Мартышка для чемпиона (СИ) - Алекс Коваль - Страница 29

С беззвучным стоном закрываю глаза. Растираю ладонями лицо.

Дерьмо!

Что со мной происходит? Неужели у меня совершенно отсутствует сила воли? А уж про иммунитет к поползновениям этого соблазнительного засранца я вообще молчу!

Почему мое тело раз за разом рядом с ним меня предает? Просто все функции отрубаются, оставляя «у руля» похотливую самочку, которой надо только спариваться и спариваться!

Не понимаю.

Не хочу даже понимать!

Бессонов мне не подходит. Я не могу закрутить с ним роман. Да ему и не нужен роман! Ему нужен регулярный секс, а мне…

А мне?

— Ладно, э-э, давай посмотрим, что там из новых фильмов вышло, — вырывает из мыслей голос парня.

— В смысле? — удивленно распахиваю глаза, усаживаясь на задницу. — Секса не будет!

— Да я понял.

— И? Ты что, не поедешь домой?

— С какой стати? — хватается за пульт зверюга. — Я приехал смотреть кино и резаться в настолки. Так что давай, поднимай свою жопку и тащи «Скрабвуд», «Монополию», «Уно» или что там у тебя еще есть. А я пока найду нам фильм.

— А ты не офонарел часом? — офигевши, спрашиваю я.

— О, узнаю свою Обезьянку, — ржет он.

Обезьянку?

Опять эта обезьянка?

Я его убью! Я покрошу его на сухари и скормлю уткам!

Хватаю маленькую подушку с декоративной наволочкой в виде морды жирафа и со всей силы начинаю колошматить по светловолосому улыбчивому наглецу.

— Эй, за что? — отбивается от ударов Бессонов.

— Я же тебе сказала, чтобы больше не смел называть меня Обезьянка!

— Остынь, Обезьянка.

— Это ты у меня сейчас остынешь, Бессонов!

Арс, хохоча, вскакивает с места. Я запрыгиваю на диван ногами. Эта верзила отскакивает, да неудачно. Запинается о кофейный столик, что вырастает на его пути. Выругивается. И пока его спортивные ноги пытаются обрулить препятствие, мои длинные и стройные замахиваются. Я со всей дури заряжаю размятой правой по упругой заднице негодяя. Получая в ответ удивленное «какого хрена» и грозное:

— Это война, Обезьянка!

Бессонов резко разворачивается, меняя траекторию движения.

Ай!

Я рву когти на другой конец дивана. Не успеваю. Взвизгиваю. Арс хватает меня за ноги и, как пещерный человек, несмотря на мои протесты и истошный лай Питти, перекидывает через плечо.

— Поставь меня на место, дубина хоккейная!

— Мы же уже выяснили, что в хоккее нет дубин, детка.

Пуховое потенциальное орудие убийства вылетает из моих рук. Я брыкаюсь и заряжаю пару раз кулаками по заднице Бессонова. На что в ответ получаю смачный шлепок ладонью по собственной ягодице. Шиплю, выпуская воздух сквозь сжатые зубы, болтаясь вниз головой, ничего не видя из-за слетевшей резинки и распустившихся волос, которые приходится сдувать с лица. Рычу:

— Куда ты, блин, меня несешь? — когда Бессонов перешагивает своими длинными ногами через столик, кажется, совершенно не чувствуя мои пятьдесят пять килограммов на своем плече.

— Остывать. Нам обоим не помешает.

— Ч-чего-о-о? Нет. Ты не сделаешь этого. Б-Бессонов! — вскрикиваю, когда парень дергает, отодвигая зеленую шторку с папоротником, и прямо в одежде перешагивает бортик, оказавшись в ванной. — Стой. Стой. Ты рехнулся! Арсений, мать твою, Б…

Поздно. Мерзавец выкручивает вентиль, и вылетевшая из моего рта его фамилия, интегрированная в общеизвестный мат, тонет в резко хлынувшем из душа потоке обжигающе холодной воды, моментально насквозь промочив всю нашу одежду. Я визжу. Засранец ржет. А соседи наверняка уже вызывают ментов.

Забудьте!

Никаких сухариков для уток не будет!

Я расчленю его хоккейное тело на эксклюзивные сувениры и пущу с молотка! А все деньги отправлю в благотворительный фонд помощи пострадавшим от нарциссов, газлайтеров, абьюзеров и просто невыносимых самовлюбленных засранцев!

Глава 23

Уже неделю мне снятся кошмары. Но кошмары не того рода, где я босая и в разодранном платье улепетываю по ночному лесу от маньяка с бензопилой. Увы, расчлененку бы я стойко выдержала. Любительница триллеров, помните? Мне снятся кошмары несколько… иного рода. В нормальном понимании эти сны и кошмарами то не называют. Догадываетесь о чем я?

Короче, мое тело сошло с ума. Мозг воспалился. А фантазия улетела далеко за границы «восемнадцать плюс» и уже целых семь дней я просыпаюсь посреди ночи от жуткого чувства… неудовлетворения. От убивающего своей силой возбуждения. И уничтожающей пустоты внутри. Абсолютно каждую ночь я проваливаюсь в крепкий сон, который к утру превращается в какой-то порно-фильм! И совершенно в каждый подобный “фильм” вероломно врывается одна широкоплечая, двухметровая, самовлюбленная зараза в хоккейной форме на голое тело. Чтоб ему долго искалось!

С восьмого марта и приезда Арса прошло уже целых семь отвратительных дней. И знаете что самое «прикольное»? За эти сто шестьдесят восемь часов я не получила от хоккеюги ни одного смс. Ни словечка! Он просто пропал с радаров. Будто бы и не было его у меня дома. Будто бы мы не играли в дурацкую “Монополию”, полночи обсуждая старые голливудские фильмы, ожесточенно споря, кто круче: Леонардо Ди Каприо или Брэд Питт. Будто бы мне все это просто померещилось. Аут, просто!

Мерзавец.

Да, признаю, по началу я вела себя не как самый гостеприимный в мире человек. Мое физическое состояние обязывало меня быть невыносимой! Я язвила, кусалась, ворчала, а после “совместного душа в одежде” вообще обложила гада таким трехэтажным матом, что, клянусь, мне показалось, будто его уши свернулись в трубочки. Но потом…

Потом-то все было хорошо! Мы много болтали, смеялись, шутили, дурачились, играли, еле мороженное и пили вино. Мы классно провели вечер и половину ночь. Заснули в обнимку на диване. И все было просто как в ванильных мылодрамах! Пока не наступило утро. И Бес не проспал на тренировку. Получил нагоняй от тренера. И мужа моей сестры. Потом еще Питти внес в его отвратительное утреннее настроение свою лепту… Стыдно даже признавать, но пока мы спали этот всегда образцово-милый звереныш повел себя как очень плохой мальчик и стащил носки Арса. Носки, которые мы так и не нашли. А еще, до кучи, демонстративно погрыз один его кроссовок. Короче, ушел от нас Бессонов злой, взъерошенный, не выспавшийся и в испорченных дорогих кожаных кедах на босу ногу.

С тех пор тишина.

Как девочка дуется, ей богу!

Хотя мне бы радоваться надо, что этот репей отвалился сам собой. Да только радоваться не получается. Зато у меня хорошо получается кое-что другое. Злиться! Сильно на Бессонова злиться! Даже сильнее, чем я злилась на Глеба, который так и не прислал мне цветы восьмого марта. Зато приехал с тортиком и своими “глубочайшими” извинениями девятого вытащив меня на вечерний променад по спальному району Москвы.

После этого мы с Глебом встречались на этой неделе еще четырежды. Ничего сверх необычного. Один раз выпили кофе в обед в кафе, когда я по делам моталась по городу. Второй за ужином в ресторане. И еще два на вечернюю прогулку “под ручку” по парку, как чинная пара пенсионеров живущих бок о бок уже четыре десятка лет и воспитавшая целый выводок детей. Мой персональный Гарри Поттер по прежнему был сама вежливость и прямая противоположность слову “напористость”. Милый, терпеливый, добрый, хороший мальчик Глеб всего раз осмелился чмокнуть меня в губы быстрым поцелуем. Настолько быстрым, что я даже понять не успела, понравилось мне или нет. Не то что Бессонов! Сразу свой язык по самые гланды сунул и давай им там с моим всякие непристойности в…

Ой, все, Марта!

Я психую и блокирую экран телефона, откладывая тот на столик экраном вниз. Пусто там. Ни в одном проклятом мессенджеры ни одго гребанного смайлика от абонента “привет из преисподней” — нет…