Темный охотник 6 (СИ) - Розальев Андрей - Страница 2

— Все силы на поиски этого ублюдка в маске! — приказал Император. — Должны же быть у нас свои хакеры-самородки?

— Несомненно, Ваше Величество, — ответил Фирсов. — Мы обязательно найдём подходящих специалистов.

— Уж найди! — рявкнул Император. — Я хочу, чтобы этот Аноним был найден в кратчайшие сроки!

— Будет исполнено, Ваше Величество, — Фирсов поклонился и поспешно удалился.

Сцена прощания и отъезда монаршей семьи была умилительна. Как будто бы я внучок, которого на лето оставляют в деревне и обещают ему на выходных привезти газировки.

— Буду наведываться к вам почаще, — улыбнулась Анна и в который раз осмотрела казарму. — Мне кажется, что мы с големом… знаешь… подружились как будто бы?

— Вполне возможно, — кивнул я. — Дружбой это назвать сложно, но не исключаю, что теперь этот каменный болван не станет слушаться никого, кроме тебя.

— Правда? — округлила глаза принцесса.

— Правда, — подтвердил я с улыбкой.

— Аня! — донёсся из машины нетерпеливый окрик Величества.

Принцесса неловко чмокнула меня в щёку и побежала прочь.

— Слушай, — подала голос Ариэль, которая всё это время стояла рядом. — А разве ваших принцесс не выдают замуж за самых сильных воинов?

Ай-да рогатая! Вот это мне, конечно, повезло. Сама мне гарем собрать решила.

— Хм, — задумался я. — Нет. У нас это работает не совсем так. У нас принцесс выдают за людей, которые могут быть полезны короне.

— А ты разве не полезен короне? — хитро прищурилась Ариэль.

— Ещё как полезен… — протянул я.

— Ииии…

— Ариэль?

— Что? — прищурилась она.

— Давай не будем, — я не удержался и потрепал принцессу промеж рогов. — Мне тебя за глаза хватает! Пойдём-ка лучше побеседуем с одной твоей безумной соотечественницей. Чует моё сердце, что она приложила ко всей этой истории руку…

— Нага! — окликнул я, войдя в гостиную своего крыла.

— Чо? — нанизанный на вилку кусочек свежего ананаса застыл на полпути ко рту рогатой. — Чо сразу я-то?

Вместо того, чтобы обживаться вместе со всеми в казарме, Нага по привычке уничтожала запасы в поместье Черновых. Даже не знаю, получится ли её теперь попросить из дома.

— Во-первых, привет, — поздоровался я.

— И тебе не хворать, Артём Кирилыч, — сказала Нага и таки вгрызлась в ананас.

— А во-вторых, расскажи-ка мне, пожалуйста, про порно.

— Про какое порно? — с набитым ртом удивилась инферна.

— Про обычное… точнее про необычное. Я очень хотел бы узнать, не ты ли случайно подставила принца Владимира своими импульсивными покупками?

То, что Величество чекнул банковские переводы сына — это, конечно, правильно. Но кто сказал, что у Володи не могло быть других карт в других банках?

— Я-я-я-я? — от возмущения Нага аж тарелку от себя отодвинула.

— Ты-ты, — кивнул я.

— Гхм, — проглотила она недожёванное. — Так, Артём. Давай начистоту. Я, конечно, барышня импульсивная, а в чём-то даже эксцентричная…

О Кодекс, как же она по-русски чешет! Будто бы всю жизнь здесь прожила. Явные способности к языкам, прямо-таки феноменальные!

— … но ничего такого я не делала! — продолжила Нага. — Твой дед оформил нам с девочками карты. Причём не за красивые глаза… хотя глаза у нас и правда красивые. А в счёт заработанных нами ресурсов, которые мы добыли, и которые ты переправил из Арапахо в Коломну. Так что незачем мне у Володи денег просить, я и сама не бедствую! Наши с ним отношения строятся вовсе не на этом!

Н-да… Мне на секунду даже немножечко стыдно стало. С одной стороны. А с другой стороны, здраво и логично рассуждающая Нага — это не к добру. Вот как низко летающие ласточки — к дождю. Примета такая. У меня аж чуйка зашевелилась.

Впрочем, рогатая тут же вернулась в рамки своего привычного амплуа:

— А если бы я захотела посмотреть порно, то сняла бы его сама! — гордо вскинула она подбородок.

— Так… — протянул я.

— Что? — невинно захлопала ресницами Нага.

— Скажи, что ты не снимала ничего такого, — потребовал я.

— Не твоё дело, — поджала она губы, типа обидевшись. — Эй! Ты чего?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Конструктивный диалог закончился, и я прижал её аурой.

— Беги, Нагаферисска, — процедил я по-инфернски.

— Да я же пошутила! — крикнула Нага, а когда я ослабил давление добавила: — Наверное…

— Беги… — прошипел я.

Почти целый месяц было затишье. Почти целый месяц Евдокия Анатольевна Кривцова, урождённая Скёрст, чувствовала себя пускай и не в безопасности, но хотя бы не под лупой у людей, которые совсем недавно казнили её мужа.

И вот, после возвращения Артёма, всё началось опять…

За обедом она краем уха услышала что-то про «компромат» и «слитые данные». Что это были за данные и на кого, она не расслышала, но этого вполне хватило, чтобы въевшаяся под кожу тревога накрыла с новой силой.

Да, Евдокия ничего не делала, но на неё теперь обязательно подумают. А её покорность и сидение ниже травы приплетут к делу и сочтут подозрительным. К тому же, после гнилых поступков Пети у Патриарха, должно быть, не будет особенного желания разбираться в том, действительно ли она виновата.

«Нужно что-то делать, — решила Евдокия. — Пока не поздно».

И решилась-таки…

— Михаил Александрович? — приоткрыла она дверь в кабинет Патриарха после робкого стука.

— Да-да, Евдокия, входи, — отозвался Патриарх.

Слезоточить Евдокия Анатольевна начала ещё до того, как произнесла первое слово. На её удивление, Патриарх не был холоден, и даже наоборот — налил ей водички и попросил так сильно не переживать.

— Михаил Александрович, — дрожащим голосом сказала Евдокия. — Отпустите меня, пожалуйста… в монастырь, или в дом инвалидов, сестрой милосердия. Не могу я…

— А что ж такое, голубушка? — Патриарх пристально посмотрел ей в глаза. — Ты в грехах мужа не виновата.

«Знает, как есть знает! — обожгла Евдокию страшная догадка. — Ой, дура, и зачем только пошла!»

— Не виновата, Михаил Александрович, да только кто ж мне теперь поверит? Я и здесь теперь чужая, и у своей родни, и у Петиной… Одна надежда, что вы Танечку мою с Ваней разлучать не станете, а до себя мне и дела теперь нет, одно сказать — жизнь кончена.

— И ты решила посвятить себя сестринскому делу? — Патриарх откинулся в кресло и прищурился. — Рвение твоё похвально, да только от чего ты бежишь? Разве тебя кто-то гонит?

«Да пропади они все пропадом! — вдруг разозлилась Евдокия. — И Петя с его комплексами, и дед мой с его жадностью. Почему я должна за них за всех расплачиваться? Почему из-за них должна Танюша страдать?»

И она всё, как на духу, выложила главе рода. Что знала, что сама поняла, до чего догадалась. И особенно — про Петю и его просьбу связаться со Скёрстами, и как он ей завещал его чёрное дело продолжить. Начала говорить — и уже не могла остановиться. Три раза на пореветь в голосину прерывалась, пару раз на колени вставала, но по мере того, как говорила — чувствовала, как становится легче.

— Не пущу, — улыбнулся Патриарх.

— Убьёте? — в ужасе прошептала она.

— Ах-ха-ха! — а тут и вовсе рассмеялся Михаил Александрович. — Дурёха ты, Дусь, вот как есть дурёха. Всё мы знаем и про тебя, и про Скёрстов, и про последнюю просьбу Пети. Ты давай лучше поменьше думай и побольше внимания дочке уделяй. Расслабься, Дусь.

— Но ведь… — попыталась возразить Евдокия.

— Я говорю: «расслабься»! Отставить самоедство! Всё! — строго прервал её Патриарх.

— То есть… я могу остаться здесь? — уточнила Евдокия Анатольевна, смахивая слёзы.

— Ну а куда ж тебе идти? Здесь твой дом, — мягко ответил Михаил Александрович.

— А… Михаил Александрович…

— Да-да?

— Я случайно услышала что-то про компромат и слитые данные… Я прошу вас, не заставляйте меня свидетельствовать против родных в суде, — взмолилась Евдокия.

— В суде? — хмыкнул Патриарх. — Не будет никакого суда…