Миллионщик - Подшивалов Анатолий Анатольевич - Страница 7

– Как же вы в Пирей добрались?

– Да греки-рыбаки или контрабандисты подсказали, они и карту какую-то ему нарисовали и координаты, штурман у него какой-никакой есть, вот и привел нас в Пирей. Но пока мы блуждали, с водой и фуражом совсем плохо стало, и половина лошадей у нас пала, уж как казаки убиваются… Все же было с этим пароходом задумано, чтобы лошадок своих не бросать.

– Хорошо, Аристарх, подумаю, как вам помочь. С этим пароходом вам точно не светит через турок пройти, да и в том, что его бестолковый капитан проведет свое судно вокруг Европы в Петербург, я тоже сильно сомневаюсь, еще утопит вас, и не увидите родной станицы. Так что попробую поговорить с послом по поводу парохода Доброфлота, что имеет возможность взять лошадей, и лучше, если тоже пойдет он в Петербург, а то примелькались уже в Константинополе и ваши физиономии, и лошадки характерные… Вы хоть там нигде не говорили, что вы русские?

– Нет, ваше превосходительство, мы – галапагосцы, ашкеры галапагосского князя Искендера.

28 июля вернулась эскадра, был смотр и молебен. Поговорил с послом по поводу казаков, он ответил, что в ближайший месяц-два рейсов на Петербург пароходов Доброфлота, оборудованных для переселенцев на Дальний Восток, точно не будет. Переселенцев почти всегда забирают из Одессы, из Петербурга может быть один-два рейса в год. А по поводу «Чесмы» посол получил распоряжение, что после официального визита в Тулон через две-три недели и торжеств по этому поводу, «Чесма» с великим князем должна вернуться в Петербург, возможно, в этой телеграмме какие-то инструкции для меня, и посол вручил мне запечатанный конверт.

Шифровку от Обручева я прочитал дома. Генерал предлагал мне с женой вместе с великим князем прибыть в Петербург сразу после завершения визита в Тулон. По пути великий князь посетит некоторых европейских монархов с визитом вежливости, но в любом случае это будет быстрее, чем мне самому добираться до Петербурга, да и безопаснее. Государь хочет встретиться со мной лично и услышать рассказ о моих приключениях. Узнав о визите в Тулон, отправил Ефремыча на телеграф дать телеграмму Агееву, что через десять дней я буду в Тулоне и останусь там на несколько дней, хочу поговорить, в том числе и о совместном деле.

Потом забрал золотой песок и самородки, взяв четырех казаков для охраны, и поехал на аффинажную фабрику. Сделали анализы, золото чистое, с небольшой примесью платины, меди и никеля. Очистят быстро и проклеймят слитки, я их могу получить в Афинском банке.

Через 4 дня получил сообщение банка о готовности, заплатил два процента за аффинаж: из 6 пудов рассыпного золота вышло 84 кг золота 995-й пробы в стандартных слитках по 400 унций – около 12,4 кг – всего 7 слитков, еще мне отдали стограммовый слиточек платины. В банк мы поехали вместе с мсье Базилем, и он был свидетелем того, как я дал поручение отправить в Стокгольм на счет Норденфельлта 4 слитка и остальной вес до 59 кг золотыми монетами (с пересчетом по пробе). После телеграфного подтверждения транзакции Захарофф передал подписанный Норденфельтом и заверенный Захароффым документ о вступлении во владение пакетом из 40 процентов акций компании. Так что теперь я получаю сорок процентов прибыли от каждого произведенного пулемета «Максим».

12 августа 1892 г., пятница, раннее утро, рейд военного порта Тулон, Франция, недалеко от Марселя

Сегодня у нас торжественный прием по случаю прибытия эскадры, ожидается сам президент Французской республики Сади Карно. Поскольку я второй чин IV класса на эскадре, кроме контр-адмирала Авелана, то, как бы я ни хотел увильнуть, участвовать в празднествах мне придется. Еще с вечера Ефремыч приготовил парадный дипломатический мундир, увешанный орденами как новогодняя елка, не забыть бы шпагу. В Эфиопии я как-то прекрасно обходился без этого бесполезного с военной точки зрения предмета, а в Афинах королева эллинов приметила ее отсутствие и на прощание подарила мне шпагу с золотым эфесом и бриллиантами.

Мы расстались друзьями, хотя Ольга Константиновна с сожалением отпустила меня из Греции. Кстати, когда я сказал, что вынужден отказаться от подаренного дома, так как он мне не по карману, она не удивилась и ответила, что такую цену установил король, и, судя по всему, я не первый отказался от такого «щедрого» королевского подарка (вспомнил о пустующих виллах по соседству). Входя на рейд, флагманский броненосец дал «салют наций» из орудий главного калибра, форт тоже ответил 21 залпом, так что грохота было хоть отбавляй. Команды были выстроены на палубах, президент вместе с французским адмиралом, год назад посетившим Кронштадт[23] на катере обошли строй русских кораблей и поднялись на флагман. При прохождении катера на кораблях оркестры исполняли «Марсельезу» и команда кричала «Ура». Казаки и охотники наблюдали действо через иллюминаторы, так как новой парадной формы у них не было, и моряки не пожелали присутствия странных сухопутных личностей на виду у иностранных гостей.

Казакам пришлось оставить лошадей в Пирее в подарок королевской армии (все же лучше, чем эфиопской, как рекомендовало Военное ведомство, в любом случае они получат денежную компенсацию), зато Ольга Константиновна одарила их дорогими подарками и сказала, что казачьи лошади послужат для выведения новой неприхотливой породы кавалерийских лошадей для греческой армии, обещала лично проинспектировать, как будут заботиться об оставляемых лошадях (я объяснил королеве, что значит для казака боевой конь – это друг и соратник, который может спасти жизнь, поэтому многие казаки плакали, прощаясь с лошадками).

Потом меня и командира корабля пригласили на флагман, где состоялся торжественный прием. Мне понравился президент Карно, очень демократичный симпатичный дядька, как мне сказали, неплохой инженер в прошлом. Хотя президентство его было омрачено «Панамским скандалом» и разгулом анархии (один из таких анархистов и убьет президента через год, вот только не помню, когда), но он оставил о себе хорошую память в истории как основатель франко-русского союза. Мне и Авелану вручили ордена Почетного Легиона 4-й степени (офицер), командирам кораблей 1-го ранга – 5-й степени (рыцарь), прочие получили папки с благодарственной грамотой, подписанной президентом. Великий князь удостоился третьей, командорской, степени.

После легкого фуршета президент и французские гости покинули эскадру, сказав, что жители Тулона будут праздновать всю неделю и уже подготовились к визиту русских моряков, везде объявлено, что в заведениях первая рюмка для русских – бесплатная.

– Ох и наберутся же сегодня наши матросики, – сказал стоящий рядом Вальронд, – они же будут обходить все заведения, пока не упадут.

После ухода президента начались шуточки о том, что в борделях первая девушка – тоже бесплатно за счет французского правительства, но адмирал пресек веселье, сказав, что увольнение на берег – не более четверти команды. Потребовал выделить от каждого корабля специальные боцманские команды для сбора упившихся и доставки на корабли, а также жестко пресекать возможные дебоши и драки.

Я сменил раззолоченный дипломатический мундир на белый китель с шейным орденом Святого Владимира, и вместе с Машей и Артамоновым мы съехали на берег. Тулон оказался красивым и ухоженным городом с широкими бульварами и вовсе не производил впечатления суровой военно-морской базы. Везде были трехцветные транспаранты и перетяжки через улицы «Vive la Russie, vive la France». Улицы были заполнены гуляющими наряженными людьми, русских буквально за руки тащили в кафе и угощали. К нам тоже пристал какой-то усач, кричавший, что теперь мы покажем «проклятым бошам» и отомстим за Седан[24]. Озираясь в поисках Агеева, я ответил, что да, конечно, покажем, и тут увидел Сергея в сером костюме, с белым крестиком офицерского Георгия на груди и пустым правым рукавом. Он тоже нас заметил и стал пробиваться сквозь толпу, ринувшуюся к причалу по случаю прибытия очередного «русского десанта». Выбравшись из толпы, Сергей подошел к нам.