Выбор (СИ) - Хайд Адель - Страница 30

Вскоре карета остановилась, и дверца кареты распахнулась.

Первой выскочила девушка и помогла Ирэн выбраться. Ирэн осмотрелась, карета стояла во дворе, выложенном мраморными плитами, вокруг двора были стены, а прямо перед ней обнаружилась высокая, богато одетая женщина, лицо её наполовину было закрыто шёлковым платком, но огромные, карие с шоколадным оттенком глаза, окружённые густыми чёрными ресницами смотрели на Ирэн с интересом, который сменился небольшим разочарованием, которое Ирэн уловила в тоне, когда услышала:

— Так вот ты какая Ирэн Лопатина, — женщина сделала паузу и добавила, — маленькая и не очень молодая.

— Но это хорошо, — неожиданно снова прозвучало от женщины

— Я Равшана-ханум, названная мать Мустафы-хана и я отвечаю за его гарем.

Ирэн чуть «не рухнула» — гарем⁈

Видимо она произнесла это вслух, потому что, Равшана-ханум кивнула и повторила, немного брезгливым тоном:

— Да, тебе выпала честь попасть в гарем самого Мустафы-хана, хотя я и не очень пока понимаю почему. Но возможно, когда тебя отмоют и переоденут, на тебя можно будет смотреть.

Ирэн сразу вспомнила турецкие исторические сериалы и поняла, что вот теперь она точно попала.

Глава 31

Баку. Столица Ширванского ханства

— Иди за мной, — произнесла Равшана-ханум и развернулась в полной уверенности, что Ирэн последует за ней.

Ирэн не стала противиться, тем более что пока их желания совпадали. Ей тоже хотелось помыться и переодеться.

Они шли по пустым коридорам прекрасного светлого строения, в котором даже в отсутствие кондиционеров было не очень жарко. Точнее так, было жарко, но не душно, потому что по коридорам то и дело пролетал небольшой ветерок, принося с собой ароматы цветом и свежести.

— А почему никого нет? — спросила Ирэн

Равшана-ханум, приостановилась, явно удивлённая, что Ирэн начала с ней разговор, смерила её нечитаемым взглядом и ответила:

— День, все отдыхают

Ирэн ответ не понравился, что значит «день, все отдыхают», а ночью работают что ли?

Дошли до входа в большую комнату, двери не было, но висела занавеска.

— Здесь будет твоя комната, — строго сказала Равшана-ханум, — пока не выходи из неё, я приду за тобой вечером и, если от хана не будет других указаний, то познакомлю тебя с другими счастливицами.

Ирэн чуть было не расхохоталась, всё-таки какой разный у них менталитет, для кого-то эта вершина успеха, оказаться в гареме ширванского хана, а для кого-то самая страшная участь.

Но пока Ирэн решила оставить свои мысли при себе, испытать гаремные наказания, о которых она читала или видела в сериалах, ей как-то не хотелось.

Равшана-ханум оставила Ирэн со служанкой, той, которая её сопровождала в пути и в помощь ей пообещала прислать свою личную служанку.

Комната была большая, метров тридцать или сорок квадратных, два больших окна, с высокими подоконниками без стекла, просто проёмы, но они наполняли комнату светом и воздухом. Лёгкий аромат цветов и свежесть. Ирэн выглянула в окно и поразилась увиденному. Прямо под окнами был разбит совершенно фантастический сад, в котором были и огромные клумбы и большие, с развесистыми кронами, деревья, и даже небольшое озерцо с водопадом, которое как раз и находилось в тени деревьев. И оттуда и шёл этот потрясающий аромат свежести.

Служанки подхватили Ирэн и показали ей ещё одно прекрасное помещение, которое примыкало к её комнате. Это была ванная комната. В каменном полу, было сделано углубление, достаточно большое чтобы разместить крупного мужчину, и оно наполнялось водой из специально подведённых труб.

— Ого, — поразилась Ирэн, — не только в Стоглавой знают про водопровод.

— Или госпожа делает пройти в общие купальни? — спросила служанка

— Нет-нет, — Ирина стало не по себе, при одной мысли о том, чтобы встретиться с обитательницами гарема, да ещё и с голой попой.

Вода, которая заполнила каменную ванну, не была горячей, а была тёплой, из чего Ирэн сделала вывод, что нагрев воды происходит естественным путём, за счёт жаркого солнца.

Вместо мыла служанки использовали что-то вроде пены, которую взбивали здесь же из какой-то ароматной смеси и каких-то корешков.

Ирэн спросила про мыло. Служанки переглянулись и с благоговением рассказали, что разноцветные брусочки есть только у Равшаны-ханум, да ещё у Эстер-аль Даула, любимой жены хана.

Равшана шла к личным покоям названного сына. Ей хотелось задать ему вопросы, она не понимала, как себя вести.

Прибыла женщина, которую он назвал ценным гостем и попросил её, Равшану-ханум, самой заняться этой женщиной.

Что это? Либо гостья представляет для названного сына большую ценность, и он не может её никому доверить, либо кто-то снова нашептал ему, что Равшана-ханум взяла слишком много власти, и надо бы её подвинуть. И этот кто-то, конечно же, его двоюродный брат. Жестокий, страшный в гневе, хитрый как гиена и ядовитый как гадюка, Ибрагим-бек.

Немного не дойдя до комнат Мустафы-хана, Равшана остановилась, услышав разговор, она спряталась за нишу, чтобы её не увидели алыпы* хана

(*алыпы (выдум.) — личная гвардия хана)

Разговор шёл как раз о гостье. Разговаривали Мустафа-хан и Ибрагим-бек.

— Зачем тебе эта женщина? — спрашивал Ибрагим-бек

— Я хочу узнать за что её так ненавидят бротты, — отвечай Мустафа-хан, помолчал немного и добавил, — мне донесли, что император русов наградил её большим орденом, и она личная подруга императрицы.

— Да, — говорил Ибрагим-бек, — я тоже слышал, что это она остановила войну между русами и Ханиданом, а про императрицу, говорили, что раньше она всё время показывала только одну часть лица, а теперь можно увидеть и вторую и это тоже благодаря этой женщине.

— Ханиданцы называют её ашу-врач*, — задумчиво произнёс Мустафа-хан, — поэтому мне интересно не только на неё посмотреть, но и поговорить с ней

(*Ашу-врач (перс.): слово «ашу» в значении «чистый», соответствует слову «гигиена», то есть, поддерживая чистоту и гигиену, врачи лечили больных и предотвращали появление болезней)

— Ты поэтому поселил её в своём гареме? — рассмеялся Ибрагим-бек, — там твои жёны и наложницы могут устроить ей «тёплый приём»

— Я поручил её Равшане, — ответил Мустафа, — она присмотрит

Равшана-ханум больше не стала испытывать судьбу и пока никто не заметил, что она подслушала разговор хана со своим братом, тихо выглянула из ниши, убедилась, что рядом никого нет и её никто не видит, и быстро пошла обратно в гарем.

Если её гостья та, о ком она думает, то это подарок судьбы для неё, для Равшаны. Но прежде, чем пойти, проведать гостью, она зашла к себе в комнаты, отослала служанку и подошла к зеркалу. Перед зеркалом она отстегнула шёлковый платок, прикрывающий её лицо и с отвращением посмотрела на серые пигментные пятна, испортившие ещё нежную кожу.

Москов. Столица Стоглавой империи. Кремль

Виленский разбирал корреспонденцию, как вдруг дверь распахнулась и вошёл курьер военной службы. Его попытался обогнать его секретарь, на ходу пытаясь объяснить:

— Сергей Михайлович, простите, это к вам срочно, донесение с Кавказа

Виленский даже подскочил: — с Кавказа?

Офицер, в руках которого было несколько конвертов, вытянулся и доложил:

— Адресовано главе Государственного Совета лично в руки

— Давай, — практически вырвал письма из рук курьера Виленский.

Ни одного письма от Ирэн не было. Зато были письма от Морозова и от Цициани

Барон Виленский вскрыл письмо от Морозова. Прочитал, кулак его непроизвольно сжался, сжимая ни в чём не повинный конверт.

Второе письмо от генерала Цициани, Виленский прочитал, выдыхая через сжатые зубы. Это было не официальное письмо. Официальное своему руководству Цициани отправил отдельно. Это было письмо друга, который восхищался и сочувствовал.