Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Бездна [Скачок в вечность] - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

На всех остальных языках научная многосторонняя логика почти недостижима; используя новый язык невозможно мыслить нелогично. Сравним ясную логику Буля [3] с темным смыслом аристотелевской логики, которую она заменила.

Парадоксы вербальны, в реальном мире они не существуют – и скоростная речь не имеет парадоксальных построений. Кто бреет испанского парикмахера? Ответ: сходи и посмотри. В синтаксисе скоростной речи парадокс испанского парикмахера не может и содержаться, разве что в очевидной ошибке.

Но Джо Грин-Гилеад-Бриггз не мог выучить этот язык, пока не научился слышать, обучаясь говорить. Он трудился до изнеможения, а экран продолжал светиться его ошибками.

Но наконец наступило время, когда рисунок образца, выполненный Гэйл, полностью стирался, экран сделался темным. Гилеад радовался, как никогда раньше.

Однако восторг его был недолгим. Используя схемы, которые Гэйл продуманно наладила заранее, машина ответила ему звуком фанфар, громкими аплодисментами, а потом добавила ехидно:

– Какой хороший маменькин сынок!

Он повернулся к Гэйл:

– Женщина, ты говорила о браке. Если тебе когда-нибудь удастся женить меня на себе, я тебя поколочу.

– А я еще не решила насчет тебя, – ответила она ровным голосом. – Теперь попробуй это слово, Джо.

В тот же вечер появился Болдуин, отозвал Гилеада в сторонку:

– Джо! Подойди-ка. Слушай, ухажер, отдели-ка животную часть своей натуры от работы, не то я найду тебе другого учителя.

– Но…

– Ты меня слышал. Приглашай ее купаться, кататься – в часы, когда ты принадлежишь себе. Рабочее время – только для дела. У меня относительно тебя особые планы, я хочу, чтоб ты как следует научился всему.

– Она что, нажаловалась на меня?

– Не глупи. Это моя обязанность – быть в курсе всего, что происходит.

– Гм-м-м… Котелок, а что это она болтает о том, что ищет мужа? Это она серьезно или просто хочет меня смутить?

– Спроси у нее. Вообще-то можешь не спрашивать. Ведь у тебя никакого выбора нет, если она имеет такое намерение – она своего добьется.

– Ух ты! А у меня создалось впечатление, что «Новые Люди» не утруждают себя свадьбами и тому подобными, как ты выражаешься, «обезьяньими привычками».

– Некоторые – нет, а другие – да. Что до меня, так я был как следует женат, а есть тут у нас одна тихонькая мышка, у которой девять ребятишек от девяти разных отцов – и все детишки блещут удивительным интеллектом. С другой стороны, могу указать тебе на мать одиннадцати ребятишек – Талию Вагнер – которая ни разу не поглядела ни на какого другого мужчину, кроме их отца. Гении, Джо, играют тут по собственным правилам, они всегда так делают. Вот тебе несколько установленных статистических фактов о гениях, они приводятся в работе Армато…

Он назвал эти факты и продолжал:

– Гении обычно живут долго, от скромности не умирают, если говорить честно, имеют неограниченную способность выносить боль, эмоционально индифферентны к принятым моральным кодексам – устанавливают собственные правила. На тебе, кстати, вроде бы имеются пятна гениальности.

– Спасибо и на том. Может, мне и стоит позаниматься с другим учителем, если есть кто-то, кто может меня учить.

– Любой из нас может это делать, точно так же как любой может учить ребенка разговаривать. Она вообще-то биохимик, когда у нее остается для этого время.

– Когда у нее остается время?

– Будь осторожен с этой девочкой, сынок. Ее настоящая профессия та же, что и у тебя, она опытный наемный убийца. Свыше трехсот человек уничтожила. – Котелок усмехнулся. – Так что, если захочешь поменять учителя – только подмигни мне.

Гилеад-Грин быстро сменил предмет разговора:

– Ты что-то говорил насчет работенки для меня, а как с миссис Кейтли? Она еще жива?

– Да, будь она проклята.

– Не забудь, что у меня с ней счеты.

– Возможно, тебе придется отправиться на Луну, чтобы ее достать. Она сообщила, что будет строить там дом для заслуженного отдыха. Годы вроде бы начали на ней сказываться; а ты бы лучше выполнял домашнее задание, если тебе не терпится встретиться с ней.

Лунная Колония тогда уже была центром для богатых престарелых. Их сердца легче переносили низкую гравитацию, она позволяла им чувствовать себя молодыми – и, возможно, продлевала им жизнь.

– О'кей, буду учиться.

Вместо того чтобы попросить нового учителя, Джо захватил на следующее занятие великолепное глянцевое яблоко. Гэйл съела его, оставив своему ученику только небольшой огрызок, и заставила его работать еще больше, чем всегда. Совершенствуя его слух и произношение, она начала разрабатывать с ним словарь, состоящий из тысячи буквенных обозначений, принуждая его говорить простыми трех – и четырехбуквенными фразами, отвечая на них другими словами-предложениями, с использованием тех же фонетических значков. Некоторые сочетания гласных и согласных были очень трудны для произношения.

Он овладел ими. Гилеад привык к тому, что многое усваивал быстрее тех, кто его окружал, теперь же он оказался в весьма живо соображающей компании. Он напрягся изо всех сил и начал использовать часть своих громадных скрытых способностей. Когда он стал улавливать кое-что из застольных разговоров и отвечать на услышанные реплики на простой скоростной речи, поскольку Гэйл запрещала ему прибегать к английскому, она стала обучать его дополнительной лексике.

Экономичный язык не может быть сведен к тысяче слов; хотя почти всякую мысль можно как-то выразить небольшим количеством слов, все же удобно прибегать к более высокому порядку абстракции. Для технического лексикона скоростная речь пользовалась откровенными заимствованиями – около шестидесяти из возможных тысячи с лишним фонем. Это были буквенные обозначения, обычно используемые как цифры, если же перед обычной цифрой поставить букву, тогда этот символ будет иметь словесный смысл.

Новые Люди считали по системе, основанной на числе шестьдесят: 3х4х5, – удобная система с несложным разложением на множители, наиболее экономичная, то есть символ «100» соответствовал английскому числу, описываемому как «тридцать шесть сотен», еще такая система позволяла совершать мгновенное преобразование в голове на скоростную речь – и обратно.

3

Буль, Джордж (1815—1864) – ирландский математик и логик.