Манящий свет далеких звезд (СИ) - Корнеев Юрий - Страница 31

— Вик Кор?

— Так точно!

— Вольно. И давай без этой всей трихомудии, не на параде. Я лейтенант Шон Неви, старший пилот. Поступаешь под моё командование. На штурмовике летал?

— Только в виртуальной капсуле.

— До какого ранга базы выучил?

— До третьего

— Чёрт, кто тебе сертификат выдал? Ладно, риторический вопрос. На чём хоть летал?

— Ни на чём.

— Да, дела. Ладно, приказ есть и его надо выполнять. Как откроются ворота, выходим из корабля. Выходишь последним. Идешь за нами. В слияние не лезь, не справишься. Всё управление через искин. Силовой щит не трогай, без опыта работать с ним не сможешь, только хуже сделаешь. Огонь открывать только по команде. Понял?

— Так точно.

— Подожди, а ты почему не в пилотском скафандре?

— Так команды не было.

— Б…… Бегом переодеваться.

Здесь же, на полётной палубе комната отдыха для пилотов, там шкафы с запасными скафандрами. Скафы так себе, старьё, пилоты предпочитают в своих летать, но у меня своего нет. Быстро скинул свой скаф, влез в пилотский. В виртуальной капсуле проделывал это не один раз, так что долго не возился. Метнулся к своему уже штурмовику. Влез в кабину, подключился к искину.

— Вик — это Шон. Связь через искин. Слушай команды и выполняй без раздумья. Всё, работаем. Удачи.

Да, удача мне очень понадобится.

Открылись ворота и через силовую завесу штурмовики по одному покинули корабль. Первый. Второй. Я, как не раз проделывал в виртуальной капсуле, поднял аппарат и не спеша двинул к воротам. Ничего сложного. Вышел из ворот. Нормально. Передо мной большой экран, на нём искин показывает всё, что впереди. По бокам, сверху и снизу экраны поменьше, но всё равно прекрасно видно, что делается справа, слева, сверху и снизу. А вот что у меня в тылу, я не вижу. Если бы провёл слияние с искином, то видел бы его глазами, вернее, сенсорами, всё вокруг. Но в виртуальной капсуле слиянию не учат, это для каждого индивидуально — у кого с первого раза получается, у кого с десятого. И только вживую, виртуально не получится.

На экране две удаляющиеся зелёные точки. Искин подсказал, что это наши. Рванул за ними. Пристроился сзади. Лечу, жду команды. Куда лечу, где цель, куда стрелять, — чёрт его знает. Главное — своих не потерять. По сторонам вообще не смотрю, только вперёд. Мандраж жуткий. Нет, не от того, что погибнуть могу — с этим уже свыкся и на это плевать, пугает, что могу потеряться в этой черноте и даже мигающие звезды вокруг не радуют. Умом понимаю, что это невозможно, искин моего штурмовика постоянно на связи с искином корабля и искином старшего пилота и даже если мой аппарат подобьют, его всё равно найдут и эвакуируют. Но мандраж никуда не девается, аж колотит.

— Внимание! Входим в зону поражения орудиями противника. — раздался голос Шона.

Я, чтобы не напортачить, передал управление искину. Так-то человек реагирует на различные ситуации намного быстрее искина, но не в моём случае. На что именно реагировать я просто не успеваю понять. Да, это не бой в виртуальной капсуле. Поэтому превратился в пассажира. Моя роль заключается в отдании приказа на открытие огня. Сам искин открывать огонь не имеет права — заводские настройки.

Сам бой помню смутно. Летели. Маневрировали. Крутились хорошо — меня постоянно вжимало в кресло. По команде отдавал приказ на открытие огня. Потом развернулись и полетели обратно.

Полностью в себя пришёл уже на полётной палубе. Вылез из штурмовика, встряхнулся и стал осматривать свой аппарат. Техник пока с другими штурмовиками занят. Подошёл Шон.

— Ну, как ты?

— Вроде ничего. Только помню всё как-то смутно.

— Это нормально. Первый бой — он такой. Ты молодец, стрелять по команде не забывал, а бывает, что новичок замирает в ступоре и до конца боя в нём остаётся. На команды не реагирует, команду на открытие огня не подаёт или, что ещё хуже, шмаляет тогда, когда у него в башке что-то перемкнёт. А так ведь и своего подстрелить можно. Ничего, ещё пара боёв и начнешь соображать. А там и с силовым щитом играться научишься. Тебя бы в учебных боях немного натаскать, толк бы был, потенциал у тебя, вижу, не плохой. Но видишь, как получилось. Сейчас опять пойдём туда же. В работу искина не вмешивайся, но старайся всё подмечать. И не бойся, почти все орудия у платформы мы посшибали. Осталась пара крупнокалиберных, но нам они не страшны — из такой дуры по нашим птичкам хрен попадёшь. Так что после следующего выхода отдыхаем, дальше уже крейсера работать будут. Ладно, отдыхай.

Но я продолжил осмотр своего кораблика. Пока работаешь, дурных мыслей меньше. Закончил осмотр. На удивление, ни одного повреждения. Хотя, чему тут удивляться: меня ведь близко к противнику и не подпускали. Издали стрелял. Может и попал куда, не помню.

Вторая атака на артплатформу далась мне легче. Сказалось то, что, по словам Шона, для нас она уже практически безопасна. Так что подойдя на расстояние выстрела к платформе, стрелял уже сам. Нет, естественно, наводил орудие и ракеты искин, я только команду подавал, но уже зряче, даже видел, куда попадал. Правда, ни одного точного попадания не получилось, но накрытие было. Во всяком случае, силовой щит и мои попадания помогли снять. Остальное доделали наши штурмовики и штурмовики с других наших крейсеров. Повредить смогли оба орудия за один выход. Теперь можно спокойно лететь обратно, в корму подарок не прилетит.

По пути встретили наш крейсер. Он шёл к платформе, чтобы расколотить её окончательно, пока местные техники не успели восстановить хоть какие-то орудия. Заскочил в открытые ворота. К сожалению пилотировал не я, а искин, а то можно было бы гордиться.

После небольшого отдыха и проверки штурмовиков отправились к следующей артплатформе. Не сами, крейсер подходил на безопасное расстояние и потом уже мы выскакивали. С этой платформой справились быстро — натренировались на предыдущих. Я по прежнему держался сзади, стрелял по команде и по команде же возвращался на крейсер. Мандраж ушёл полностью. Даже подумывал попробовать произвести слияние — это когда человек и искин действуют как одно целое, практически, человек сам становится кораблём. Или корабль становится большим человеком. Как это происходит — не знаю, в изученных базах пока этого не было. Наверное в следующих рангах это изучается. Но было бы прикольно хоть немного побыть грозным кораблём, хоть и крошечным. Но, слава богу, не решился. Во-первых, толком не знаю, как это делать, а во-вторых, мне бы Шон потом башку оторвал за нарушение приказа.

На этом наша работа закончилась. Все артплатформы уничтожены. Как сказал Шон: мы отделались легким испугом. Серьезно повреждён только один корабль, не из нашего отряда, и потеряли 7 штурмовиков. У нашего отряда в потерях: один штурмовик, два пилота и слегка покоцан один крейсер. Совсем слегка: повредили один маневровый движок, но его уже восстановили. А вот на повреждённом крейсере другого отряда сейчас идёт авральная работа, туда даже наш инженер улетел. Если его не восстановить в течении суток, то придётся бросать — через сутки ожидаются гости. С комбината уже сообщили о нападении, так что где-то недалеко формируется эскадра, чтобы прижучить агрессора, то есть нас. По подсчётам нашего командования, её собирать будут ещё минимум сутки. Комбинат находится далеко от зоны боевых действий и от баз флота, так что оттуда к ним помощь если и придёт, то очень нескоро. Будут собирать ближайших, до кого дотянутся, в основном патрульных, в серьёзную эскадру и только потом выдвинутся сюда. Малыми силами не сунутся, смысла нет. У нас девять крейсеров с полутяжем, любой малый отряд раскатаем быстро и без потерь. Так что ещё сутки у нас есть. За это время необходимо уничтожить комбинат и отремонтировать все повреждённые корабли. А потом удирать — быстро и далеко.

Пока крейсера выдвигались к комбинату, удалось немного поспать, а то уже почти сутки на ногах. Поспать дали всего пару часов, а потом опять за работу. Пока крейсера будут громить комбинат, штурмовики должны патрулировать их тылы. Если появится противник, то связываем его боем и ждем подкрепления. Если перевести на нормальный язык: ценой своей жизни даём возможность своим крейсерам прорваться и уйти. Вряд ли нас смогут подобрать, да и некого подбирать будет. В принципе, два звена штурмовиков, то есть четыре аппарата, могут, при везении, даже средний крейсер заклевать. Но сюда заявится не один крейсер и не два, а минимум десяток, а вернее всего два. А в эскадре осталось всего 25 боеспособных штурмовиков. То есть задержать эскадру противника сможем максимум на пол часа, как раз, чтобы нашим крейсерам разогнаться для ухода в гипер. Ну, да, такая вот арифметика войны: пожертвовать малым, чтобы спасти большое. Мне она очень не нравится, но кто меня спрашивает?