Камень 1993. Книга 1 (СИ) - Савинов Сергей Анатольевич - Страница 36

— Что молчишь? — я повысил голос. — Вопросы остались? Если нет, расходимся!

— Слышь, — Ромаха даже захрипел. — Нехорошо тогда у нас с тобой вышло. Косяк за мной, признаю. И перед пацанами предъявы я снял, не отказываюсь. Но…

— Что «но»? — дашь слабину, и он снова этим воспользуется. — Раз вопросов нет, то и базара нет. Разбежались, иди своей дорогой.

Гопник буравил меня взглядом, думая, как же ему красиво выйти из положения. А я краем глаза заметил новую проблему — из переулков и подворотен повылезали дружки Ромахи. Теперь он не один и потому заметно смелеет прямо на глазах. Валерка, конечно, меня поддержит, вот только вдвоем нас все равно мало.

— Че, Ромаха? — к нам подошел долговязый тип с круглым синяком под левым глазом, в руках он держал кулек с семечками. — Лошье из Девятого снова борзеет?

— Разберусь, Миха, — процедил вожак, а потом повернулся ко мне. — Давай один на один? А то разногласия гложут, прояснить надо. Установить, так сказать, новые отношения. Чтобы между нами все ровно и четко стало.

Вот тут ситуация возникла опасная. С одной стороны, я могу отказаться — во-первых, он сам сказал, что претензии сняты, во-вторых, и нового повода нет. А с другой стороны, мой отказ будет означать трусость. И можно бесконечно жаловаться хоть в милицию, хоть еще кому-то, но жизни мне после этого не дадут. Формально мы на их земле — остановка наша за границей между Восьмым и Девятым, этим местная гопота всегда пользовалась активно.

— Давай, — согласился я. — Только сразу обсудим условия. Деремся до первой крови, после этого расходимся и претензий друг к другу больше не имеем.

— Идет, — ухмыльнулся Ромаха.

К остановке подошел еще один автобус, но даже двери не раскрыл, лишь притормозил и проехал дальше. Уверен, что пассажиры были солидарны с водителем — лучше пройти лишний километр, чем отхватить в чужой разборке. Прохожие, к слову, тоже обходили нас по дуге.

— Братан, ты уверен? — тихо спросил Валерка, все это время молча стоявший рядом. Все-таки есть у него выдержка, это хорошо.

— Абсолютно.

— Сошлись! — скомандовал Миха, светя своим «фонарем» и не забывая лузгать семечки.

Я занял привычную стойку, еще раз порадовавшись, что рефлексы из прошлой жизни перенеслись в эту. Чемпионом я не был, но удары держал, да и умел кое-что.

Ромаха как раз попытался поймать меня на обманный прием, замахнувшись правой рукой, но ударив левой. Не удивил. Я перехватил ее и увел в сторону, сунув своему сопернику в лицо правым хуком. Вышло не очень, Ромаха ушел, и удар прошел вскользь.

Не теряя времени зря, я снова пошел в атаку, проведя свою любимую комбинацию. Джеб, апперкот, хук — я далеко не профи, но против гопника, который дерется без системы, это эффективно. Ромаха растерялся, пропустил один удар из трех, потом опомнился и сам ломанулся мне в лоб. Я ударил кроссом, добавил хук, еще кросс. Есть!

Ромаха нелепо взмахнул руками и отшагнул назад. Из носа брызнула кровь, так что условие нашей драки выполнено. Вот только я не учел, что Ромаха тяжело переживает поражения. Он слишком картинно зашатался, упал и, загребая остановочную пыль, якобы случайно махнул рукой, пустив в мою сторону мутную завесу. Я среагировал, зажмурив глаза, но пыль все же попала в них, заставив меня выругаться.

— Шухер, пацаны! — картаво заорал кто-то, и в ту же секунду раздался вой милицейской сирены.

— А ну, стой! — заорал Валерка, мужественно терпевший мой поединок с Ромахой, но не выдержавший подлость Ромахи.

— Братан, погоди! — крикнул я, пытаясь продрать глаза. — Потом разберемся с ним, помоги! Ни хрена не вижу!

— Блин, Вадюха! — кузен бережно ухватил меня за плечи. — Щас бы я ему накостылял по-балашутински!

Балашутино — это деревня, где жил Валерка. В своей прошлой жизни я уже об этом забыл, а вот здесь и сейчас вспомнил.

— Стоять! — крикнул чей-то голос. Низкий, каркающий, злой.

Милиция. А я почти что слепой, как котенок. Ненадолго, но тут и секунд хватит. Вот только попасться никак нельзя. Ни мне, ни Валерке. Зачем лишние разбирательства?

— А-а, пацаны! — заорал один из дружков Ромахи.

Если это фора, надо воспользоваться. А если нет… Все равно надо!

— Валерка, вперед! — скомандовал я. — Слушай меня беспрекословно! Сейчас давай вправо, за деревянную двухэтажку.

— Понял! Блин, сумки!..

— Брось! С ними не убежим!

— Ба-лин!.. Нет уж, фиг! Там гостинцы от бати!

Сейчас многое зависело не только от простого везения, но и от моего кузена. Я надеялся, что он все-таки бросит сумки, а еще будет не только быстр, но и ловок. И Валерка меня не подвел! Багаж свой не бросил, ну и ладно, он даже с ним в скорости не сильно потерял — даже меня обогнал!

— Вадюха, дальше куда?

— Дыра в заборе?

— Есть!

— Туда!

Твою ж в душу! Я все-таки зацепился за край доски, зазубринами прочертило царапину по левой руке, хлынула кровь. Плевать!

— Вправо!

— Понял!

Мы плутали по деревянному кварталу, пока еще не снесенному и не застроенному элитным жильем вперемежку с многоэтажками. Некоторые дома и участки уже пустовали, и никто нам не мог предъявить за то, что мы носимся по их собственности.

— Пустой дом! Яблоня! Видишь яблоню?

— Вижу!

— В дом!

Когда сносили большую часть старинного Роговика и улицы Бонч-Бруевич, мы какое-то время паслись с парнями в заброшенных огородах. Здесь же, между Брагина и Рокоссовского, лазил уже Серега со своими ровесниками. Вот только расположение дворов и заборов мне все же было знакомо — тут жила семья беженцев из Таджикистана, с чьими ребятами мы дружили. И, конечно же, изучили квартал вдоль и поперек. Потом беженцы куда-то уехали, кажется, в Тверь, к родственникам.

— Ступеньки! — громким шепотом предупредил Валерка, хотя я уже и сам видел.

Ноги загрохотали по гниющей лестнице, слегка скрипнула дверь. Вряд ли милиция побежала за нами сюда, по этим запутанным дебрям. Разогнали дерущихся, схватили тех, кто попался — и дело сделано. Но нам все равно надо отдышаться и привести себя в порядок. У меня вот глаза дерет так, что материться хочется, не переставая… Аж слезы текут, но это и хорошо. Хоть чуть-чуть промою.

— Братан! — встревоженно зашептал Валерка. — Тут кто-то есть!

Видеосалон Жогина на набережной, в то же самое время

— Серег, я вот это возьму? — Виталик Глухарев, он же Глухарь, бригадир группировки Севера, вытащил видеокассету с надписью «Калигула».

— Это порнуха, — заметил Жогин.

— Я знаю, — довольно осклабился бандит.

Владелец видеосалона вздохнул. Ему было не так жалко кассету с фильмом, на который люди ходили толпами, сколько новую видеодвойку, которую Гриша Север приказал забрать за долги. И это еще совсем по мелочи, у людей машины с квартирами забирают. Север же, который крышевал подобные заведения, слыл человеком в своем роде добрым и давал коммерсантам возможность отработать. Если, конечно, видел потенциал. У Жогина он был.

— Виталик, может, оставишь видеодвойку? — особой надежды не было, но Сергей рискнул. — Сам понимаешь, она же мне быстрей заработать даст.

Сергей Жогин учился с Виталием Глухаревым в одном классе. Только первый подался в бизнес, а второй — в бандиты. И по злой иронии судьбы именно Глухарь собирал с Серого дань.

— Не могу, Сер, — покачал головой Глухарь. — Знаешь ведь, что не я тут решаю… Север сказал — видак бери.

— Я же с ней быстрей заработаю, — повторил Жогин, не особо надеясь на результат.

— Сереня, ну ты че, тупой? — Глухарь уважал одноклассника, но за речью редко следил. А еще быстро вспыхивал. — Сказано же, не я решаю. Вот ты какого хера затянул? Отдал бы все сразу, не артачился, и не пришлось бы видюху твою забирать. Радуйся, что Север поколотить тут не предложил все.

— Ладно, — смирился Жогин. — Сколько я еще должен?

— Да хер его знает, — простодушно пожал плечами Глухарь. — Север сказал, что видак за проценты, а сумма та же.