"Фантастика 2024-119".Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Горъ Василий - Страница 191

Я натужно поблагодарил ее за проявленное великодушие, сбросил вызов и продолжил выжимать из внедорожника всю имевшуюся дурь. Впрочем, больше всего доставалось режимам «замедления времени» и «бога» — каждый из них работал на износ, как минимум раза по два-три «перепрыгивал» на следующий уровень и, тем самым, не позволял убиться. Ибо гнал я далеко за гранью разумного. Слава богу, не всю дорогу — уже минут через семь-восемь после завершения разговора с Волконской, то есть, сразу после того, как я въехал в старую часть города,к капоту моей машины спикировала стайка полицейских дронов сопровождения, врубила проблесковые маячки и, взвыв сиреной, полетела вперед. Создавать мне свободный коридор.

В этот момент я отрешенно отметил, что государыня, как обычно, ничего не пускает на самотек, поэтому постаралась увеличить шансы личного физика своего сына добраться до дворца целым и невредимым. А потом отключил голову снова.

Кстати, этой помощью Волконская не ограничилась: не успел я миновать собор Николая Угодника,вылететь на проспект Мстислава Ярого и увидеть вдалеке нужные ворота дворцового комплекса, как массивные створки дрогнули и поползли в стороны. Хотя это, на мой взгляд, противоречило пресловутым «требованиям безопасности». Конечно же, отказываться от «приглашения» я и не подумал — не снижая скорости, промчался мимо КПП, попетлял по дорожкам парка все в том же режиме самоубийцы и в воистину безумном заносе заскользил в створ въезда в подземный гараж Флигеля Мятущихся Душ.

Как спускался по эстакаде, честно говоря, не помню. Помню лишь, что бросил машину с открытой дверью прямо перед дверью в лифтовый холл и что услышал многоэтажный мат, раздавшийся из салона. Впрочем, возмущаться не стал, так как всю дорогу от аэропорта до Флигеля Мятущихся Душ видел в зеркале заднего вида мертвенно-бледные лица телохранителей, понимал, что они перенервничали, и не собирался мешать отходить от пережитого стресса.

Меня, в отличие от них, не отпустило даже после того, как кабинка лифта остановилась и выпустила в знакомый коридор — если бы не два жлоба-телохранителя, подпиравшие дверь в кабинет «прабабки», я бы сорвался на бег и там. А так преодолел последние метры очень быстрым шагом, с огромным трудом дождался завершения сканирования моей тушки портативным техно-артефактным комплексом, переступил через вожделенный порог, прикипел взглядом к государыне и невольно сглотнул.

Нет, не из-за малой короны, съехавшей на бок, растрепанных волос, игривого спортивного костюмчика, отсутствия линз или «незнакомого» лица без намека на косметику,а из панического страха услышать отказ. Но, понимая, что каждое мгновение промедления уменьшает шансы вернуть матушку к полноценной жизни, заговорил еще до того, как остановился:

— Ваше Императорское Величество, маньячка-воздушница, задержанная под Вологдой — моя настоящая мать! Да, она убивала. Но убивала конченных тварей, уничтоживших все, что нам было дорого. И делала это не просто так, а ведомая клятвой Души. В общем, я… нижайше прошу понять, исцелить и… вернуть эту женщину мне!!!

Мирослава Михайловна склонила голову к плечу, оглядела меня с ног до головы взглядом энтомолога, увидевшего неизвестную букашку, подергала себя за мочку уха и задумчиво хмыкнула:

— Родная мать, говорите?

— Да! — твердо сказал я. — В момент начала межродовой войны мы с ней были в Вологде, в торговом центре. Покупали мне зимнюю одежду. Поэтому выжили. А потом…

— Дальше можете не продолжать, Михаил Ольгердович… — усмехнулась она, выдержала очень длинную паузу и шокировала снова: — Я знаю гораздо больше вас!

Я облизал пересохшие губы и прохрипел:

— Давно?

— О том, что вы — сын беглой Валькирии Ольги Валерьевны Фирсовой, поднявшейся на четвертую ступень мастера магии Воздуха на последнем боевом задании, а вчера утром успешно демонстрировавшей седьмую, узнала из результатов анализа вашей крови. Историю появления в школе-интернате Зыбиных «сироты Лютобора Игоревича Дерябина» — дней через шесть-семь. А мелкие нюансы детектива из реальной жизни продолжаю выяснять до сих пор.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— И⁈

— Что «и»? — насмешливо переспросила она, как-то почувствовала, что я вот-вот взорвусь, и перестала издеваться: — К вам претензий не было, нет и, надеюсь, не будет — вы выживали, и выживали достойно. Иллюзиониста и его сестру-целительницу, придумавших вам легенду и изменивших внешность, я, вероятнее всего, привлеку на службу, ибо люди, умеющие самоотверженно дружить и готовые рисковать всем, что есть, ради тех, кто дорог, встречаются нечасто. Ну, а Ольге Валерьевне… позволила отомстить всем виновникам гибели любимого мужчины и его родни, категорически запретила спецгруппе убивать вроде как преступницу, сразу после ареста вытребовала ее во дворец, прогнала через менталиста и передала Шаховой — ставить на ноги с новой внешностью.

У меня ослабли колени и потемнело в глазах, но я все-таки удержался в вертикальном положении, пережил мгновения слабости и снова поймал взгляд Волконской:

— Чем. Я. Должен. Отплатить?

Она встала с кресла, обошла стол, приблизилась вплотную ко мне и, почему-то оказавшись сантиметров на десять ниже, мягко улыбнулась:

— Лютобор Игоревич, с вами я, как уже не раз говорила, играю предельно честно. Поэтому отдаю любимую матушку без каких-либо условий. Тем более, что девочка оказалась достойна не только вашей любви, но и моего уважения. Кстати, командир «Валькирий», по сути, продавший свою самую толковую, порядочную, опытную и перспективную подчиненную вашему настоящему отцу и, тем самым, вынудивший ее уйти в бега, уже арестован, допрошен, признан виновным в целом ряде серьезнейших преступлений и в ближайшие дни будет казнен.

Я закрыл глаза, чтобы побыстрее оклематься от шока и уложить в голове очередную порцию воистину безумных утверждений, а Императрица-Мать и не думала замолкать:

— Да, вы не ослышались, он вашу матушку именно продал: не добившись взаимности добром, Николай Юрьевич Бестужев потребовал, чтобы командир подразделения «Валькирия» под каким-нибудь убедительным предлогом на время изъял у Ольги Валерьевны амулет защиты от ментального воздействия, той же ночью подослал к ней в жилой блок менталиста, а через несколько дней подарил сыну добровольного помощника небольшой особнячок на Черном море.

— Твари… — прошипел я. — Оба!!!

— Твари… — согласилась государыня и расплылась в недобром оскале: — Поэтому первого, судя по всему, каким-то образом убила ваша мать, а второго выверну наизнанку я!

— А…

— Нет, Лютобор Игоревич, я не позволю вам участвовать в его наказании ни за что на свете. Просто потому, что не хочу позволять черстветь душой так рано. Но обещаю, что этот урод проклянет день, когда решился на подобную мерзость!

Я видел ее глаза, поэтому понял, что уговаривать бесполезно, склонил голову в знак согласия с принятым решением и вдруг сообразил, что до сих пор не сказал этой женщине даже самого завалящего «спасибо»!

Меня сразу же бросило в жар. Но стоило сфокусировать все внимание на «петлях», вернуть себе способность трезво мыслить и набрать в грудь воздуха, как Волконская прижала указательный палец к моим губам и заговорила сама:

— Слова мне не нужны. Предпочту поступки. Такие, как, скажем, помощь в получении Настоящего Удовольствия… в Мякинино!

— Издеваетесь? — только и смог, что сказать я.

Она отрицательно помотала головой:

— Даже не думала. Зато забронировала автодром на всю первую половину завтрашнего дня и искренне надеюсь, что вы все-таки превратите мою мечту в реальность!

Тут я ущипнул себя за бедро, но не проснулся. А Императрица-Мать, увидев этот жест, довольно хохотнула и снова заставила меня покраснеть. На этот раз от стыда:

— Нет, это не сон, а реальность. Поэтому, окажись я на вашем месте, уже неслась бы во всю прыть в операционную Валентины Алексеевны!

— Вот-вот рвану! — пообещал я, задавил желание немедленно приложить государыню слепком и заставил себя улыбнуться: — После того, как выясню, в котором часу буду иметь честь приступить к превращению вашей мечты в реальность.