Эмиль. Мне тебя не вернуть (СИ) - Голд Лена - Страница 6

— Интересно, — Бестужев повторяет мои действия, игнорируя сказанные мной слова. — Когда ты, говоришь, разводишься?

Глава 5

А вот тут ответить нечего. Потому что я не знаю, когда именно разведусь. Но подам точно завтра же, поскольку я больше ни дня жить с Глебом под одной крышей не хочу. А официально быть его женой — втройне.

Взяв бокал с соком, я делаю несколько глотков и при этом не прерываю зрительного контакта с Эмилем. Он таким серьезным сейчас выглядит. Сосредоточенным... У меня складывается впечатление, что он хочет что-то сказать или же спросить, но тупо молчит.

— Если поможешь, то в течение недели бесспорно.

Да, пусть я манипулятор еще тот. Но, подай я на развод сейчас, Салтыков вряд ли согласится дать мне его. Зато деньги Эмиля могут многое решить. Например, избавить меня от мужа в течение нескольких дней. Я стану свободной женщиной и наконец вдохну полной грудью. Не боясь, что лишусь дочери. Без страха потерять самое драгоценное, что у меня есть — Эмилию.

— Ну, это без проблем. Главное, чтобы ты сама этого хотела.

— Вряд ли бы попросила у тебя помощи, если бы не хотела...

— Понял, понял, — перебивает Бестужев, выпивая стакан прозрачной жидкости залпом. — Закрываем эту тему. Но завтра снова откроем. Сейчас я не хочу об этом говорить...

Я снова пожимаю плечами. Мол, как хочешь. Не горю желанием обсуждать то, где мелькает Глеб.

Говорим мы о чем попало. Часто шутим, не вспоминаем прошлое. Ощущение, будто мы давние друзья и не виделись много лет, вот и решили поужинать, поболтать немного.

Настроение у меня хорошее. Набираю сообщение дочери и, получив от нее положительный ответ, снова концентрирую все свое внимание на Эмиле.

— Думаю, мне пора, — смотрю я на наручные часы, понимаю, что больше я здесь провести времени не смогу.

Глеб, походу, еще не вернулся домой. Отрывается со своей любовницей. Возможно, с тремя сразу. Это как раз в его стиле. Любит он так... Чтобы его ублажали со всех сторон.

— К нему? Зачем? — говорит Эмиль. Грубо и довольно резко.

— Почему ты думаешь, что именно к нему? У тебя случайно никаких проблем с головой нет? Я буквально двадцать минут назад тебе сказала, что разведусь с ним. А ты все о своем. Черт! И какого черта я отчитываюсь перед тобой?

Бестужев смеется. Я встаю, а он — следом за мной.

— Прекрасный вопрос. Не понимаешь, почему оправдываешься? Серьезно? Может, ты просто поняла, что многое теперь в твоей жизни зависит от меня?

— Не выпендривайся, Эмиль. Тебе это совсем не идет, — злобно бросаю ему в лицо. — Спасибо за ужин. Было приятно провести с тобой время, но мне действительно пора, иначе мы друг другу глотки порвем.

Мысленно подмечаю, что у Бестужева действительно сегодня замечательное настроение. Пусть он временами и выглядит грустным и задумчивым, но больше всего смеется. А еще исподлобья наблюдает за мной. За тем, как поправляю волосы, собираю их в высокий хвост. Что-то жарко стало.

— До завтра? — выгибаю вопросительно бровь.

— Утром я тебе позвоню. Дам некоторые контакты, свяжешься с нужными людьми. Они помогут тебе ускорить процесс. Я про развод.

— Отлично, — широко улыбаюсь, уже предвкушая завтрашний день. — Чем буду тебе обязана за такую услугу?

— Ты специально? Чего ты добиваешься, Арина? Не испытывай свой шанс, иначе... — он на секунду замолкает, оглядывая меня с ног до головы, а потом продолжает гораздо тише, с хрипотцой в голосе: — Иначе запру тебя в своей спальне и хрен ты оттуда выйдешь в ближайшие несколько дней.

— Несколько дней? — хмыкаю. — Классные у тебя мысли в голове, но... В принципе, я бы не против провести с тобой время. А уж в постели — тем более. Но ты не умеешь предохраняться. Еще не дай бог залечу, а ты меня опять на аборт пошлешь. Нет, мне действительно нужно уезжать. Чем дольше я тут, тем выше вероятность, что наш ужин закончится в твоей спальне.

Бестужев никак не реагирует на мои слова об аборте. Делает шаг ко мне и останавливается настолько плотно, что я чувствую исходящий от него жар. Он слишком резко обхватывает мою голову руками и притягивает к себе. Впивается в губы. Буквально жрет их, кусает, лапая мое тело со всех сторон. Прижимает к себе.

А я отвечаю.

Это безумие. Мы, словно два оголодавших зверя, набрасываемся друг на друга. Я обвиваю его шею руками, прижимаюсь еще плотнее к каменной груди. Чувствую! Я опять же чувствую его желание у себя на животе, невольно вздыхаю.

Черт! Да, я хочу остаться тут, с ним. Хочу провести эту ночь с Эмилем, но... И что же произойдет завтра? Хоть я и выгляжу совсем равнодушной и защищаю Эмиля везде и при всех, однако внутри меня есть обида. Деньги у Бестужева имеются давно. Это факт. Значит, мог появиться не спустя восемь лет, а гораздо раньше. Да только он этого не сделал. А сейчас, когда Глеб окончательно обанкротился, появляется и вновь врывается в мою жизнь.

— Эмиль...

— Ч-ш-ш-ш.

Его руки везде. На талии, спине и даже на груди.

— Эмиль, подожди. Мой телефон, — шепчу, слыша трель. — Эмиль!

В глазах Бестужева вспыхивает огонь. Но он отпускает меня, и я машинально делаю шаг назад.

— Да, — отвечаю на звонок.

— Мамуль, он приехал. Ко мне не пришел, но орет внизу и зовет тебя.

— Ты только не бойся. Я буду через пятнадцать, ну, максимум двадцать минут. Договорились?

— А я и не боюсь. Просто... Чтобы тебя предупредить.

— Хорошо, солнце. Целую.

Я отключаюсь и, не дожидаясь Эмиля, быстрыми шагами иду на выход.

— Что-то случилось? — встревоженно спрашивает Бестужев.

— Нет, но мне надо скорее домой. Иначе Глеб вверх дном все перевернет.

— То есть тебе не плевать на него? — останавливает у двери.

— Мне плевать на него. Но это не дает мне права всю ночь проводить с другим мужчиной, будучи еще в браке. С человеком, которому когда-то было до одного места, что со мной станет. Который отправил меня на аборт, даже не спросив, от кого я беременна. Так что... Отстань от меня и открой эту долбанную дверь, которая не поддается. Мне нужно ехать.

Глава 6

Щелчок — и дверь открывается. Эмиль не останавливает меня до тех пор, пока я не дохожу до машины. Но там уже задерживает и спрашивает таким тоном, что по коже бегут мурашки:

— Ты же сама сказала, что от него. Что не сможешь жить со мной. То есть с преступником. Ты же тогда...

— Я не говорила, что ношу под сердцем его ребенка. Да я вообще... Просто сбежала от разговора, толком ничего такого не произнесла. Я помню каждое свое слово, Эмиль. Интересно, почему же ты до сих пор не стал разбираться, в чем тогда была моя проблема? Да и вообще... Я так понимаю, ты вообще интересоваться даже не стал мной.

— Меня не было в стране много лет. А если даже приезжал, то на несколько дней чисто для рабочих встреч. Да, не интересовался. Было зачем? В конце концов, ты сама его выбрала.

— А сейчас тогда зачем появился? — эмоции захлестывают. Я перехожу на крик, не в силах контролировать себя.

— А затем, что я постепенно уничтожал все связи Салтыкова. Он потихоньку все терял, а неделю назад окончательно добился своего. Да, я для этого пахал днями и ночами. И был уверен, что ты от него уйдешь, останься он ни с чем.

— Я была о тебе лучшего мнения, Эмиль, — бью кулаком ему в грудь, горько усмехаясь. — То есть ты до сих пор думаешь, что я осталась с ним из-за его гребаных денег? Что я такая продажная? И что раз я такая, то и с тобой пересплю только потому, что ты не тот, каким был в прошлом? Ведь у тебя бабла выше горла. Я верно тебя поняла?

— Черт! — усмехаясь, Бестужев отворачивается, и я изучаю его широкую спину, по которой хочется стукнуть чем-нибудь тяжелым, чтобы он опомнился. Сукин сын! Стал таким же, как Глеб. — Почему же ты тогда пришла сегодня сюда? Я же ведь кретин. Бросил тебя восемь лет назад, обозвав не лучшими словами. Я же скотина... Я же тебя на аборт послал, но ты все равно узнала, что я хозяин компании, и это тебя ничуть не смутило. Мало того, что повела себя как ни в чем не бывало, так еще и на встречу согласилась. Почему, Арина? Почему?