Мой муж — зомби (СИ) - Траум Катерина - Страница 41

Я хохотнула на грани с лёгкой истерикой: как будто до этой секунды у нас тут был чёртов курорт, где мне всё нравилось. Очередная ветка как раз запуталась в мокрых волосах, и следующий нетвёрдый шаг оставил меня без целой прядки.

— Ауч! Матвей, это уже вообще не смешно! Как мы его найдём? Вадим! — наудачу крикнула я, и тут бокор замер с занесённой ногой:

— Тихо, — шикнул он мне, приложив к губам палец, и прислушался. — В-третьих, он мог найти добычу.

Я икнула, замерев следом за ним и втайне молясь, чтобы в лесополосе в разгар дождя не было никаких грибников. В памяти всплыло, как Вадик с аппетитом пожирал кошку на парковке отеля, в то время как его хозяину осталось только ждать окончания трапезы — ведь поделать с голодом зомби он ничего не мог.

Надежда на лучшее не оправдалась, потому как через шум льющейся с грязно-серого неба воды до ушей долетел отвратительный хруст, знакомый до дрожи.

— Нет, нет, нет! — запищала я и в панике бросилась к источнику звука, наплевав на тут же хлестнувшие по лицу ветки.

Только бы этот монстр никого не слопал! Чёрт, если из-за того, что я на пару минут потеряла над собой контроль, кто-то пострадает… Пульс подпрыгнул к горлу, дыхание вовсе пропало, а по замёрзшим дрожащим ногам прокатил сноп мурашек.

Матвей оказался проворнее — ещё бы, ему-то не надо на каждый шаг выдёргивать из чавкающей земли каблуки — и в его поле зрения Вадик оказался быстрей. Я едва не налетела на спину бокора, когда тот остановился и выдохнул с явным облегчением:

— Малая кровь.

Под этой многозначительной фразой крылась мерзкая, но уже достаточно привычная картина. Сев под ближайшей осиной, растрёпанный и мокрый зомби заострившимися зубами отрывал куски от тушки маленькой лисицы. Кости хрустели в его прожорливой пасти, рыжим мехом и кровавыми подтёками покрылся весь пиджак, рукав которого оказался оторван. Меня передёрнуло от отвращения, но в то же время отлегло от сердца: это всего-навсего лисица. Хотя бы не человек.

Устало вытерла пот и влажные капли дождя со лба. Не сразу поняла, что лицо мокрое ещё и от слёз, бесконтрольно катящихся по щекам. Да, нервная система всё-таки лопнула как перегревшася лампочка. Появление Виктора, сбитый олень, угроза, побег Вадика, поцелуй… Слишком много для меня, и без того едва державшей здравый рассудок последние дни.

К счастью, Матвей это как будто понял сам. Дождавшись, пока зомби закончит обед, он взял Вадика под полный контроль и повёл его к машине. Я настолько замёрзла, что мечтала лишь о тепле и сухости, чего не смогла в полной мере дать автомобильная печка — учитывая, что пассажирская дверь так и осталась искорёженным куском железки на дороге. Не представляю, что могли подумать о нас случайные прохожие, когда несчастный «Пежо» возвращался обратно в «Маленькую Италию». Но в свете всего остального на это было плевать.

Дома облегчения так же не пришло, и напряжение сквозило в каждой клеточке тела. Матвей отказался от моей помощи и сам пошёл приводить Вадима в человеческий вид, дав мне возможность отмыться самой. Однако горячий душ только щипал кожу, не затрагивая комка льда под рёбрами. Я всхлипывала, остервенело цепляясь за мочалку, а в затылке гудело от понимания — всё было зря. Весь пережитый потусторонний кошмар, жизнь рядом с трупом, смрад и кровь себя не оправдали.

Даже плохо соображающей, гудящей головой мне удалось сопоставить два и два: возвращение Виктора, угроза через оленя-самоубийцу, выскочившего на трассу под колёса в точности как заколдованная Матвеем ворона билась в окно. Плюс запах смерти в доме Владимира Сергеевича и внезапное расположение к проклятому им сыну. Череда уж слишком явных совпадений. Нет, тут и гадать нечего — Виктор тоже имел отношение к вуду, либо сам, либо имея в услужении своего бокора. И тягаться с таким соперником мне не по плечу.

Закутавшись после душа в махровый халат, я вышла в коридор и вместо направления к лестнице взяла другое — к комнате Матвея. Пора кончать фарс, ничего не выгорело. И лучшим исходом для меня будет как можно скорее и прилюдно упокоить бедолагу муженька, наследовать хотя бы этот дом и нехитрое личное имущество вроде «Крузака», обналичить да свалить куда подальше.

В Бенин, к примеру.

Матвея в комнате не оказалось. Только всё те же плотно завешенные синие шторы на окне, уже вечерний полумрак и чёрная карманная книжка на тумбочке. Преодолев желание в неё заглянуть, я устало села на кровать и плотнее закуталась в халат. С мокрых волос всё ещё капала вода, а мылась я в кои-то веки заботясь только о чистоте, а не об умасливании тела, и теперь от меня пахло лишь шоколадным гелем для душа.

Долго ждать не пришлось. Спустя минут пять дверь в спальню открылась, впуская хозяина. Судя по спортивным штанам и полотенце на шее, он тоже успел привести себя в порядок после хождения по лесу.

— Юля? — вопросительно задрал он бровь, и потянувшаяся было к выключателю рука замерла, так и не озарив спальню светом. — Всё в порядке?

— Да, — как можно более уверенно кивнула я, не чувствуя однако и толики этой самой уверенности. Оголённый торс Матвея ещё сильнее отвлекал и путал мысли в чёрно-синих узорах его татуировок. — Я просто… принесла твои деньги.

Дрогнувшими пальцами достала из кармана халата последние пачки купюр и положила на тумбочку. Честно сказать, не считала даже, за сколько дней ему должна и сколько в итоге отдала. Надеюсь, там хватит, потому как больше всё равно нет, остальное уже у Женьки.

Матвей нахмурился, отбросил на комод полотенце. Я опустила голову, чтобы так открыто не пялиться на его гибкое тело, которое даже в полумраке манило прикоснуться. Нет, не так — как раз в полумраке его и хотелось трогать ещё сильнее. Провести пальцами вдоль этих замысловатых рисунков, очертить рельеф пресса. Даже губу пришлось прикусить от усилия. Не привыкла я отказывать себе хоть в чём-то.

Запах сладких прелых цветов сегодня был чуть-чуть с ноткой влаги и дождя, когда его носитель неспешно сел рядом со мной на кровати.

— Ты просто в шоке и устала, — вдруг тихо произнёс Матвей, взяв по-отчески успокаивающие ноты. — На самом деле, всё в порядке. Вадима я уложил, и он очень вовремя и очень сытно поел, так что новых пятен на нём…

— В порядке? — глухим смешком перебила я эту вдохновляющую речь, позволив себе искоса взглянуть на непроницаемое бледное лицо бокора. — Это ты называешь в порядке? Чокнутый маньяк, изнасиловавший собственную сестру, теперь явно имеет в арсенале потусторонние силы и угрожает мне. Тут не надо быть гением, чтобы понять, у кого больше прав на наследство и возможностей его получить. Спасибо, но я предпочту жизнь, пусть и не такую сладкую как могло быть. Забирай деньги, Матвей. Завтра закончишь свою картину, и мы в расчёте. Вадима отпустишь, когда мы с ним приедем послезавтра на конкурс поваров, чтобы свидетелей было побольше.

Завершив тираду, я окончательно потеряла воздух и сорвалась на всхлип. Глаза снова пришлось прятать, потому как их запекло обидой и разочарованием. Ненавижу проигрывать. Но тут у меня уже просто не осталось выдержки.

Чего я точно не ожидала — что на плечо вдруг осторожно ляжет тёплая рука. Не встретив сопротивления, она двигалась всё увереннее, пока не стала бережным объятием — мягким, обволакивающим в незримый кокон защиты. Неужели тот поцелуй посреди дороги был не просто из-за адреналина, не просто попыткой отвлечь меня от истерики? Я шумно выдохнула и сдалась этому притяжению, позволив себе прикрыть веки и положить гудящую голову на плечо Матвея.

— Пасуешь за шаг до победы, — прошептал он, прижав меня к себе чуть теснее, до пропущенного вдоха и лёгкого трепета в животе. Приятно до мелкой дрожи. — Юль, даже если ты права, и Виктор тоже бокор, он не всемогущий. Человек — не олень и не ворона, волю тут не подчинишь, и завещание переделать не заставишь. Твоим планам ничего не угрожает.

— Но Владимир Сергеевич выглядел таким…

— Слабым и не в своём уме, да. Это естественно, когда до смерти считанные дни. И мне кажется, его хорошо так накачивают обезболами. Ни один нотариус не заверит завещания, написанного в подобном состоянии. Наследник всё ещё Вадим, а значит — ты. Если не спасуешь в последний момент. Ну же, ты настолько далеко зашла ради этих денег!