Вечное царствование (ЛП) - Пекхам Кэролайн - Страница 74

Он снова придвинулся ближе, на этот раз ленивыми шагами, зная, что мне в любом случае от него не убежать. Его рука прижалась к стене рядом с моей головой, и он наклонился, поднеся большой палец к моему горлу и проводя им по коже слева направо. — Прикасаться к тебе — все равно что держать в ладони яичную скорлупу. Я чувствую каждую частичку тебя, от твоего бьющегося сердца до хрупких костей. Я могу сломать тебя легче, чем любой вампир, с которым ты когда-либо случайно сталкивалась. Но если действовать намеренно, я могу сделать гораздо хуже. Если ты не боишься меня хотя бы из-за этой истины, то ты глупа, и да помогут тебе боги.

— Ты хочешь, чтобы я боялась тебя, — заявила я, и дрожь прокатилась по мне от угрозы в его словах.

— Я хочу, чтобы ты уважала меня, — сказал он, на мгновение опустив глаза к моим губам, а затем снова подняв их.

— Ты можешь купить мой страх угрозами, но уважение нужно заслужить, — сказала я, и он оскалил на меня зубы, а его глаза сверкнули безумием.

Звук открывающейся двери разнесся по всему помещению. — Эрик? Что происходит? Я услышала шум, — донесся до нас страстный женский голос.

Эрик отстранился от меня, открыв взору потрясающе красивую женщину, стоящую в дверном проеме. Вампирша была высокой, стройной, с золотисто-каштановыми волосами, которые опускались до середины живота. Ее глаза были землистыми и манящими, а кожа — сверкающе бледной. Но, несмотря на привлекательность ее лица и манящую ауру, она казалась чем-то… другим. Я понятия не имела, почему я была уверена, что она другая, но что-то в глубине души подсказывало мне, что так оно и есть. На ней было бледно-розовое платье, длиной выше колен и облегающее все ее изгибы, а ее белые высокие каблуки выглядели достаточно острыми, чтобы их можно было использовать как оружие.

— Все в порядке, — сказал Эрик.

— Господин. — Она лучезарно улыбнулась ему. — Так рада тебя видеть. — В мгновение ока ее сияющие руки обвились вокруг его шеи. Ее лицо было так близко к его лицу, что на секунду я подумала, что они могут поцеловаться. Эрик оставался неподвижным во время всего этого действа, но не оттолкнул ее.

— Валентина, — тепло сказал Эрик, что совершенно не соответствовало тому, как он только что разговаривал со мной. — Как ты?

— Замечательно, Эрик. Заходи. — Она потянула его за руку, и только тогда ее взгляд упал на меня, как будто до этого самого момента она даже не замечала моего существования. Ее губы приоткрылись, сложившись в идеальную букву «О», которая, по моему скромному мнению, напоминала анальное отверстие. — Клянусь богами, Эрик, ты не сказал мне, что возьмешь с собой одну из них.

Она мне сразу же не понравилась, не то, чтобы у меня были какие-то планы на то, что она мне понравится, но так уж получилось. Мега-ненависть.

Эрик высвободил руку из хватки Валентины и повернулся ко мне со злым взглядом, который говорил, что он собирается унизить меня.

— Иди сюда, — он поманил меня, как собаку, похлопывая по своему чертову бедру и все такое.

Я проглотила каждую каплю гордости, которая у меня была, и подчинилась, думая о своей семье. Его рука скользнула по моим плечам, но в ней не было тепла, как тогда, в баре. Я чувствовала себя собственностью, которую выставляют напоказ перед этой вампиршей, как блестящую безделушку.

— Мой первый человек, — объявил Эрик, ведя меня по ярко освещенному коридору. — Что ты думаешь?

Он подтолкнул меня к Валентине, и я, спотыкаясь, двинулась в ее сторону. Она немедленно схватила меня, запустила пальцы в мои волосы, ущипнула за щеку, затем дернула за платье, как будто я была ее собственностью, которую нужно осмотреть. — Она немного тощая. Почему ты выбрал именно ее?

Сосчитав про себя до десяти, я сосредоточилась на приемах, которым научил меня папа, чтобы не потерять контроль.

— Эта была особенно послушна, — сказал Эрик, и я чуть не фыркнула.

Это было похоже на личную шутку только между нами, но я не позволила ей растопить лед вокруг моего сердца.

— Ты же понимаешь, что тебе придется жениться на ней, если она выберет тебя на церемонии? — Слова Валентины были как нож в спину, и я обернулась, чтобы в ужасе посмотреть на Эрика.

— Я понимаю это, спасибо, — коротко ответил Эрик, бросив на меня взгляд, который велел мне молчать. Но, черт возьми, неужели это то, что он скрывал от меня? И какого черта он хотел, чтобы я вышла замуж, за Фабиана?

Отвращение охватило меня, когда Валентина прошла впереди нас в другую комнату, и я открыто уставилась на Эрика.

Он взял меня за руку, наклонив голову так, что его рот оказался у моего уха. — Одно твое слово, и ты пожалеешь об этом.

Он потянул меня за собой, и я представила, как выцарапываю ему глаза, чтобы утолить свою ярость, — жар в моих венах требовал выхода.

Мы вошли в большую гостиную, заставленную белой мебелью и огромным экраном на стене, который, как я догадалась, был телевизором, все слишком аккуратное, слишком чистое, слишком нечеловеческое. Окна до пола выходили на многоэтажку из красного кирпича, обрамленную облачным небом, и я могла видеть весь путь до «Эмпайр-Стейт-Билдинг», в котором мы были ранее.

Валентина вернулась с двумя бокалами в руках, оба были наполнены кровью. Я стиснула зубы, когда они вдвоем опустились на чистейший диван, и она передала бокал Эрику. Валентина оглядела меня с головы до ног, как будто пыталась что-то осмыслить, склоняя голову то влево, то вправо. Очевидно, меня не пригласили сесть.

Эрик поставил свой бокал на приставной столик, так и не пригубив, и оставил его там.

— Я думала, ты здесь по поводу нашей работы, — спросила Валентина Эрика, поворачиваясь к нему на диване так, что ее голые колени коснулись его ноги.

— Позже. Сначала я бы хотел, чтобы ты помогла мне с небольшой проблемой, которая возникла у меня с моей придворной.

Снова прозвучало это слово. Придворная. Что бы оно ни значило, я знала, что оно относится ко мне.

— О? — захихикала она, выглядя довольной. — Что за проблема, господин?

Почему она продолжала называть его так? Это было чертовски странно.

Мою кожу покалывало от гнева, а в правом предплечье нарастала боль. Я потерла это место, пытаясь понять, в чем проблема, но, когда я осмотрела кожу, там ничего не было.

— Она ничего не знает о мужчинах, Валентина, — вздохнул Эрик, как будто я была для него непосильной ношей. — Она зажата и подавлена. Я бы хотел, чтобы ты немного раскрепостила ее. Научи ее, как доставить мне удовольствие.

А, ясно, значит, я здесь для того, чтобы меня унизили. Поняла.

— Возможно, ты не готов к такого рода обязательствам, — сказала Валентина, и молния, казалось, сверкнула в ее радужках.

— Это приказ, Валентина, — прорычал Эрик, его терпение иссякло.

Она поднялась на ноги и, закатив глаза, с кошачьей грацией двинулась ко мне. Я застыла на месте, когда она взяла мой подбородок в свою мягкую ладонь, и моя кожа запульсировала странной энергией. Небо за окном потемнело, и тяжелое присутствие, казалось, заполнило комнату, хотя, возможно, надвигающаяся буря была просто божественным совпадением.

— Ладно, давай посмотрим. — Она наклонила мою голову из стороны в сторону, осматривая меня, и я боролась с желанием отпрянуть от нее. — Иди и сядь к Эрику на колени, — пробормотала она, и на ее полных губах появилась лукавая усмешка. Она была настоящим воплощением красоты, уравновешенности и обаяния, и что-то в ней заставило меня вспомнить о том времени, когда папа сказал мне, что у самой красивой змеи самые смертоносные укусы.

Я нахмурилась, испытывая искушение ослушаться ее, но сейчас мои мысли были заняты папой, а Эрик сказал мне, что мне нужно следить за своим «поведением». Если я не приложу усилий, он легко может решить не помогать моему отцу.

С внутренним стоном я сделала, как она сказала, встав перед Эриком и бросив на него взгляд, который в точности сказал ему, что я чувствовала по этому поводу. Он раскрыл объятия с насмешливым выражением лица, и я опустилась к нему на колени, борясь со всеми своими инстинктами.