И пришел Лесник! 14 (СИ) - Лазарев Василий - Страница 61

В этот момент удачный выстрел Чумы отбросил третьего внешника с расколотым забралом. Он упал, но почти сразу поднялся и начал лихорадочно срывать с себя шлем. В конце концов ему это удалось, и он рванул подсумок вытаскивая респиратор. Видимо всё это время он задерживал дыхание, боясь вдохнуть воздух свободы. Папаша Кац прицелился и выстрелил, послав три пули одну за другой. Первая опять ушла в молоко, зато две других разнесли череп внешнику, только что одевшему респиратор. Взмахнув руками, он отлетел в темноту. Внешники заволновались и залегли.

— Командира сняли! — победно провозгласила Чума. — Залегли твари!

Этажом ниже ухнул РПГ угостив осколками внешников. Ещё трое дёрнулись, получив ранения. Казалось бы, ну продырявили тебе скафандр, чего так истерить. Но внешники сразу выходили из боя. Двое из этих троих поползли к челноку, один остался неподвижно лежать. Один из танков начал зачем-то расстреливать второй ДОТ. В нём никого не было, но танк исступлённо поливал его из своих пушек. Второй обойди первый ДОТ увидел глухую стену. Неизвестно на что рассчитывал внешник, возможно, думал, что ДОТ это всего лишь полукруглая стена. Дверь ему оказалась не по зубам, и он застыл не зная, что дальше делать. Раздумывать долго ему не дали, с лязгом из переулка выскочил Т-80 и сходу влепил ему бронебойным. Внешника разорвало пополам. Наш танк тут же ушёл под защиту ДОТа и второй танк внешников не смог достать и поковылял за ним в обход. Он так и не увидел, как откинулся люк над входной дверью и сверкнул выстрел гранатомёта. Со вторым танком было тоже покончено. Экипаж Т-80 взревел двигателем и понёсся на залёгших внешников. Достигнув их, он начал давить белые скафандры гусеницами. Оружие внешников спокойно могло пробить боковую броню Т-80, но люди не дали им выстрелить. В итоге спастись смогли только шестеро, скрывшись в первом челноке. А вот улететь у них не получилось. Танк почти в упор выстрелил им вслед. В чреве челнока что-то взорвалось и возник пожар. Больше из него никто не вылез и сам он не взлетел. Удалось свалить только одному челноку, стоявшему дальше. Он ушёл на базу пустой. Его десант остался лежать на асфальте.

— Изя, мы победили, — Чума подползла к знахарю. Он держал автомат побелевшими руками и жал на спусковой крючок. Магазин был пуст, но Изя по-прежнему в кого-то целился. С большим усилием Чума разжала ему пальцы и прижала рыдающего знахаря к себе.

Мы с Лианой и Мотоко приехали через два часа после того, как добили внешников. Папаша Кац спал в бункере. Чума вколола ему сильнодействующее снотворное, и он отрубился. Пока он спал мы похоронили останки Немезиды. Лучше пусть он увидит, когда проснётся табличку с надписью, чем такое. Я, например позеленел, когда увидел, что от неё осталось после выстрела из треноги. Лиана и Мотоко вообще потеряли дар речи. Мы с Чумой собрали останки в цинковый ящик из-под патронов и запаяли. В сотне метров позади ДОТа был разбит небольшой парк, там мы и закопали ящик как можно глубже. Я пообещал, что попрошу Утюга назвать парк именем Немезиды. Хоть и послали внешники её за мной, но в итоге она защищала город от них. И всё же её настигло проклятие с орбиты.

На западном фронте муры потерпели полное и сокрушительное поражение. Ракеты уничтожили всех роботов и весь резерв. Радиоактивное заражение накрыло линию фронта, от которой наши отошли под покровом ночи на пять километров. Весь левый фланг муров хватил ударную дозу радиации и перестал существовать. Те из немногих кто выбрался оттуда умирали на наших глазах. Остальные вояки, кто не попал под прямой удар, были добиты уже силами Утюга. Они хорошенько попали под жёсткий артобстрел не в силах тронуться с места. Без всякой возможности убежать. Позади них бушевала радиация, впереди их ждала прогулка по минному полю. Вероятно, кто-то всё-таки выжил, не может быть такого, чтобы всех зачистили под ноль. Но после ракет внешников западный фронт перестал существовать. Дорога в другие кластеры отныне была свободна. Туда незамедлительно зашли несколько подразделений и начали зачистку. Муров никто в плен брать не собирался и те, кто остался в живых отстреливались до последнего.

Меня же нашла Лиана. У неё поистине звериное чутьё. Я не добежал до края минного поля всего ничего, каких-то пятьдесят метров. Последние метры я бежал на обрубках, но так и не понял этого. Радужная жемчужина отрастила мне ноги уже к утру и даже без знахаря, что само по себе невероятно. Но ведь надо учесть из кого мы её извлекли. Нового дара у меня не появилось, во всяком случае ничего такого я не заметил. Мне кажется, у меня развился второй дар приобретя ещё большую мощь. Когда меня нашла Лиана лежащего полу, раздавленного огромным стволом дерева, я весь был окутан мельчайшими разрядами молний. Точь-в-точь как скреббер. Мало того, она некоторое время не могла ко мне приблизиться, в её сторону с моей руки срывались слабые, но болезненные выбросы энергии. Вытащить меня с минного поля они смогли только через полчаса. На следующий день мы вернулись в город, а тут такое. Мы вчетвером стояли на могиле нашей «убивашечки» и молчали.

— Спи спокойно, Немезида, — я выстрелил вверх из пистолета.

— Земля тебе пухом, подруга, — Лиана, Мотоко и Чума выстрелили тоже.

Глава 30

Договор

— У нас осталось ещё одно незаконченное дело, — что-то в последнее время я стал сентиментальным. Я украдкой смахнул слезу, вроде никто не заметил. Девушки в отличие от меня как раз не стеснялись, даже Лиана расплакалась.

— Терентий? — Лиана положила цветы на могилу Немезиды и глубоко вдохнула.

— Да. Его надо взять живым, чтобы все узнали чьих это рук дело. Наверняка многие задавались вопросом как такой большой стаб может оказаться в подобной ловушке, — сквозь зубы процедила Чума.

— Вот и расскажет. Идём? — спросила Лиана.

— Я с вами, — сказала Мотоко.

— Нет необходимости, — мягко ответил я. — Терентия мы возьмём и без тебя, а ты нужна сейчас в другом месте.

— Но… — Мотоко поджала губы обиженно взглянув на меня.

— Хочется воевать? Игла погибла, Зараза тоже на больничной койке. Тебе лучше навестить больную подругу.

— Мотоко, нам правда нет нужды переться к Терентию всем вместе. В принципе это могут сделать и без нас. Ты лучше проведай Заразу и папашу Каца. Пусть он ей займётся как обещал, — взяла её за руку Лиана.

— Да, ты права, — согласилась Мотоко. — Но он вряд ли вспомнит о своей пациентке. Изя пьёт.

— Он же спал, — Чума удивлённо посмотрела на Мотоко. — Я ему вкатила лошадиную дозу, по моим подсчётам он должен очнуться только завтра к обеду.

— А вот и нет. Я забежала в бункер проверить Заразу, когда вы пошли копать могилу и видела его. Он уже сидел на кровати, а перед ним на столе стояла большая бутылка. Всклоченный весь, глаза воспалённые красные и взгляд такой дикий блуждающий. Меня он, по-моему, вообще не узнал, — Мотоко опустила глаза в землю.

— Так вот, иди к нему и не дай ему войти в штопор, — сказал я.

— Куда не дать войти? — Мотоко не поняла моей фразы.

— В запой, подруга. У тебя кто из родителей кореец? — без обиняков спросила её Лиана. — Мой отец, например француз.

— Отец, он очень любит нас с мамой, — чуть не плача ответила Мотоко вспомнив родителей.

— Если верить машине из подземелья, то оставшиеся и не подозревают, что с них сняли копию. Наши оригиналы остались на месте и отлично себя чувствуют, так что твои родители ничего не знают, — вспомнил я тот разговор. — То есть твой отец в запой не уходил, и ты таких слов как «штопор» не знаешь?

— Штопор знаю, но в другом смысле, — смутилась девушка.

— Славно, топай к Изе и помоги ему, поддержи его. Мы присоединимся позже, — сказал я. — Чума, тебе предстоит возвести целый укрепрайон на южном направлении. Хватит с нас таких фокусов. То тарги пойдут в атаку, то…

— Я поняла, Лесник. Мне самой это не нравится, я второй раз людей теряю на одном и том же месте. Не говоря уже о скреббере.