Год Красного Дракона - Михайловский Александр - Страница 8

Как американский президент, Джеральд Форд был в этом согласен с русским пришельцем из другого мира. Ведь жить еще хочется. Но в то же время, опять же из доклада своего посла при императоре Галактики, хозяин Овального кабинета знал, что не из врожденной злобности и не из вздорного каприза император Сергий предъявил Соединенным Штатам Америки свои претензии. Если из того, что написал в резюмирующей части своего послания Джордж Поппер, правдой окажется хотя бы половина или даже четверть, то такое американское будущее нынешнему хозяину Белого Дома совсем не нужно. Пусть сам он к тому времени уже умрет, но, как у каждого нормального гетеросексуального мужчины, у него есть жена, два сына и дочь. Все, что ни сделает Джеральд Форд, падет на головы будущих поколений американского народа. А такой исторической ответственности нынешнему хозяину Овального кабинета не требовалось. Он даже остро позавидовал другим своим ипостасям, которые ничего не знали о будущем, спокойно прожили свою жизнь и померли в счастливом неведении о грядущей катастрофе.

Но прежде чем американский президент успел позвать кого-нибудь посоветоваться и что-то решить, на другой стороне просмотрового окна Артанский князь Серегин, решив, что этот человек созрел, превратил просмотровое окно в полноценный портал. Перебирающий бумаги президент почувствовал дуновение горячего ветра, ощутил аромат мирры и ладана, поднял голову – и обомлел. Прямо напротив него, в двух шагах, стоял император Сергий собственной персоной, при нимбе и иных атрибутах, положенных младшему архангелу. Если бы тут, в Овальном кабинете, появилось бы какое-нибудь инопланетное чудовище, вроде Хищника или Чужого, то он, наверное, испугался бы меньше. Человек, который так запросто зашел к нему в Овальный кабинет, представлял на Земле высшую власть, которая стоит над любыми президентами, премьер-министрами, генеральными секретарями, королями, царями, великими герцогами и прочими племенными вождями. Тот, кто заглянул сюда на огонек, был наделен свыше всеми необходимыми полномочиями для того, чтобы судить, карать и миловать как отдельных людей, так и целые страны.

– Ну, здравствуй, мистер американский президент, – неожиданно доброжелательно, хотя и с оттенком иронии, произнес неожиданный гость, – вот мы и свиделись.

– Здравствуйте, мистер Сергий, – преодолевая накатившую дрожь, ответил Джеральд Форд. – Надеюсь, вы пришли сюда не для того, чтобы меня убить?

В ответ Серегин расхохотался чистым и непринужденным смехом человека, неожиданно услышавшего невероятную глупость.

– Зачем мне вас убивать, мистер Форд, да еще и лично? – просмеявшись, сказал он. – Я пришел к вам с вполне дипломатическими целями, а не в качестве Каменного Гостя. Да и вы тоже не дон Жуан, лично не особо грешны и в общем неплохой малый.

– Дипломатия – это хорошо, – приободрился Джеральд Форд, – но о чем мы с вами будем разговаривать, ведь ваши требования крайне жестоки и не подразумевают никакого компромисса?

– Такова жизнь, мистер президент, – пожал плечами посланец Творца Всего Сущего. – Доктор пичкает больного не самыми вкусными лекарствами, прописывает ему болезненные терапевтические процедуры – и все это не по злобе, а только лишь ради восстановления здоровья пациента. Ваша Америка серьезно больна, и положение непрерывно ухудшается. Но как вас лечить, если вы тут на районе самые сильные и ни за что добровольно не отдадитесь в руки опытного терапевта с его клизмами и горькими микстурами?

– Я вас не понимаю, мистер Сергий, – встопорщился Джеральд Форд. – Какой такой болезнью больна Америка?

– Эта болезнь называется алчностью, – назидательно произнес Артанский князь. – Ничем не ограниченная частная инициатива, которой вы поклоняетесь, угодна только Сатане, и в итоге ведет человечество в ад. Ведь ради прибыли вы, американцы, готовы на любую подлость и жестокость. Если вам это будет выгодно и ничего за это не будет, то вы не моргнув глазом будете стирать с лица Земли целые страны и убивать людей миллионами. Сатана тут у вас, в Америке, уже не бродит как лев рыкающий по пустыне, нет, он построил себе у вас дом и завел хозяйство. Везде, где вы пытаетесь охранить и укрепить свою власть, упор делается на самых лживых, жестоких, вороватых и алчных политиков, маленьких Гитлеров и Муссолини. А как же иначе, ведь именно эти люди вам близки классово, а потому вызывают симпатию, а еще именно такими персонажами вам проще всего управлять. Вот и получается: что ни страна под американским контролем, то жесточайшая диктатура и клептократия. В Европе пока по-другому, но к двадцать первому веку ваши преемники уже избавятся от этого недостатка, так что разница в методах между Гаити и Германией сотрется совершенно.

– У нас, мистер Сергий, – сказал президент Форд, – принято считать болезнью человечества любимый вами коммунизм. Подумать только: ваш Ленин полностью отменил частную инициативу, заменив ее централизованным государственным распределением, как в армии или в тюрьме. Но так же нельзя.

– В военное время можно все, – парировал Серегин. – Впрочем, Ленин и сам довольно быстро отошел от этой марксистской дури, придумав Новую Экономическую Политику, которую у вас предпочли не заметить. С двадцать второго по шестидесятый год в советской экономике существовал довольно сильный частный сектор, занимавший нишу классического мелкого и среднего бизнеса. Потому и развивалась в те годы советская система так же бурно, как и ракета, взлетевшая со стартового стола к звездам. Сейчас положение там совсем уж другое, но я это исправлю. Государственная собственность будет существовать там, где это необходимо, а частная – там, где это уместно. Впрочем, в отличие от американских, проблемы Советского Союза выглядят вполне решаемыми, тем более что по все вопросам нынешней мировой действительности мы с советским руководством сходимся во мнении. А вот с американской стороной это совсем не так. Вопросов, по которым мы с вами сходимся, на самом деле не так уж и много, и не они определяют вашу американскую политику, зато во всем остальном мы являемся непримиримыми антагонистами. У меня, знаете ли, имеется задание от самого наивысшего руководства, какое только возможно, и я буду его выполнять, хотите вы того или нет. У меня приказ нормализовать этот мир, сделать его более счастливым, спокойным и безопасным, чтобы в нем не осталось ни вопиющей нищеты, ни лезущей прямо в глаза торжествующей роскоши. Заниматься этим в основном будут советские и китайские товарищи, потому что им эта деятельность по профилю, но если кусок мяса окажется для них слишком жилистым, то я помогу им чем смогу. В первую очередь, речь сейчас идет о Южной Корее, где правит жесточайший диктаторский режим. И неважно, какое имя носит нынешний южнокорейский «президент» и каким путем он пришел к власти, через выборы или военный переворот – это обязательно будет ваш любимый сукин сын. И кончают все южнокорейские «лидеры» тоже примерно одинаково. Или действующего «президента» с вашего одобрения застрелят на месте во время военного переворота, или, в случае демократической процедуры смены власти, после истечения срока полномочий этот персонаж сядет в тюрьму на десяток лет за коррупцию и растрату госсредств. Вы не находите, мистер Форд, что в данном случае продвигаемая вами демократия пахнет так же дурно, как куча давно протухшего дерьма, а эта древняя страна достойна лучшей участи, чем быть вашей колонией? Ведь дело в том, что эта ситуация развивается в Южной Корее уже на протяжении четверти века, но ни один американский президент не ударил и палец о палец для того, чтобы исправить ситуацию. А это неправильно, мистеры! Вы должны быть ответственны за всех, кого подчинили своей воле. Это я вам говорю как специалист. Одним словом, если не хотите понести потерь, то войска из Южной Кореи необходимо выводить – чем скорее, тем лучше. Кто не спрятался, то есть остался, тот сам будет виноват в своей смерти. Все будет происходить точно так же, как в Чили, и даже еще жестче. Среди людей, решивших сделаться угнетателями собственного народа, а также их подручных, мне не будет жалко никого, в силу чего солдаты милейшего Велизария получат приказ вовсе не брать в плен ни одного человека в форме. На этом у меня все, далее вам дается три дня на размышления по корейскому вопросу. Как додумаетесь до чего-нибудь дельного, сразу звоните…