Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Номен Квинтус - Старуха 4 (СИ) Старуха 4 (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Старуха 4 (СИ) - Номен Квинтус - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

— Там бумага, полиэтиленом пропитанная, а еще под бумагой слой фольги алюминиевой, в такой упаковке молоко в консерву превращается. Поэтому и автомат для розлива нужен: все должно быть стерильно, людей в цеху вообще быть не должно. А еще молоко — но только то, которое для младенцев будет — собираются стерилизовать кобальтом, так что людей в упаковочный цех вообще пускать нельзя…

— Кстати, про кобальт. У Хлопина как дела идут?

— Неплохо, очень неплохо. Виталий Григорьевич обещает к началу сорок первого выстроить силовую установку, годную для подводных лодок. То есть он надеется, что к этому сроку успеет, а Старуха, кстати, говорит, что он эти установки уже сможет в серию запустить.

— Да что она понимает? Это же к химии никакого отношения…

— А товарищ Хлопин считает иначе. Он говорил, что предложенные товарищем Новоселовой сплавы для упаковки топлива оказались просто удивительным подарком для всей программы, об их использовании ни у кого в его команде и мысли не возникало…

— Но это же Александра Васильевна, причем тут Старуха?

— А Александра Васильевна сообщила, что ей этот сплав именно Старуха приказала создать. То есть просто сообщила ей полный состав сплава.

— Тогда в чем состояла работа товарища Новосёловой?

— А еще Старуха сказала, чего в сплаве быть не должно. Там была огромная работа по получению идеально чистых компонентов, Вера Андреевна опять написала представление товарища Новоселовой на орден Ленина за эту работу…

— Старуха готова ордена пригоршнями раздавать…

— Так за дело же! А если ее команда в Комсомольске саму лодку выстроит, то там ведро с орденами раздать придется.

— Так двигателя-то нет еще, какое строительство?

— Опытное. Лодок на две тысячи тонн в мире еще никто не строил — а с ее аккумуляторами вроде должно получиться очень неплохо.

— А почему тогда лодку не в Ленинграде разрабатывают в специальном конструкторском бюро, а в заводском КБ?

— Тоже понятно: у Старухи аккумуляторы очень легкие получились, с такими обычная лодка просто под воду опуститься не может — или внутри места для экипажа не остается. Подход к конструированию требуется новый, вот она и решила, что пусть лодку делают те, кто не набрался устаревших навыков…

— Даже я могу сообразить, что можно корпус сделать потяжелее… и попрочнее. А ленинградские инженеры это сообразить, по мнению Старухи, не в состоянии?

— Наверное в состоянии, но тут вот еще какой момент: из Ленинграда информация за рубеж утекает. Американцы у себя уже строят крекинг-заводы для получения сотого бензина, причем с катализатором никель-молибденовом, который только на Ленинградском НПЗ и используется. Но это не страшно — я про бензин имею в виду, а вот если утечет информация про новую лодку…

— А почему про бензин не страшно? Надо бы разобраться…

— Разбираемся, уже источник утечки нашли, решаем, как его в нашу пользу применить. А не страшно потому, что с этим катализатором выход высокооктановых бензинов получается на уровне десяти процентов, он вообще-то для получения качественного дизельного топлива хорош. А то, что у буржуев сотый бензин появился, хотя и довольно дорогой… Уже несколько компаний закидывают удочки на предмет закупки у нас пассажирских самолетов. Бельгийцы, например: они все равно почти весь бензин у нас через шведов закупать будут, но официально приобретут пару цистерн американского — и будет выглядеть так, что с Советским Союзом они как бы дел не имеют.

— А самолеты советские никто, конечно, не заметит? — хохотнул Сталин.

— Поэтому и разговоры идут так… тихо и неспешно. Они говорят, что если какое-то предприятие… шведско-бельгийское, будет по советской лицензии самолеты в Швеции собирать из советских деталей… обивку в салоне устанавливать, крылья привинчивать, красить шведскими красками снаружи…

— Я не думаю, что нам стоит кому-то передавать лицензии.

— Я тоже, это просто как пример привел того, что нам от того, что янки у нас техпроцесс украсть смогли, особого ущерба нет. Неприятно, конечно — но это лишь повод посерьезнее заняться сохранением, как Старуха говорит, коммерческой тайны. А мне — лишний повод порадоваться, что сначала я, а теперь Валентин пошли на поводу у Старухи и все важнейшие заводы строили в Тьмутаракани…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Строили действительно в стране много, и большинство строек как раз шли «на периферии»: Валентин Ильич искренне думал, что он сам догадался располагать новые заводы где-нибудь подальше от столицы. Впрочем, в большинстве случаев оказывалось, что такое расположение заводов оказывается и экономически выгоднее: в чистом поле инфраструктуру (хотя товарищ Тихонов этого слова и не употреблял никогда) создавать много дешевле, и жилье там можно ставить более просторно, что помогало городской транспорт организовать с меньшими усилиями и с гораздо более скромными затратами. То есть это касалось транспорта именно городского, однако все чаще те же трамвайные линии уходили довольно далеко от возводимых городов — что позволяло вовлечь в промышленное производство и население окрестных деревень и сел, а это тоже позволяло уменьшить расходы на строительство жилья. Но трамваи появлялись в уже довольно крупных городах (или которые планировались как крупные), так что чаще обходились автобусным сообщением. А то, что для этого автобусов требовалось много, было совершенно не страшно: автобусы в СССР выпускали уже шесть специализированных заводов. Шестой, Благовещенский завод заработал в начале апреля, и ему предстояло обеспечивать городским и междугородним транспортом уже всю территорию от Байкала до Владивостока, не зря же на нем планировалось производить десять тысяч машин в год. А самый старый автобусный завод, в Павлово-на-Оке, уже в этом году собирались расширить и выпуск автобусов на нем довести до двадцати с лишним тысяч…

Но это были заводы машиностроительные, однако куда как больше строилось заводов, которые должны были обеспечивать потребности советских трудящихся. Два молочных комбината — в Вологде и в Угличе — уже производили столько сыра, что московские предприятия торговли начали отказываться от дополнительных с них поставок. Что тоже никого не взволновало: городов в стране много, а сыр — он и в глухой провинции спрос найдет. Что же касается масла, то уже полтора десятка молокозаводов сливочное масло отпускали торговле исключительно в пачках, завернутым в пергаментную бумагу. А два упомянутых завода перешли на новую упаковку, и красивые, блестящие пачки сразу заполнили прилавки столичных магазинов. То есть в Москву шло в основном масло вологодское, а угличское заполоняло прилавки городов Среднего Поволжья — однако, по расчетам товарища Струмилина из Госплана, к концу года «масло в фольге» — которое просто раза в два дольше, чем в пергаментной упаковке, не начинало портиться — заполнит все продуктовые магазины: переход на новые материалы пока сдерживался лишь производством специальной бумажно-алюминиевой ленты, но завод по ее выпуску быстро наращивал производство. А второй аналогичный завод должен был заработать в Петропавловске летом, и уже в следующем году все молокозаводы перейдут на новую упаковку.

А еще до конца года планировалось начать выпуск уже самого молока, а так же кефира, ряженки и прочих жидких молочных продуктов в упаковке уже бумажной — что позволило бы вдвое увеличить объемы перевозимых автомобилями молочных продуктов и не тратить силы и средства на прием стеклопосуды. У самого Валентина Ильича новая упаковка вызвала лишь один вопрос: а что делать с использованной тарой? Ведь она не гниет, при сжигании какую-то очевидно ядовитую вонь изрыгает… Но Вера ему показала водоизоляционные плиты, сделанные из обрывков такой картонной упаковки и пожаловалась, что «слабовато наш народ молока пьет, сырья для гидроизоляции маловато дать может» — и вопрос на этом полностью исчерпался. То есть не совсем исчерпался, Госплану пришлось задуматься над тем, как стимулировать население к сдаче использованных молочных коробок на пункты вторсырья…