Единственная (СИ) - Никольская Ева - Страница 37

Крис, чертыхаясь и охая, перебралась в кровать, а я продолжала торчать на кухне, поглядывая на часы и разговаривая с Чумой, которая с любопытством расспрашивала меня про сюрприз Темного ангела и про наши впечатления от него. Возникало ощущение, что ей самой очень хотелось там побывать, причем не в цифровом виде, а в человеческом, то есть, иоширском образе. Одним словом, в теле.

О том, что вернулся господин Рэйн, поняла по запаху. Да-да, именно по нему. Аромат роз заполнил небольшое пространство и, резко развернувшись, я в удивлении уставилась на три огромных букета: нежно-белый, кроваво-красный и благородный бордовый.

Три, черт бы его побрал!

И куда мне это все ставить, когда вазы другими цветами заняты? Гости же не с пустыми руками приходили. А последнюю свободную емкость с трудом удалось втиснуть букет, подаренный Арсом Кристине. Придется теперь куда-нибудь вытряхнуть крупы из банок и использовать их вместо ваз. Другого варианта не вижу.

– Лекарство в кармане брюк, – сообщил иоширец.

Он что… предлагает мне его самой достать?

Сглотнув, я продолжила стоять и смотреть на мужчину, руки которого были заняты розами. Смешок вырвался сам собой: короткий и откровенно нервный.

– Вы ограбили круглосуточный цветочный магазин? – спросила я, стараясь не рассмеяться в голос.

– Почему ограбил? – не понял он.

– Не ограбили? Значит, скупили все, что там было.

– Не все. Только самое красивое, – улыбнулся Аллегро, проникаясь, наконец, моей шуткой. – Красивое же? – нахмурился он, повертев три букета, слепленные в один, чтобы проще было держать.

– Очень! – честно призналась я. – Это нам с сестрой?

– Тебе. – Он протянул мне цветы. – Вам, – исправился, немного подумав. – Выбери, какой больше нравится, и поставь в свою спальню, чтобы напоминал обо мне.

М-м-м… как романтично! Чтобы напоминал о нем.

– Обязательно. – Пообещала я, забирая благоухающие подарки. Принеси он мне одну единственную гвоздичку, я тоже была бы счастлива. Просто потому, что это от него. Но безопасник, очевидно, решил, что у меня на день рождения цветов должно быть не меньше, чем у Крис. – Спасибо, господин Рэйн.

– Ал, – напомнил он просьбу звать его по имени, и я, кивнув, повторила:

– Ал.

Мы немного помолчали. Он сел на табурет, положив на стол уже ненужное лекарство, а я занялась цветами, невольно радуясь, что есть такая возможность. Сестра из комнаты не выходила – наверное, уже уснула. После приема таблеток ее начало клонить в сон, да и усталость сказывалась.

Все же она второй день на ногах. Спала всего ничего, еще и сидра с винами намешала. Организм у нее, конечно, крепкий, как, впрочем, и нервы, но случившееся в последние дни любого из колеи выбьет. Даже несгибаемую и вечно позитивную балбеску.

– Хотела вас спросить, как продвигается расследование, – заговорила о главном я. – Что-нибудь уже известно? Крис точно геранги похитили? Настоящие? Или это была маскировка?

– Настоящие.

Коротко и ясно.

А подробности?

– И? – Я обернулась к нему, отвлекаясь от букета из перламутрово-белых цветов с розоватыми прожилками. Именно его решила поставить на тумбочку рядом с кроватью.

От него так и веяло нежностью. Бутоны были словно наполнены светом, аромат легкий, мягкий и как будто невесомый.

Остальные розы планировала оставить на кухне, потому что в комнате сестры в окружении букетов от друзей уже обосновался ее лиловый монстр, который благоухал посильнее прочих. Но Крис сама захотела оставить себе этот «сад». Сказала, что цветы ее успокаивают.

– Расследование идет, Ева, – ожидаемо сказал безопасник. – Есть новая информация, но она пока не подтверждена. Есть зацепки, версии – много всего есть. Но, к сожалению, пока нет конкретики. Вам с сестрой придется довериться мне и немного подождать. Ллот будет охранять Кристину – несмотря на некоторые разногласия в прошлом у нас с ним сейчас общая цель, а о тебе я позабочусь сам. Обещаю: скоро мы все выясним и найдем истинных виновников похищения Кристы. Пока же мне нечем тебя порадовать. Кстати, как Кристина себя чувствует?

– Лучше. Спать пошла.

– Значит, лекарства больше не нужны, – качнул головой гость.

– Не нужны, – подтвердила я.

На этом он мог бы откланяться и шагнуть в телепорт, но Аллегро продолжал сидеть, а я сосредоточенно разбирала крупы и цветы, чувствуя приближение нашей вечной спутницы – неловкости.

Я задавала ему вопросы, но не те, что мучили меня. Он отвечал, но я без всяких телепатических способностей знала: поговорить иоширец хотел о другом. Вот только ни он, ни я не решались поднять тему, которая не давала покоя нам обоим.

С прогулки по морскому побережью прошло всего три дня, а казалось, будто целая вечность. Тогда мы говорили о нас и о нашем возможном будущем. Сейчас же – о чем угодно, только не об этом.

Что, если я принимаю желаемое за действительное и прояснить вопрос наших отношений охота только мне? Может, его, наоборот, устаивает эта неопределенность? Но зачем тогда он принес мне цветы?

Пф-ф… сложно-то как.

И нервно! И волнительно тоже. Потому что он сидит и наблюдает за каждым моим движением, а я чувствую кожей его взгляд и пытаюсь унять зарождающуюся в пальцах дрожь.

Мысленно уговаривая себя успокоиться, я ходила туда-сюда по крошечной кухне, а он продолжал молча пожирать меня глазами. Это беспокоило, смущало и… распаляло.

Его терпение не выдержало первым.

Поймав, точно кот мышку, безопасник развернул меня к себе лицом, зажал мои бедра между своих коленей и, глядя в глаза, сказал:

– Я не уверен, что смогу долго оставаться на Гере, но если в качестве дома, который ты обустроишь на свой вкус, тебе подходит Шииро, обещаю – спасательные и исследовательские миссии станут для нас приоритетными. У нас с тобой разные друзья, но я с удовольствием познакомлюсь с твоими, если ты этого захочешь, и представлю тебя моим. Я готов всячески поддерживать твои творческие порывы и новые начинания. Готов делиться с тобой не всем, но очень многим, просто потому, что некоторая секретная информация не предназначена для чужих ушей, даже если речь идет об ушках моей любимой женщины. Я мечтаю встречать с тобой рассветы и провожать закаты, пусть даже наблюдать нам их придется на разных планетах. И я буду счастлив до безумия, если ты когда-нибудь решишь подарить мне детей. Решишь же?

– С детьми я поторопилась, – шепнула испуганно.

От его слов меня бросало в жар, от рук его, сжимавших талию, шел ток, горячими искрами расползаясь по телу, а от взгляда – такого пристального, жадного, прожигающего – подгибались ноги.

Хотелось вырваться и убеждать, чтобы освободиться от этого сладкого плена, и одновременно остаться и обнять его. Крепко-крепко! Чтобы он точно не ушел.

Противоречивость чувств, как обычно, зашкаливала, сердце заходилось в груди, а дыхание стало прерывистым, тяжелым, будто мне не хватало воздуха. Надо было что-то сказать ему, как-то отреагировать на его слова, но я продолжала молча смотреть в лицо любимого мужчины, беззвучно шевеля губами.

Сбылось мое самое заветное желание…

И? Что теперь с этим делать?!

– Я понимаю, что многого хочу. Знаю, что ты еще маленькая, что тебе сложно, тебя обуревают сомнения, – продолжил говорить иоширец, так и не дождавшись от меня ответа. – Твоя жизнь только начинается: впереди так много увлекательных открытий. А моя… – Он замолчал и, криво усмехнувшись, опустил голову. А потом вдруг резко вскинул ее, вновь впиваясь в меня взглядом, и глухо заявил: – Это будет трудно. Очень трудно. Но я готов подождать, когда ты повзрослеешь, Ев…

Приложив палец к его губам, я заставила мужчину замолчать.

Это что еще за внезапное самопожертвование? Подождать он готов! А ничего, что я после его признаний ждать не готова?

– Вчера… – Голос так и не вернулся, поэтому я продолжала шептать. – Со вчерашнего дня я совершеннолетняя. Ясно вам? Я УЖЕ повзрослела.

Он медленно кивнул, а я, не давая себе возможности передумать, вцепилась дрожащими пальцами в плечи Аллегро и, чуть наклонившись, поцеловала. Опыт у меня был маленький, а волнение било все рекорды, поэтому поцелуй вышел робким и неумелым. Да и безопасник застыл ледяной статуей, что лишь добавило мне неуверенности. Закусив от досады губу, я попыталась отстраниться, как вдруг иоширец ожил.