Осколки нас (СИ) - Грин Эмилия - Страница 4

Пара фраз. Ледяной смешок. И взгляд, от которого душа в пятки. Нервная система в крошево. Сердце без признаков жизни. Пульс? Слышала о таком…

Разумеется, Кирилл не остался прозябать в одиночестве. И, похоже, у них с этой Лизой, или как ее там, все более чем серьезно.

Покачала головой, разглядывая свой белоснежный фартук. Официантка. Ну ладно, с завтрашнего дня официально администратор ресторана «Патрики», заведения, которое, между прочим, входит в ТОП-10 ресторанов столицы.

Как ни крути, а все равно обслуживающий персонал. Когда-то в этом возрасте я уже видела себя молодым именитым дизайнером одежды… Только мечты остались мечтами, а я с утра до ночи таскала подносы с грязными тарелками.

Сморгнув с кончиков ресниц слезинки, я расправила плечи, натянув на лицо дежурную улыбку. Сбрызнула пылающие щеки ледяной водой. Вздохнула. Выдохнула.

И, ведь, по сути, ничего и не было… Мы так и не стали по-настоящему близки… Как мужчина и женщина. А боль такая, будто ржавую заточку в грудь вставили.

Мне ничего не оставалось, как вернуться в зал. Итак, бросила девчонок на произвол судьбы в самое пиковое время. Помощница…

— Алин, за пятнадцатым нервничают! — сообщил Вадик, ловко откупоривая бутылку с кокосовым сиропом.

Посмотрев через плечо, я наткнулась на нетерпеливый взгляд девушки Кирилла. Ну, здрасти!

— А где Инга? Я же отдала ей этот стол!

— Пляшет с бубном вокруг своих корейцев! — хмыкнул бармен, — Там походу один из них положил на нее глаз! Подошел, взял за руку и отвел обратно. То еще шоу!

Обернувшись, я обнаружила, как коллега, с кислой миной, на ломанном англо-русско-корейском пытается вести диалог с улыбчивым толстячком. Похоже, она застряла там надолго. Ну, а мне вновь пришлось идти на добровольную каторгу. На мое счастье, Воронова за столом не оказалось.

— Можно счет? Мы попросили упаковать еду с собой. Поужинаем дома!

Поужинаем дома…

— Ой, совсем забыла, нам еще фисташковый рулет! Видела один на витрине.

— Конечно! — уголки губ подрагивали — с таким трудом я тянула их наверх.

… Вернувшись со счетом и терминалом, я подняла голову, вцепившись пальцами в подол юбки… Немая сцена. Я и он. Посреди переполненного ресторана, а казалось — вокруг ни единой души.

Словила его взгляд, и слова застряли поперек горла.

Я беспомощно скрипнула зубами, пытаясь выдержать этот беспощадный зрительный контакт. Набрала в легкие побольше воздуха, и медленно выдохнула, ощущая, как все мои защитные механизмы срывает с петель.

— Ну, здравствуй. Лебедева Алина. — странная ломанная улыбка коснулась его полных губ.

Только что я еле дышала, а теперь мое дыхание участилось. Он расслабленно откинулся на спинку стула, и, вытянув в проход длинные ноги в ботинках челси, сканировал меня цепким взглядом. Жар смущения лизал щеки, заставляя ресницы трепетать.

— Привет…

Несмотря на всю неловкость ситуации, я была рада его видеть. Просто знать, что у Воронова все хорошо. А, судя по внешнему виду бывшего парня, у него все не просто хорошо — прекрасно.

Мы помолчали.

И снова эта извращенная пытка — глаза в глаза. Потому что один лишь его властный взгляд заставил меня почувствовать слабость в коленях. Рот наполнился вязкой слюной. Я сглотнула.

— Как жизнь молодая? — от его низкого тембра по телу разлилась дрожь.

Я поморщилась, пропуская через себя каждое его слово. Такой странный контраст… Когда мы виделись в последний раз, Кирилл был еще мальчишкой, а сейчас на меня смотрел до чертиков уверенный в себе молодой мужчина.

— Алина? — добавил он с нажимом.

Внутри все сжалось от боли. Повидала не мало ее оттенков, но этот оказался абсолютно неизведанным. Острым и жгучим. Мазохистским.

Будто нашу разодранную в клочья любовь опустили в мертвое море. Соленое-соленое. Жгло везде. Выла… Внутренне. А на деле лишь выдавила из себя слабую улыбку.

— Да помаленьку… — влажной ладошкой я комкала дурацкий фартук, — А у тебя, Кирилл? — во время произношения его имени губы задрожали.

Кирилл…

— Нормально. — вытолкнул сухо, — Путешествия. Бизнес. — слегка запрокинув голову, он прошелся по мне оценивающим взглядом.

Щеки зарделись. Я так и стояла, как пришибленная, с терминалом в руках, а он не торопился облегчить мои мучения. Пытка. Пытка находиться рядом, зная, что он принадлежит другой.

Внезапно Воронов поднялся, глядя на меня сверху вниз. С кривой ухмылкой он сделал пару мягких шагов в мою сторону. Остановился. Слишком близко. Обратила внимание, как натянут его кадык.

— Мелочь. — я вздрогнула, услышав охрипший голос.

Ох уж это слово, запрятанное глубоко под сердцем. Наше слово. Способное сломать любую преграду в прошлом. Теперь оно безжалостно ломало меня. Ш-ш-ш. Кости трещали как дрова в печке.

— Ляля. — еще один шаг, практически поравнявшись, продолжая плести косы из моих нервов.

Бооольно. Замолчи! Замолчи! Замолчи-и! Не пачкай мои светлые воспоминания! Они — единственное, что у меня осталось…

— Не надо… — хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать симфонию нашей угасшей любви.

Кирилл застыл всего в паре сантиметров от меня.

Нет!

Увы… да.

Я шумно втянула воздух. Снова могла дышать им. Даже нотки пафосного парфюма не перебили этот дьявольский коктейль. Так пахло безумие. Эйфория. Мрачное осеннее небо перед дождем. И Воронов Кирилл.

Пропиталась: столько раз засыпала в его футболке, зажатой его крепким телом у стеночки, на его простынях.

— Помнишь? — склонился, резко вздохнув через нос.

Всё. До мелочей.

Воронов — ты моя мания.

Кивнула, мысленно, загибаясь от боли. Мальчишка из прошлого улыбнулся, разгоняя по моему телу табуны дичайших мурашек. А после… на выдохе. Шепотом.

— Не верится, что я был таким лохом!

И возразить на это мне было нечего. Только покорно смотреть в ледяные карие глаза, уносясь за границы иной реальности. Туда, где пусть и недолго, но мы были счастливы. В его или мою спальню.

Целовались до удушья. Вместо тригонометрии, с особым усердием изучали тела друг друга… Дышали неровно, знакомя моих ангелов с его бесами.

Стены наверняка помнили мои еле слышные стоны. Задушенное дыхание. Надрыв. Гипноз. Его мощную энергетику. И густую ауру нашей похоти…

Лебедева Алина. Мелочь. Ляля. Плакса. Жаль, никто заранее не поставил меня в известность, что сегодня похороны нашей любви.

— Я так понимаю, будем иногда пересекаться? — равнодушно констатировал, отдаляясь.

Покопавшись в портмоне, старый знакомый небрежным жестом вытащил оттуда пару смятых пятитысячных купюр, положив их на стол.

Внезапно Кирилл остановил взгляд на моих туфлях. Захотелось провалиться сквозь землю… Кошмар. Я неловко переминалась с ноги на ногу. Покачав головой, он бросил еще одну купюру того же номинала.

— На чай.

Будто ноги вытер о мою душу.

Глава 3

— И че там Свиридов? Если сумма не устраивает, мы шлем его на хер. Так и предай. Угрожать? Кому мне? — опустил стекло, запуская в салон мерса влажный осенний воздух. — Карин, не смеши. Я даже своих ребят из-за этого недоразумения не буду дергать. Много чести. Итак, согласится, если не тупой…

Помощница тараторила со скоростью пулемета, стараясь в общих чертах ввести меня в курс дела. Еще туго соображал после продолжительного ночного перелета, но по работе соскучился адски. Видимо трудоголизм — это у нас семейное. За неделю отдыха реально чуть не подох от скуки.

— Как мне Мальдивы? — повторил ранее озвученный Кариной вопрос, обгоняя черную «бэху». — Интересно, кто придумал называть эту дыру — раем? — ухмыльнулся, поймав недовольный взгляд Лизки. — По мне так настоящий ад — безвылазно сидеть на крошечном острове, где тупо нечем заняться.

— Эй, мы же освоили дайвинг! — обиженно поджав губу, она пихнула меня локтем. — Ловили рыбу, полетали над островами на вертолете, увидели скатов, китовых акул…