Укрытие - Адзопарди Трецца - Страница 9

Красивое кольцо, говорит наконец Джо Медора.

Моего папы, отвечает Фрэнки и вдруг чувствует себя как дома. Он осторожно снимает кольцо и надевает себе на левую руку. И улыбается новому другу.

Хабиб, думает Фрэнки, мой самый лучший друг. Что показательно: у Джо был ключ именно от парадной двери. Карло Кросс! Когда Фрэнки понял, что комната предназначалась не ему одному, он про себя прозвал его Карло Кровосос. Но в глубине души обрадовался. Джо станет ему приятелем, они отлично уживутся вместе.

Он что, заговорил вслух? Он открывает глаза, смотрит, моргая, на портрет Персиммона. Тот похож на любую другую лошадь — к примеру, на Придворного Шута. Он вспоминает, почему оказался здесь: почему его комната больше не его, почему кафе внизу не его, почему кольцо… и от всего этого Фрэнки передергивает. Да, присесть бы не помешало. Он может смотреть на Медору, но только не на кольцо у него на руке. Фрэнки глядит на лицо Медоры, разделенное светом лампы на две части — светлую и темную — так четко, что Фрэнки едва видна черная дырка от серьги в левом ухе Джо. Он подносит руку к собственному уху, щупает мочку и продолжает вспоминать непростые двенадцать лет их знакомства.

Смотри, какая милашка, а, Фрэнки?

Девушка делает вид, что не слышит Джо. Отойдя подальше, она оборачивается, смотрит на них и скрывается в одном из высоких домов, стоящих в ряд. Джо забирает у Фрэнки сигарету, делает затяжку, прищурившись одним глазом. Они сидят на ступенях и жмурятся на весеннем солнышке. Целый час они наблюдали, как двое мужчин играли у стены в кости. Теперь те ссорятся. Фрэнки достает из кармана деревянные кости и вопросительно смотрит на друга. Джо накрывает рукой руку Фрэнки и качает головой.

Нет-нет, приятель. Ты посмотри на этих—никчемные людишки!

Только он это произносит, как глухой звук заставляет их повернуть головы. Один из мужчин лежит на земле, потом приподнимается на локте, орет на второго и молотит в воздухе ногами. Его вопящий рот слишком уж красный: Фрэнки не понимает, слюна это или кровь. Джо закуривает новую сигарету, и они оба, пока не кончается драка, смотрят на противоположный конец улицы, где четверо мальчишек склонились над мертвой чайкой. Они тыкают ее палкой, пинают башмаками. Затем разбегаются и тут же снова с визгом и хохотом сбиваются в стайку, пока из окна верхнего этажа не высовывается женщина и не кричит им что-то на незнакомом языке. Джо встает и аккуратно отряхивает брюки.

Эта парочка отлично смотрится. Оба подтянутые, стройные. Белоснежные рубашки, черные брюки с отутюженными манжетами, черные же пиджаки, идеально завязанные галстуки, надраенные до блеска ботинки. Они смуглы, молоды и светятся удачей. На одной руке у Фрэнка кольцо с рубином, а на другой — бледно-желтый перстень с печаткой. Джо — воображала и пижон. У него серьга с бриллиантом, такая же булавка для галстука, а улыбка мерцает золотом.

Фрэнки чуть ли не на голову выше Джо: поэтому на том новая шляпа с широкой лентой.

Настоящая федора, Фрэнки! говорит Джо, аккуратно снимая с нее невидимую ниточку.

Ты только вслушайся — какая музыка. Федора, Федора… Они назвали ее в мою честь!

Оба смеются, и Фрэнки вдруг чувствует, что ему ужасно хочется новую шляпу.

Они тихо-мирно уживаются вместе. Даже выработался распорядок дня: поздний завтрак в «Хейсе», затем прогулка на рынок, где Фрэнки закупает продукты. Он крутит в руках товар, принюхивается, морщится, пока наконец не теряет терпение продавец или не сдается Фрэнки. А в это время Джо идет в паб напротив побеседовать с боссом. Чаще всего после этого они отправляются по какому-нибудь поручению: забрать долг, отвезти девушку в отель, доставить посылку. Иногда нужно просто сидеть на улице и наблюдать. За эту вроде бы плевую работу им очень прилично платят. Джо обещает, что, когда Фрэнки получше освоит английский, он замолвит за него словечко. Может, Фрэнки даже получит постоянную работу. Легкие деньги, говорит Джо, потирая большой палец об указательный. Легкие деньги, попугайничает Фрэнки, повторяя и жест.

Вечерами Джо учит его всему, что знает сам, и его голос плывет, словно мечты, по их подвальчику.

и вскоре Фрэнки сам уже подхватывает:

Фрэнки узнает много такого. Он глядит на огонек сигареты Джо, летающий в темноте вверх-вниз, и вспоминает свой последний урок — «Ты со мною, детка, или нет?».

Так ты со мною, детка, или нет? Давай, Фрэнки! — вопит Джо, и на лбу у него выступают капельки пота.

Пой, хабиб!

Джо скользит по комнате, гнет в руках Перл, будто она гуттаперчевая. Перл — новая подружка Джо. Фрэнки дымится от зависти, сидя на кровати и глядя, как они танцуют. Ноги так и просятся в пляс. Они кружатся совсем рядом, Джо запрокидывает Перл, и ее голова едва не касается коленей Фрэнки, а открытый рот с розовым язычком то и дело мелькает перед ним. Перл отлетает в угол и кричит, чтобы Джо перестал.

Джо, прекрати сейчас же! Прекрати, говорю!

Ее выговор напоминает Фрэнки скрип ржавых пружин. Она чересчур блондинистая, с тягучими сладковатыми духами и вся в блестящих бриллиантовых стекляшках. Впервые в подвальчике становится жарко. В глубоком вырезе кофточки Перл темнеет мягкая бороздка, которая невероятно волнует Фрэнки: он думает, наблюдая за их танцем, лишь о том, как бы ему хотелось засунуть туда язык и лизать, лизать, лизать.

Ни одна другая Фрэнки не интересует. Джо знает женщин; он знакомит с ними друга — словно дарит их ему. Все они тощие блондинки и похожи на Перл, но есть в них что-то настораживающее: они смотрят на Фрэнки, как голодная собака на кость. Пока не появляется Мэри.

О Мэри Фрэнки думать не хочет. Он тянет нить воспоминаний дальше, к одному серенькому майскому утру.

На кровати Джо уже больше недели никто не спал, и в подвальчике не хватало пения. Когда Джо, помахивая огромным кожаным чемоданом, с шумом распахивает входную дверь, Фрэнки еще дремлет. Не говоря Фрэнки ни слова и даже не глядя на него, Джо начинает собирать свои пожитки. Фрэнки лежит, подложив руку под голову, и следит, как тот берет фотографию Риты Хейворт в рамке, взвешивает на ладони и аккуратно возвращает на полку. Джо ныряет за занавеску, в кухню, и Фрэнки слышит, как позвякивают, когда их снимают с крючков, две фарфоровые чашки. Джо возвращается, заворачивает кружки в рубашку, снова исчезает, приносит сковородку и тарелку. Он сосредоточенно собирается. Фрэнки кажется, что это длится вечность.

Куда ты отправляешься? — спрашивает он наконец.

Мне надо отсюда съезжать, Фрэнк, говорит Джо, зарываясь с головой в шкаф. Он вытаскивает костюм вместе с вешалкой и укладывает его в чемодан.

Босс нашел мне место. И тут Джо вдруг воодушевляется, впервые смотрит на Фрэнки и торопливо бормочет:

…такая красотища, хабиб, на главной улице, над клубом Лучиано. Квартира с двумя спальнями. Полностью обставленная. С туалетом! Я буду управляющим клубом. Представляешь, Фрэнки, никакой квартплаты!

Рука Фрэнки шарит под кроватью. Он вытаскивает пачку дешевых сигарет, чиркает спичкой о ржавую спинку кровати. Спичка с шипением загорается. Он прикуривает.

Значит, две спальни? говорит Фрэнки, протягивая вторую сигарету Джо. Джо широко разводит руки, опускает плечи. Это могло бы стать началом ссоры.

Фрэнки… Фрэнки…

Фрэнки зажимает сигарету губами и, спустив босые ноги на пол, садится. Он вытаскивает из-под кровати собственный запылившийся чемодан, швыряет его между ними, распахнув крышку, затягивается и предлагает Джо уже свою сигарету.

Фрэнки, это дело не про тебя, юлит Джо.

А я как же? говорит Фрэнки, осторожно пробираясь сквозь недосказанные слова.