История Ирэн. Гнев (СИ) - Хайд Адель - Страница 33

Он повернулся к своим солдатам и офицерам и громко сказал:

— Все поняли, что барыня сказала с мылом делать?

Толпа неравномерно загудела

— Подойти офицерам

Офицера подтянулись, Забела снова помог Ирине и профессору, но уже сойти с постамента. Принесли стол, на который выложили мыльные брусочки. Полковник сам вручал каждому офицеру мыло, перед этим спрашивая сколько у кого человек, затем требовал, что тот повторил, что надо сделать. Только после этого вручал каждому офицеру по несколько кусков.

Ирина заметила, что два куска полковник отложил и потом сунул их в карман.

Когда всё мыло было роздано, полковник влез на возвышение и громко сказал:

— Сегодня каждый из вас получил кусок мыла, офицеры вам разъяснят, что надо делать. Через неделю осмотр у полковых лекарей.

После гарнизона поехали к наместнику, который приглашал на обед. Ирине нравилось обедать в доме Гайко, особенно если это были просто семейные обеды. Во-первых, всегда было вкусно, во-вторых, всегда можно было узнать обо всех новостях Никольского и даже столицы. Прасковья Валуевна умела преподнести все новости, украсив их собственным мнением, так, что слушатели сразу понимали, что к чему. Ирине это нравилось ещё и потому, что она же никого не «помнила», а после таких рассказов от супруги наместника всё сразу становилось понятным. Кто с кем, у кого что, зачем и почему.

В доме наместника Забела ожидал почтовый курьер. Ирина обратила внимание, что конвертов было несколько и один из них явно подписанный изящным женским почерком.

Подумала о том, что наверняка у красавца графа за спиной большой шлейф из «разбитых сердец». Да, впрочем, какое ей дело. Совершенно никакого. И вдруг вспомнила, что в поместье её ждёт непрочитанное письмо от супруга.

После вкусного и сытного обеда Ирина хотела пойти пообщаться с дочерями Гайко, она обещала девочкам рассказать какие ещё кримы выходят и надо ли им что-то для себя, но к ней подошёл Забела и попросил отойти для приватного разговора.

Каково же было удивление Ирина, когда Забела протянул ей то самое письмо, которое было от женщины.

Ирина вопросительно взглянула на мужчину.

— Прочитайте, — сказал граф

Ирина аккуратно взяла письмо, написанное на очень хорошей бумаге.

— Это письмо от моего хорошего друга, — произнёс Забела

Ирина еле удержалась чтобы не хмыкнуть, но видимо что-то всё-таки отразилось на лице, потому как Забела нахмурился и попросил:

— Не ёрничайте, Ирэн Леонидовна, — Забела был серьёзен, — Елизавета Туманова действительно мой друг не более. Она главная фрейлина императрицы, по сути, второй человек женского двора. У неё странная судьба, ей уже под тридцать лет, и она не замужем, она удивительно некрасива, но при этом очень умна и обладает ценными качествами для друга.

Здесь Забела сделал небольшую паузу и продолжил:

— Верность, честность и надёжность, за это её и ценит императрица и ценю я. Читайте.

Ирина начала читать:

Дорогой друг,

Я рада, что вы наконец вспомнили про меня. Судя по вашим новостям, мы здесь в столице находимся далеко от всего самого интересного, да ещё и с вашим отъездом некому стало пошучивать над придворными, и они совсем распустились.

Ваши новости совершенно потрясающие, я так завидую вам, вы находитесь в самом центре происходящего в Никольском уезде откуда в нам приходят разные чудеса.

Как бы я хотела тоже там побывать.

Если вы считаете, что Ирэн Виленская совершенно чудесная женщина, то вероятно так оно и есть, но отвечая на ваш вопрос про странности с титулом для её отца скажу, что в этом и кроется проблема. Вы же знаете, что Мария Алексеевна всегда настороженно относится к тем женщинам, которым так или иначе благоволит Александр Александрович?

Так вот, он имел неосторожность несколько раз похвалить «чудесную Ирэн» из Никольского и теперь имя это под запретом во дворце, чтобы не дай бог не расстроить императрицу.

И бумаги на титул отозвали по той же причине. Они пока лежат в канцелярии и ждут.

Далее шли новости про каких-то людей Ирине неизвестных, и она не стала продолжать чтение. Протянула письмо Забела и спросила:

— Я верно понимаю, что императрица считает меня … соперницей?

Граф Андрей молча кивнул.

— И что же теперь делать? — Ирине стало страшно, не столько за себя, сколько за отца и братьев.

— Вам надо изменить ситуацию так, чтобы императрица поняла, что внимание императора к вам связано исключительно с государственными интересами.

— Но как? Что я могу?

Забела удивлённо взглянул на Ирину, как будто она только что сказала саму большую глупость в мире:

— Вы? Да вы можете всё! Императрица прежде всего женщина и она хочет быть красивой и желанной для своего супруга, а вы та, кто ей может в том помочь.

Сначала Ирина не поняла, что Забела имеет в виду, но потом до неё дошло:

— Вы о кримах?

— Да, — обрадованно выдохнул граф, — о кримах. По секрету вам скажу, что у императрицы есть на её несомненно прекрасной коже некие пятна

— После родов? — Ирина сразу поняла о каких пятнах идёт речь

Забела кивнул и продолжил:

— Предложите ей решение, и она примет вас

И Забела поведал Ирине свой план, как через Елизавету Туманову можно передать кримы императрице так, чтобы она сразу их не выкинула.

Ирина сразу повеселела и поблагодарила графа за помощь.

— Ну что вы, Ирэн Леонидовна, я забочусь и о своих интересах, — соблазнительно улыбнулся граф. А Ирина предпочла сбежать, пробормотав, что уже поздно и пора ехать обратно в поместье.

А в поместье её ждал сюрприз, он был ещё маленький, но уже принял своё первое взрослое решение.

Глава 24

Ирина приехала в поместье к ужину. На воротах карету с Ириной встречал сам Никодим. Лицо у него было загадочное. Ирине стало тревожно:

— Никодим, что-то случилось? С Танюшей что-то?

Никодим продолжал загадочно молчать.

— Да что ты молчишь?! Никодим! — Ирина стала терять терпение

Никодим наконец ответил:

— Да всё в порядке, Ирэн Леонидовна, просто к вам гость приехал

Ирина недоумённо переспросила:

— Гость? Ко мне?

Обернулась, посмотрела на Забела, но тот «сканировал» взглядом Никодима.

А Никодим между тем продолжал:

— К вам гость, сейчас кашу с молоком кушает

Ирина понимала, что ничего страшного не случилось, иначе бы Никодим не позволил себе шутить, но что это за гость такой, да ещё и кашу с молоком… Мысль сверкнула «яркой молнией», неужели?

Быстрым шагом Ирина прошла к дому, дверь распахнулась, Ирина практически вбежала в холл:

— Где? — спросила у дворецкого

Тот сразу понял о чём речь и показал наверх: — в столовой

Практически перепрыгивая через ступеньку, Ирина пробежала на второй этаж, вошла в столовую, а там…

— Сынок…

Маленький темноволосый мальчик с такими же глазами, как и у Ирэн спрыгнул со стула, на котором сидел до того момента, когда Ирина вошла в столовую и замер, видимо, не зная можно бежать к маме или нет

— Сынок, сыночек, — Ирина не знала, что это было, то ли сердце прежней Ирэн внезапно сбилось с ритма, увидев сына, то ли она, Ирина, уже полюбила этого «маленького принца» и сейчас эта любовь белой большой птицей разворачивалась у неё в груди распахивая золотые крылья, чтобы обнять согреть и этого мальчика.

Мальчишка сорвался с места и побежал, влетел в распахнутые руки Ирины, прижался всем своим маленьким худеньким телом и вдруг заплакал горько-горько, вздрагивая. Ирина уткнулась губами в тёмную макушку, хотела сказать что-то успокаивающее, но почувствовала, что тоже не может говорить, потому что слёзы потекли по щекам водопадом.

Прошло ещё немало времени пока все успокоились. Когда Ирине наконец удалось остановить слёзы, и Саша перестал вздрагивать острыми плечиками, выяснилось, что все остальные тоже поддержали слезоразлив. Утирала глаза платочком Пелагея, странно поджимал губы Леонид Александрович, шмыгала носом Глаша, и только Танюша хлопала глазками, не понимая, нужно ей тоже плакать или нет.