Очарованный, околдованный, или Темная Фея для дракона (СИ) - Шеган Лана - Страница 1

Очарованный, околдованный, или Темная Фея для дракона

Лана Шеган

Глава 1

Часовенка была небольшой, старинной, но род Нардейлов хранил это место, в котором соединялись браками все члены рода. Это была дань традициям. Роскошные свадьбы на тысячи приглашённых во дворцах и небольшое таинство соединения узами в маленькой часовенке.

Я еле шла по полустёртым ступенькам, к широко распахнутым инструктированным золотыми узорами дверям часовенки. Было тяжело нести несколько десятков килограмм платья, тоже дань традиции. Каждая невеста рода надевала это платье, всем оно было в пору не потому, что девушки были одинаковыми по телосложению, а потому что платье было артефактом, древним, как сам род Нардейлов.

Мне было плохо, гудела голова от информации, а ноги как ватные еле двигались. Я чёртова попаданка! Кто бы подумал, Тамара Тарасова, сорока пяти лет, повариха в заводской столовке, попаданка!

Я любила читать, да я любила попаданок, но совсем не мечтала оказаться здесь. Слишком хорошо знала жизнь и понимала, что одно дело, сказка, и другое реальность.

Рука будущего мужа крепко сжимала мой локоть и вовремя поддерживала, чтобы я не упала. Но я не обольщалась, он просто не хочет, чтобы перед жрецом я встала с разбитой физиономией. Валентайну Нардейлу было плевать, что со мной будет. Я его трофей, вернее, хозяйка этого тела Ассамар Медиан, последняя из рода темных фей, хотя какие феи, капля крови дивного народа и множество историй, которые передавали из уст в уста. В мире давно нет фей, остались лишь драконы и люди.

Я зажмурилась, в который раз, пытаясь проснутся. Я не могу тут находится, у меня там люди не кормлены. Глубоко вздохнула, чтобы избежать истерики. Я взрослая, пусть и в теле юной девушки, нужно собраться и мыслить здраво.

Очнулась утром, когда меня стали готовить к замужеству. Тело болело от множества ушибов, в голове мелькнуло что могли бы вылечить, лекари у Нардейлов хорошие, потом ужас. Какие лекари? Какие Нардейлы?

Служанки как призраки, молчаливые и жестокие. Они не слушали мои вопли, не отвечали на вопросы. Окунули в ванну, в большой комнате, обложенной мраморной плиткой, мыли в четыре руки, мазали кремами, молча, пресекая любые попытки отбиться. Вот Тамара могла бы им морды изукрасить, а квелая Ассамар могла лишь пытаться.

А потом пришла боль, а с нею память девушки. Кто хоть раз испытывал мигрень, представьте ее увлечённую силу в несколько раз. И неприятное ощущение словно у тебя в мозгу копошатся миллионы червяков, мерзко. Я затихла, осмысливая новую для себя реальность. Понимание того, что я не сошла с ума, заставило зорко смотреть по сторонам и не нарываться. Я должна понять, что меня ждет.

А ждала меня свадьба, и красавчик, жених, высокий, черноволосый с синими грешными глазами, Валентайн Нардейл. Правда, на невесту смотрел он с брезгливостью, словно на букашку, что прилетела в его тарелку. И всю дорогу до старинного поместья, в котором была часовня рода молчал, иногда одаривая меня жёстким взглядом.

Отец Ассамар старый маразматик все держался за свою гордость и не хотел отдавать дочь замуж за дракона, а тот взял все сам. Это я считаю его маразматиком, отца девушка любила, и гордая была за род, поэтому я тут. Она решила умереть, могут так потомки фей, отпустить душу, а взамен призвать мстителя.

На этом моменте можно поржать…я и мститель! В этом тщедушном тельце, бесправная, трофей, на котором женятся, потому что земля все же потомков фей и магия не примет чужого. А так родит девка наследника и в расход её. Это все я нашла в своей голове, словно книгу прочитала. И что делать? А что я могу? Меня даже служанки не слушают. Я скрипнула зубами.

Войны между родами вспыхивали частенько, император смотрел на них сквозь пальцы, особенно если это род опальных фей, особенно если они предатели.

Нардейлы драконы, черный род, темные маги. В роду более тридцати родственников, множество побочных ветвей. Они из приближенных к трону, кто им возразит. Вот и отец Ассамар не смог. Но плевать мне на их разборки! Почему я тут оказалась?!

‒ Дочь Исхилы, согласна ли ты, стать женой сыну Самиара? ‒ жрец такой же древний как стены этой часовенки, но смотрел на меня, на удивлении яркими синими глазами, словно знал, кто я, ехидно смотрел. Исхила богиня в этом мире, все женщины ее дочери, соответственно, Самиар бог, и все мужчины его сыновья. Странное деление, но мне сейчас плевать, я не хочу замуж.

‒ Не согласна! ‒ сказала я и мой голос звонким эхом унесся в вышину куполообразного потолка, красивый голос, мелькнуло в голове.

‒ Согласен, ‒ лениво сказал Валентайн, не обращая внимание на мой ответ.

‒ А я не согласна, ‒ повторила я и посмотрела на жреца, плевать, пусть опять садят на воду и хлеб. Судьбу Ассамар решали долго, а она в это время сидела в темнице с крысами, и спала на лежанке из соломы. Гордая была, но умерла, в чем тут гордость. Умру назло врагу?

Жрец запел на непонятном языке, по крайней мере, Ассамар его не знала, в часовенке запахло озоном, стало прохладно, здесь вроде лето. Платье, расшитое камнями и золотыми узорами, не грело, а наоборот притягивало холод.

‒ Вам что, плевать, что я против? ‒ Смотрю на жреца, а он поет. В воздухе парят золотистые капельки, которые раскрываются бутонами, а в них мелкие человечки со стрекозиными крыльями.

Много, много человечков, летают вокруг нас, осыпая золотистой пыльцой. Я даже на мгновение забыла, что меня насильно замуж выдают, завороженно смотрела на первые явственные проявления магии в этом мире.

Я все же попала… так обидно, где мой принц на белом коне, где любовь до гроба? Черный дракон и участь инкубатора.

Из золотистой пыли вырисовывались узоры, а жених вдруг решил сбежать, шагнул, назад выпуская мою руку, но не тут-то было. Узоры не дали ему уйти, притянули хищными плетьми, спеленали, заставили стоять смирно. Сверкающим взглядом дракон мог бы меня убить, но лишь взглянул на то, как магия сцепила наши руки. У меня даже возмущение в горле застряло, я поняла, что происходит что-то непонятное. И дракону не понравилось, но сделать он ничего не мог, а кто я такая, чтобы сопротивляться. Жрец как пел, так и продолжил петь.

— Вариус, что ты делаешь? — рыкнул все же женишок, но магии и жрецу было плевать. Золотистые человечки, золотистая пыльца, приходилось дышать густым сладким воздухом, который как кисель заходил в легкие, но вызывал облегчение.

«Истинные узы», вдруг пришло понимание, так раньше женились, раз и навсегда, связывая две сущности, пока смерть не разлучит их, но смерть для двоих. Умрет один, умрет второй. То-то дракон всполошился, значит, что-то знает, неприятно, когда уже приговоренную к смерти, привязывают к тебе вечными узами.

Золотистая пыльца дурманила, разум, это стало понятно, потому что мне вдруг показалось, что дракон не такой уж плохой выбор мужа… красиииивый.

«Так, Тома, собралась и взяла себя в руки, тут твориться что-то непонятное». Хотя с того момента, как я тут очнулась все непонятное.

Рука дракона дрогнула, когда магия золотистыми узорами стала вырисовывать по пальцам, ладоням, ажурную вязь, щекотно, но не больно.

Жрец трясся, но пел, на его руках вздулись темные буграми вены, лицо побледнело, точно Кондратий хватит. Дракон, наоборот, поплыл, смотрел на меня голодным взглядом, его верхняя губа чуть приподнялась, показывая острые клыки, на висках блеснула в свете множества свечей черная чешуя, которая то появлялась, то исчезала, притягивая взор. Драконы ненавидели фей, лишь феи могли быть им настоящими противниками. Поэтому властители этого мира, как себя называли ящеры, их истребили, а потом и их потомство, которое любвеобильные феи сеяли по всему миру.

Боль в голове прошла и стало так легко, словно я воздушный шарик и сейчас взлечу. Спину щекотало, сдавливало в напряжении, пока во всю ширь не освободились шикарные черного стекла крылья, по два с каждой стороны. В затуманенном мозгу ликование, я могу летать, встряхнулась, крылья затрепетали, разбрызгивая разноцветную пыльцу и добавляя магии в ревущее от напряжения пространство. Ноги оторвались от пола, я зависла в воздухе, посмотрела на дракона, видит ли он такое чудо. Дракон видел и смотрел странно, словно съесть хотел.