Апрель для Октября (СИ) - Деева Лина - Страница 6

— Друг мой, ты сегодня чересчур мрачен, даже для демона, — не получив реакции на очередной каламбур, Лион проницательно посмотрел на Дина поверх полного бокала «Бургундского».

— В самом деле? — Дин отодвинул тарелку с нетронутым жарким и поднялся из-за стола. — Должно быть, это оттого что я давно не брал в руки шпагу. Побудь моим противником в спарринге.

— Фехтовать сразу после ужина? — Лион приподнял брови. — Впрочем, я здесь гость и не могу противиться твоему желанию.

— Я был бы признателен, если бы ты вспоминал об этом почаще.

И Дин, не оглядываясь, вышел из столовой, уверенный, что надоедливый приятель идёт следом.

В просторной фехтовальной зале было холодней, чем в склепе, и темно так, что кошка бы ослепла. Однако стоило Дину оказаться на пороге, как в углах голубоватыми потусторонними огнями вспыхнули факелы, осветив развешанную по стенам коллекцию оружия.

— Мечи, рапиры, сабли? — Дин милостиво предоставил сопернику право выбора.

— Мечи, если не возражаешь. — Лион, один из лучших мечников Ада, не собирался играть в поддавки. Тем интереснее.

— До первого смертельного удара или обезоруживания, — Дин снял со стены любимую скьявонеску Немезис. Его противник, в свою очередь, вооружился немецким «бастардом».

— En guarde!

Оба скинули стесняющие движения сюртуки и встали в позицию.

— Allez!

Дин был зол. На Лиона, так не вовремя заглянувшего на огонёк. На Паха, выпустившего в мир смертных плохо подготовленного пса. На девчонку Эйприл с её самоубийственными принципами, на Бога и, в конце концов, на себя самого.

Зачем он взялся спасать дурочку? Да, скандал из-за мёртвого ангела вышел бы масштабнее, чем скандал из-за собаки, но мессир Люцифер и Назаретянин в любом случае утрясли бы этот вопрос. Преждевременный Апокалипсис не нужен никому.

Тогда зачем было вмешиваться? Добровольно лезть в Иордан? Ждать исцеления спасённой? И, наконец, какая ядовитая муха его укусила поцеловать Эйприл?

От яркого воспоминания Дин едва не пропустил хитрый финт Лиона, озлился и нанёс ответный удар такой силы, что противник не выдержал:

— Эй, эй, полегче! Ты мне так запястье вывихнешь!

«И что мне теперь делать? — не слыша жалобы приятеля, Дин утроил натиск. — Что мне делать с собой и этой проклятой девчонкой? Которую. Я. Никак. Не могу. Выкинуть. Из. Головы!»

Стальной вихрь вдруг распался. Меч Лиона с жалобным звоном покатился по гранитным плитам, а сам он беспомощно развёл руки перед нацеленным ему в грудь клинком.

— Touchér!

И это слово исчерпывающе описывало исход поединка для них обоих.

Уже прощаясь, Лион сказал то, зачем, собственно, приходил:

— Кстати, чуть не забыл. Одна летучая мышка шепнула мне на ухо, что патрон крайне обеспокоен случившимся с адской гончей. Мол, не ангельская это манера — собак разрубать. Хотя, с другой стороны, зачем кому-то из Ада мешать охоте? Только если этот кто-то спелся с райскими пташками. Понимаешь, к чему я клоню?

— Понимаю, — едко усмехнулся Дин. — Мессиру Велиалу прискучила наша мирная жизнь, и он придумывает повод её разнообразить. Охотой на ведьм.

— В Аду, — со смешком подхватил Лион. — Охота на ведьм в Аду — хорошая шутка, надо запомнить. Ладно, друг мой, увидимся на балу у мистресс Лилит.

Балу?

— Каком ещё балу? — нахмурился Дин.

— Ты забыл? — если в изумлении приятеля и была фальшивая нота, то едва заметная. — Великий ежегодный бал в честь Самайна, который дают мессир Самаэль с супругой. Не может быть, чтобы тебе не прислали приглашения.

— Ах да, — Дин чуть заметно скривился. — Было что-то такое.

— Нельзя столько работать, друг мой, — пожурил Лион. — Представь, как огорчилась бы мистресс Лилит, если бы ты не пришёл. Да ещё без веской причины.

— Что ж, ты благополучно избавил её от этой печали, — равнодушно отозвался Дин.

— Разве только её? — со значением спросил приятель и одним движением вскочил на свою келпи.

— Не думаю, что ты всерьёз ждёшь ответа на свой вопрос.

Лион тихонько прыснул и, задорно отсалютовав, взял с места в галоп. Паяц и интриган — то ещё сочетание. Интересно, какую игру он затеял на этот раз? Впрочем, вряд ли она касается Дина.

А вот бал у мессира Самаэля касался его напрямую — не хотелось бы из-за собственной невнимательности попасть в чёрный список мистресс Лилит. С этой мыслью Дин направился обратно в замок — собираться и искать злосчастное приглашение.

Глава 7

На приёмы у мессира Самаэля было принято прибывать в экипаже, и лишь немногие оригиналы предпочитали «бить крылья». Например, адский Судья Дин, к чьей эксцентричности все давно привыкли. Впрочем, сегодня у неё имелась вполне прагматичная подоплёка: возможность незаметно уйти, когда пребывание в высшем обществе станет совсем уж невыносимым. Последнее обычно случалось с Дином буквально через час после прибытия — подобные мероприятия он ненавидел всем отсутствием души.

Однако сейчас бал только начинался, и в громадный особняк мессира Самаэля стекались гости со всех кругов Ада. Приземлившись на широком портике из зелёного мрамора, подпираемом колоннами в виде могучих древесных стволов, Дин спрятал крылья и, небрежно вручив духу-привратнику приглашение, вошёл в гостеприимно распахнутую двустворчатую дверь.

Просторный холл более походил на оранжерею. Ползучие лианы и плющ создавали на стенах причудливые узоры, цветы в полированных деревянных кадках нежно благоухали, устилавший пол толстый ковёр походил на травяной газон, а в углах негромко журчали фонтаны. «Эдем», — едко усмехнулся про себя Дин. Целый дворец как памятник победе, приведшей к грехопадению смертных, — да, мессир Самаэль не разменивался на мелочи.

Тут Дин заметил у широкой лестницы хозяйку бала, одетую в обтягивающее, будто из змеиной чешуи сшитое платье, и поспешно выкинул лишние мысли из головы.

— Мистресс Лилит, — подойдя, он склонился над милостиво протянутой ручкой. — Счастлив засвидетельствовать вам моё глубочайшее почтение.

— Ах, бросьте, господин Судья! — мистресс Лилит кокетливо поправила блестящий медный локон, спадающий на высокую грудь. — К чему этот официоз между давними знакомыми?

Дин вежливо улыбнулся.

— Вы бесконечно любезны. Но я вижу, сюда входит мессир Бельфегор со свитой. Не буду занимать драгоценные минуты, которые он может провести в вашем восхитительном обществе.

И отвесив почтительный поклон, он споро ретировался в полный голосов и смеха бальный зал.

Если холл просто был велик, то это помещение — по-настоящему огромно. В честь Самайна его преобразили в подобие осенней лесной поляны: золотисто-коричневая мозаика на полу, золотисто-алая листва украшающих стены деревьев, чьи кроны причудливо сплетались на высоком куполообразном потолке. В одеяниях гостей тоже преобладали красные и оранжевые тона, и лишь очень немногие, подобно Дину, предпочли обычные тёмные цвета. В чёрно-зелёные ливреи были одеты и слуги, расторопно обносящие собравшихся закусками и прохладительными напитками. Дин небрежно подхватил с подноса одного из них бокал с игристым вином и целенаправленно устремился к лестнице, ведущей на опоясывающую зал открытую галерею. Он рассчитывал, что там будет не так людно, да и в принципе хотел осмотреться.

— Мессир Дин!

Женский возглас поймал его уже на первой ступени. У Дина дёрнулась щека, однако к остановившей его Падшей он повернулся с обычной маской холодного отчуждения на лице.

— Белинда. Я ведь уже не раз говорил вам, что пока не заслужил этот титул.

— Прошу прощения, — девица сделала глубокий книксен, выгодно демонстрируя пышную грудь в откровенном декольте багрового платья. — Но «господин Судья» звучит чересчур официально, а обращаться к вам просто по имени мне неловко.

— В самом деле? — Дин скептически приподнял бровь. — Вы же, вроде бы, недавно из Рая. Неужто успели отвыкнуть от его демократичности?

Это был сознательный удар, и промелькнувшие в голубых глазах Падшей боль и тоска ясно показали, что он достиг цели. Впрочем, Белинда быстро взяла себя в руки и обольстительно улыбнулась.