Изгой - Кеннеди Эль - Страница 23

– Тебе нужно хобби.

– А я, по-твоему, что тут изобретаю? – Я проглатываю стон. Хотелось бы мне знать, как это объяснить. Про скуку и про то, что она со мной делает.

Поверьте на слово, скука – это дерьмовое состояние для кого-то с моим пристрастием к саморазрушению. Это висящее на стене ружье, постоянно направленное мне в висок.

Мне необходимы постоянные развлечения. Я должен отвлекаться, быть в бесконечном движении. Оставьте меня без присмотра, и я начну ерзать и творить всякую дичь. Любая пауза утягивает меня обратно в собственные мысли, и я очень быстро вспоминаю, почему не люблю там быть. Как выяснилось, я сам с собой не очень дружу.

– Я беру больничный, – заявляю я Сайласу, наблюдая, как он ходит по комнате в полотенце. Взгляд ненадолго задерживается на каплях воды, все еще стекающих по его мускулистой спине, а потом утыкается в потолок.

Несмотря на раздражение, Сайлас фыркает.

– Лень – это не болезнь.

– Я страдаю от смертельной скуки.

– Прям так уж и смертельной?

– Вполне вероятно.

– Тогда единственное лекарство… – настаивает Сайлас, роняя полотенце на пол у шкафа и натягивая боксеры, – это вылезти из кровати. Я тебе обещаю, что если ты останешься весь день дрочить в постели, ничего интересного точно не произойдет.

– Ладно, договорились. Сначала ты мне дрочишь, потом я одеваюсь.

Он снова фыркает.

– Мечтай.

Ну, если быть честным, мысль-то мелькала, и не раз. О том, каково это было бы, замутить с Сайласом. Если бы он не был исключительно по девочкам. Но даже моя тяга к разрушению останавливается на этой грани и отказывается портить нашу дружбу. Судя по всему, это единственное святое, что есть в моей жизни и что я отказываюсь уничтожать. Что касается всех остальных? Да легко. Когда твои вкусы и так охватывают в два раза больше людей, чем у большинства, да еще и с моими гедонистическими наклонностями, секс превращается в бесконечный эксперимент. Парни, девушки, тройнички, оргии, в помещении, на улице… Я за любой движ.

– Увидимся на завтраке. Шевелись. – Не застегнув рубашку и держа пиджак с галстуком в руке, Сайлас подхватывает свой рюкзак и уходит.

Я решаю не бриться и приползаю в столовую, оставив себе в самый раз достаточно времени на кофе и булку. К моему удивлению, этим утром Эр Джей решил почтить нас своим присутствием. Парень всегда выглядит так, словно взаимодействие с другими людьми приносит ему серьезную боль. По словам Фенна, похоже, что Эр Джей успешнее бы общался с братом, если бы он – Фенн – был чат-ботом.

И все же я отношусь к загадкам с уважением. Вот было бы круто, если бы чувак оказался каким-нибудь королем черного рынка, толкающим телок и оружие в самых тайных уголках интернета? Я мог бы стать комичным камео в документальном фильме о нем, снятом на «Нетфликсе».

– Ну ты и отчебучил прошлым вечером, – говорит Фенн, возвращаясь с еще одной тарелкой хлопьев.

Я хмурюсь.

– Правда?

– Ага. Ты решил нарваться на драку с Диком.

Я криво улыбаюсь. Звучит смутно знакомо.

– И как прошло?

Сайлас бурчит что-то себе под нос.

Прежде чем я успеваю напроситься на детали, к нам подходит невысокий парнишка с возмутительным количеством геля в волосах. Мэтт его, кажется, зовут, или вроде того. У меня все плохо с именами. Вероятно, потому, что, когда мне кого-то представляют, я, как правило, либо пьян, либо укурен, либо все сразу.

– Привет, Фенн. Это твой брат? – спрашивает Мэтт.

Эр Джей медленно поднимает взгляд от яичницы и с подозрением смотрит на Фенна. Тот лишь пожимает плечами.

– Ну, я, типа, намекнул парочке людей, что ты помогаешь с домашкой, – признается он.

Почти полное отсутствие раскаяния со стороны Фенна делает мою улыбку шире. Как и я, он тоже верит, что прощения просить легче, чем разрешения.

– Ты продаешь эссе, так? – Парень наклоняется над нашим столом, озираясь по сторонам бегающими глазами: – Мне нужно одно по английскому, про…

Эр Джей со вздохом возвращается обратно к завтраку:

– Скинь Фенну всю инфу.

– А, да. Конечно. Спасибо, чел. – Мэтт отходит от нас с видом человека, который купил свою первую в жизни порцию травки за гаражами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Дети.

– Ты знаешь его? – спрашивает Эр Джей у Фенна.

– Он нормальный. Не шибко умный, но не сдаст.

– Сколько еще засад мне ждать от твоей «пары человек»?

– Ну… побольше пары, вероятно, – со смущенной улыбкой отвечает Фенн.

Я тихо фыркаю. Фенн не очень хорошо умеет хранить секреты. Скорее всего, он уже половине школы растрепал, что его брат раздает эссе.

– Не то чтобы я не одобряю это ваше маленькое начинание, – говорю я им, – совсем наоборот, я ваш фанат. Но вам бы стоило быть с этим потише. – Я киваю в сторону Дюка с его слюнявыми гончими, которые смотрят на нас с другого конца столовой.

– Не мои проблемы, – бормочет Эр Джей, набив полный рот.

Я кидаю взгляд на Сайласа, который перехватывает у меня инициативу. Сайласа люди обычно воспринимают всерьез, в отличие от меня, в котором они видят лишь пропитого придурка, чье мнение не стоит ни гроша. Я и не против. Это спасает меня от множества скучных разговоров.

– Слушай, – говорит Сайлас брату Фенна, включая свой Серьезный Голос, – я знаю, что Дюк похож на огромного клоуна, но когда дело касается бизнеса, он не шутки шутит. Все деньги и сделки проходят через него, без исключения. Он не заводит врагов без нужды, но неизбежно применит силу, если ты его доведешь.

– Ага, все еще по барабану. – Впервые кто-то считает совет Сайласа таким же бесполезным, как мой. Полный безразличия Эр Джей дожевывает тост и, взяв в руки поднос, отодвигается от стола.

– Братан, – говорит Фенн, предпринимая последнюю попытку его вразумить, – мы это не просто так тебе говорим. Тебе не должно быть по барабану. Последний чел, который бросил вызов Дюку, оказался в госпитале с внутренним кровотечением.

Вот на это Эр Джей реагирует иначе. Ну, в каком-то смысле. Он склоняет голову набок, а значит, хотя бы услышал.

– И почему Дюку за это ничего не было?

Я тихо хмыкаю.

– Парень, никому из нас тут ничего не бывает. Наши предки купаются в деньгах.

– Дюк безжалостен, – мрачно говорит Фенн. – Он может серьезно тебя отделать.

– Тот парень с внутренним кровотечением выжил? – спрашивает Эр Джей.

Фенн хмурится.

– Еле-еле.

Эр Джей думает несколько секунд. Затем:

– Все еще не волнует.

Самоуверенность это или же недальновидность, но Эр Джей недооценивает и способности Дюка, и его власть над школой. Дюк, может, и тупой как пробка, но он компенсирует это отменной жестокостью.

И все же есть в упрямстве Эр Джея что-то вдохновляющее. Мне нравится его абсолютный пофигизм. Друзьями бы я нас, конечно, не назвал, – его категорический отказ от социализации этому немного препятствует, – но он мне нравится. Он непредсказуемый, а это всегда весело.

После обеда Эр Джей подсаживается ко мне на английском.

– Привет, – бурчит он.

– Привет. Ты читал?

Он пожимает плечами и достает из сумки «В дороге», в то время как мистер Гудвин начинает сегодняшнее обсуждение. Судя по всему, наш учитель не брился с утра понедельника, немного разбавив свой образ Хорошего Мальчика. Мне кажется, он вырос где-то в холодных краях. На ферме с коровами и козами, которым он при рождении давал имена. Вскормленный молоком выходец с Запада, которого большой город заманил своими обещаниями о Восточном побережье, только чтобы в итоге забросить в наше захолустье.

– Мистер Кент.

Я поднимаю голову.

– А?

Мистер Гудвин сидит на краю стола в клетчатой рубашке из Banana Republic, закатанные рукава которой обнажают загорелые, сильные руки. Его проницательные зеленые глаза смотрят на меня в ожидании ответа.

– Простите, я прослушал.

Он показывает мне свой зачитанный экземпляр книги.

– Печаль и тоска.

– Ага, знакомо.

Вспышки смеха никак не ослабляют его раздражение.