"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Климова Алиса "Луиза-Франсуаза" - Страница 75

Утром я этого не вспомнил — не до того было. Ночью, вставши по нужде, я здорово оцарапал руку о выключатель в ванной. Крышки выключателей были везде деревянные, и от влаги видимо их покоробило, ну а в темноте, шаря рукой по стене, я об этом больно узнал. Так что наша следующая утренняя беседа с Камиллой прошла по несколько непривычному сценарию. Не дожидаясь, когда Камилла приступит к изложению своего видения новых течений в вонючей науке, я поинтересовался:

— А скажи мне, прекрасное создание, много ли в твоей сокровищнице спрятано формальдегида? Я спрашиваю лишь о нем, поскольку точно знаю о наличии тоже нужного мне фенола в достатке. Быстро отвечай, а то мне кусок в горло не лезет! — закончил я вопрос и впился зубами в свежеиспеченную Дарьей плюшку.

— Я пожалуй воздержусь от ответа, — пробормотала, как бы раздумывая, девушка, — если это называется "кусок не лезет", то ответив тебе я рискую остаться и вовсе без плюшек. Однако если тебя удовлетворит формалин, то ведро-другое найдется. А зачем он тебе? — в глазах ее зажегся профессиональный интерес.

— Слова не в состоянии выразить охвативший меня восторг. Я лучше покажу… вот только завтрак ради этого прерывать не стоит — добавил я, увидев, что Камилла отодвинула тарелку и чашкой и приготовилась бежать в лабораторию. Почему-то нормально идти в том направлении по утрам она была не в состоянии.

В лаборатории, подумав, я решил использовать не чистый кристаллический фенол (которого было все же немного), а карболку, которая была доступна в любых количествах. нагрев пятифунтовую банку, наполовину наполненную карболкой, градусов до шестидесяти, стал потихоньку вливать в нее формалин. Воняло изрядно, хотя все и проделывалось в вытяжном шкафу — о пользе этого нехитрого устройства я сообразил еще на уроках химии в школе. Но, кроме вони и некоторого помутнения раствора, мне ничего добиться не удалось.

— И что ты хочешь получить? — поинтересовалась с любопытством смотрящая за моими действиями женщина-химик.

— Соединение фенола с формальдегидом. Смолу фенолформальдегидную.

— Ну так ты ее и получил. Правда, если считать, что в банке в растворе у тебя сейчас фенола грамм пять от силы, — перейти на метрическую систему я волевым решением заставлял всех своих сотрудников и Камилле это удалось сделать довольно быстро — а формальдегида ты уже влил граммов двести, то, думаю, твоя смола и есть эта муть. Только зачем она тебе? Кастан еще лет шестьдесят назад писал, что это — ядовитая гадость, и отмыть ее от посуды можно только щелочью. Сам отмывать теперь посуду будешь.

— Мне — надо.

Камилла внимательно поглядела на банку, что-то прикинула:

— Похоже, что смола эта получилась тяжелее воды, смотри, оседает потихоньку — она показала на прозрачный тонкий слой раствора вверху банки. — Можно подождать, пока твои граммы осядут, а можно еще фенола в раствор добавить — и, отодвинув меня от вытяжки, она щедрой рукой сыпанула в банку граммов сто белого порошка. — Это надолго, фенол медленно в воде растворяется, так что ты помешивай иногда, а я займусь пока своими делами.

Все же оказалось, что это — не очень "надолго", и примерно через час на дне банки собрался слой медового цвета смолы. Прикинув, что со стакан "меда" уже набралось, я слил остаток раствора в другую банку, а смолу поставил сушиться под вакуумный купол — его, вместе с масляным форвакуумным насосом Камилла приволокла еще из своей домашней лаборатории в Воронеже. Крутить ручку насоса было довольно тоскливым занятием, но я не помнил при какой температуре смола превращается в жесткую пластмассу.

Наладить производство фенолформальдегидной смолы в нужных мне количествах оказалось несложно: городской газовый завод карболки выдавал сколько угодно, да и в городе уже действовали два "древохимических производства", так что и фенола, и формальдегида было достаточно. Даже более чем достаточно: в изготовленных формах все выключатели и розетки, нужные для замены в трех инженерных домах, были сделаны буквально за три дня. Я потихоньку велел заменять электроарматуру и в остальных зданиях, начиная с цехов заводов — но в основном сырье пока что запасалось впрок: некогда было пластмассовое производство развивать.

Да и некому — лично у меня появились новые заботы, и — как всегда — очень срочные.

Глава 20

Емельянов принес готовую скороварку первого декабря. Причем принес не одну, а сразу пять штук:

— Извините, Александр Владимирович, быстрее ну никак не получилось. Пришлось все же эту вашу сталь нержавеющую варить, без нее клапан ну никак не получался: эмалированный давление не держит — не притрешь его, а черного железа — ржавеет пока еда варится. Но тут, как видите, только клапан из стали этой и сделан, так что недорого ваш автоклав обходится.

Кастрюли внушали: покрытые черной эмалью тяжеленные емкости наводили на мысль о какой-то страшной алхимии. Но в применении оказались довольно удобными. Единственное, что их отличало от знакомых мне с детства — их нельзя было быстро охлаждать водой, иначе эмаль вся потрескается и отвалится. Повара в заводской столовой поначалу было плевались: шум им, видите ли, мешает, да и пробу не снять. Но уже через день отношение к посуде у них изменилось: возможность сварить кашу за пять минут и мясо за пятнадцать позволило появляться на кухне для приготовления завтрака рабочим почти на час позднее.

Ну а фасоль в скороварке прекрасно разваривалась за сорок минут и даже за полчаса — я четко помнил "первое правило химии": при повышении температуры на десять градусов скорость реакции увеличивается вдвое. А тут, при тридцати градусах сверху, получалось в восемь раз быстрее.

Рабочие классические "бобы по-мексикански" приняли на ура. Еще бы не приняли: кормежка у меня была в основном бесплатной, но по принципу "лопай что дают". И если давали бобы — лопали бобы, однако Вася доложил, что с бобов рабочие дольше сытыми ходят и потому им очень рады. Да и, честно говоря, вкусно получалось. Так что проблему приготовления фасоли я решил… интересно, сколько нужно кастрюль чтобы сварить две тысячи тонн?

Емельянов получил заказ еще на сотню скороварок, причем восемьдесят из них должны были предстать в "мобильном" варианте: на повозке с мотоциклетными колесами устанавливалось сразу две скороварки, и под каждой ставилась собственная керосиновая печка типа большой паяльной лампы: на дровах управлять режимами скороварки было практически невозможно, а мобильность была нужна для использования котлов "в поле" — я же крестьян кормить собрался.

Осип Борисович сначала стал отказываться от предложенной ему высокой чести стать серийным изготовителем этих высокотехнологичных изделий. Но после того как причина была выяснена, нашлось и ее решение, и Емельянов пообещал "к февралю заказ исполнить". Причина же была проста: кастрюля варилась из двухлинейного стального листа ("котлового железа"), но перед сваркой дно оковывалось так, чтобы получилось "тарелка" с загнутыми краями. И кузнец тратил на такую работу половину рабочего дня. Но вот если поставить паровой молот — задача сильно упрощается (да и много других задач — тоже), так что Емельянову было поручено такой молот купить, благо стоил он всего-то тысяч пятнадцать, а дно для кастрюли полуторатонный, скажем, девайс выковывал одним ударом. Правда я имел в виду купить отечественный, в Канавино — однако Чаев, закупкой станков заведовавший, решил иначе — и в январе на заводе появился немецкий пневматический молот Арнса, почти такой же, как "штамповочные" станки, на которых звенья цепей делали. Только высотой не в два с половиной метра, а в шесть.

Ну а я — поскольку все прочие дела казались мне сделанными, занялся доводкой нового мотора — дизельного.

Я давно успел уже убедиться, что в начале двадцатого века можно было сделать практически все (за исключением разве что электроники), что и в конце этого же века. Разница была лишь в количестве, цене и сроках, да и то зачастую разница в цене была в пользу начала века. Ну а сроки — просто умелого народа было подготовлено мало.