Особо опасен (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 8

* * *

Я снова вернулся к парадному окну, чтобы посмотреть на передвижения военных. Они же уже не должны прятаться, если так громко гавкают по мегафону.

Так… Трое слева. Плюс двое у машины. Ещё один с правой стороны. Вон он прячется… Да их там двое. А в машине места только для четверых. Максимум пятеро. Я насчитал уже шестерых, значит, и машин было как минимум две. Тогда и народу тут побольше может быть… Но они пока что прячутся. Или уже подошли вплотную к стене и их не видно из окна.

Снова раздался голос из мегафона:

— Прайор! Сопротивление бесполезно. Мы знаем, что ты здесь. Выходи с поднятыми руками!

Я быстро метнулся в душевую и выглянул в окошко. Тут оказалось всё в порядке. Техник-сержант уже загрузил все сумки в машину и сидит за рулём. Через открытую дверь он смотрит на меня. Вид у него растерянно взволнованный. Поднимаю ладонь, типа: «Щас!», а сам возвращаюсь в комнату.

И вовремя. В замке входной двери послышался металлический звук. Ну, точно. На ресепшне всегда есть запасные ключи от номеров на тот случай, если клиент-недотёпа посеет где-то свой ключ.

Ага. А недотёпа-сержант оставил свою винтовку у стены. Хватаю, и не глядя стреляю прямо по входной двери. Щепки во все стороны, но кажется, что насквозь не пробил. Или пробил?

А… Всё равно. Пора сваливать отсюда. Выпускаю остаток магазина в сторону окна. Бросаю пустую винтовку и дёргаюсь в сторону «запасного выхода».

Именно в этот момент с «улицы» раздались первые выстрелы в нашу сторону. Окно — плохая защита от винтовочных пуль. Бросаюсь на пол и быстро-быстро на четвереньках удаляюсь из комнаты. Калаш летит в окно, а я ныряю вслед за ним. Подхватываю автомат и, бегом к машине.

Раз Джек уже сидит за рулём, то мне ничего не остаётся, как выбрать место пассажира. Но я сразу забираюсь на заднее сиденье. там и оружия побольше, да и отстреливаться если что будет удобнее. И думаю, что отстреливаться сегодня мне придётся много.

— Ходу, сержант! Газуй!

— Куда?

— Вперёд!

31 августа. 1974 год.

США. Штат Монтана. Предгорья и горы…

Поначалу нам даже удалось оторваться от погони… Но это только поначалу и ненадолго.

Наверное, для военных, которые вовсю расстреливали стены, дверь и окно нашего номера, отъезд нашего Вагонера прошёл незамеченным. Увлеклись слегка служивые. Бывает… Нам же лучше.

Лишь, когда мы уже гнали по пыльной дороге в сторону гор, отъехав миль на десять, я обратил внимание на две точки, что словно гончие, преследовали нас. И, похоже, что они приближались.

А я всё мучился от вопроса, ответа на который никак не мог найти: Как они так быстро вышли на нас?

Раскладывая поудобнее свою оружейную коллекцию, чтобы всё было под рукой в нужную минуту, я спросил у Прайора:

— Джек! Ты не знаешь, почему они так быстро нас нашли?

— Не знаю. — быстро ответил мне техник-сержант.

Слишком быстро и безапелляционно ответил, как мне показалось.

Я стал мысленно прокручивать события вчерашнего вечера. Мы с ним всё время были вместе. Может, его кто-то опознал, когда мы ужинали в местной забегаловке? Не исключено… А больше-то он и не выходил из номера. Машина моя с ним никак до этого момента не была связана. Так что по ней нас тоже не могли вычислить. Кроме выхода на ужин мы и не покидали наш номер. Я уж точно никуда не выходил с того момента, как мы вернулись сытые и довольные… Хорошо помню, что вырубился и уснул. И Джек вроде бы не выходил наружу. Или выходил?

Чисто теоретически, мог он выйти из номера, когда я спал? Мог бы, но я наверняка услышал бы. Сплю я довольно чутко. Привычка, доставшаяся мне ещё из прошлой жизни. Хорошая такая привычка. А главное, что очень полезная…

Озарение, как всегда приходит в процессе прокручивания различных вариантов. Чисто логические цепочки, построенные в стройную конструкцию, сразу же показывают, где находится самое слабое звено.

Когда он мог куда-то выйти?

Когда я этого не услышал бы и не увидел.

Был такой момент вчера вечером?

Оказывается, что был…

* * *

— Джек! А куда ты выходил вчера, когда я был в ду́ше?

Я не видел лица Прайора, так как он всё же был за рулём. Но его спина… И без того узкая, как у подростка, она стала ещё меньше. Плечи сузились, а голова как будто вжалась в эти узкие-узкие плечики.

— Ты кому-то звонил вчера?

Ответом мне была тишина. Лишь шум мотора и всё…

— Ты звонил своему брату? Отвечай! Чего ты молчишь, Джек?

— Да. Я подумал, что он сможет мне помочь…

— Ты знаешь, Джек… Тебе даже бог не поможет.

— П-почему?

— Потому что ты — дурак! Кретин, идиота кусок. Да что там говорить… Знаешь, если бы состоялся всемирный конкурс на звание самого глупого идиота, то ты и там бы занял только второе место…

— П-п-почему? — тонким блеющим голосом спросил меня техник-сержант.

— Потому что ты идиот, Джек! Если бы ты не совершил самый глупый поступок в своей никчёмной жизни, то мы бы выспались и поехали бы дальше с утра пораньше. Теперь мы тоже едем. Но есть нюанс, Джек… У нас на хвосте копы. И шансов убежать от них с каждой минутой всё меньше и меньше…

— Прости! Я не знаю, почему я это сделал. Мне казалось, что так будет лучше…

— Ты хотя бы у меня спросил.

— Но откуда ты мог знать… Ты же моложе меня…

— Молодость — это такой недостаток, который проходит с годами. Но ты не переживай, Джек. Твоя тупость останется с тобой навсегда, до самой смерти. Потерпи! Ждать осталось недолго.

— Чего ждать?

— Твоей глупой смерти.

— Да, кто ты вообще такой? Я даже не знаю, как тебя зовут…

— Кто я такой? Это не важно… А как меня зовут? Зачем тебе это знать?

— Но я как-то должен к тебе обращаться.

— Зови меня — Айвен. Так меня тут знают.

— Айвен? А я слышал про тебя. По радио говорили… Ты помогаешь людям.

— Да… Помогаю… Нормальным людям. Тем, кому ещё можно помочь. Но тебе, Джек, помочь нельзя.

— Почему?

— Да потому что ты — идиот!

Вот и поговорили. Я не знаю, понял ли Джек мою мысль или нет, но, как мне кажется, он на меня сильно обиделся. Ну и хрен с ним. На обиженных… воду возят.

* * *

Мои мысли прервал выстрел. Я его услышал, потому что ждал. Мы ещё не доехали до гор и всяких там каньонов. Это там выстрел, раздавшись, мечется по округе, подгоняемый эхом. А здесь у нас почти равнина. Та же степь с низкой растительностью и редкими приземистыми деревьями… Только она у них тут почему-то называется «прерия», и всё время поднимается чуть выше. Но горы, что маячат где-то впереди, никак не хотят приближаться. Создаётся ощущение бега на месте. Пот и усталость уже есть, а финиш, как был далеко, так всё так же далеко и состаётся, сколько бы времени не прошло.

Снова выстрел. И ещё один. И ещё…

— Прибавь газу, Джек! Нам надо от них оторваться. Хотя бы ещё немного…

— Доро́га дерьмо…

— Жизнь тоже дерьмо. Так что же, теперь и не жить вовсе? Гони, Джек, если хочешь пожить ещё немного. Как я понял, эти парни живыми нас точно не выпустят.

Да… Был бы у них стационарный крупнокалиберный пулемёт на машине, как делали ду́хи на своих джихад-мобилях, то нам бы точно не поздоровилось. Но пока они стреляют только из своих винтовок, шанс есть не попасть под пули. На ходу, да по такой неровно-щебёночной дороге, попасть куда-то стреляя из винтовки без упора — это один шанс на тысячу. Хотя иногда бывают и счастливые случайности, когда вот так вот, не глядя, да с первого выстрела… Остаётся лишь молиться всем богам, чтобы счастье сегодня было на нашей стороне.

Конечно, пока дистанция ещё достаточно велика, у нас гораздо больше шансов не попасть под выстрел. Но, ещё чуть-чуть, они подберутся поближе — и нам кирдык настанет. А второй положительный момент — это то, что дорога одна. И стреляют пока только из машины, которая идёт первой.