там меня откровенно послали, пришлось писать на бумажке заказ, оплатить полтинник, так как долго со мной капитан явно не станет разговаривать, и отправляться ждать вызова.

Приехал я сюда на велике в начале трудового дня, запарковал железного друга на той стороне проспекта и теперь поглядываю за ним одним глазом.

Народа с утра немного на переговорном, поэтому минут через двадцать я услышал:

— Кто Ростов-на-Дону? Трубку не берут! Будете продолжать?

Продолжать я не стал, есть у меня большие подозрения, что летом в квартире никто не бывает, все на даче постоянно живут. Оно и понятно, кондиционеров еще нет, жара там стоит страшная, нормально жить можно только в тени деревьев на своей даче.

После второй неудачи уже этим же вечером я прямо загрустил, наглядно представляя себе поездку в Ростов на поезде.

Поэтому уперся и теперь звоню каждый день по три раза с телефона-автомата из разных мест, пытаясь выцепить хоть кого-то из семьи капитана. Все безрезультатно пока, если кто и забегает в квартиру, то застать такие моменты я никак не могу. Наверно, что дети у Клейменова уже взрослые, в школу не ходят каждый день, не требуется их собирать его супруге.

Посетил на Желябова снова пункт продажи путевок, попробовал выспросить там все про то, где теплоход стоит в Ростове-на-Дону.