А я кто? - Абрамцева Наталья - Страница 1

Наталья Абрамцева

А я кто?

Бабушка купила щенка на базаре. Недорого. За половину рубля.

Очень маленьким был щенок. Таким маленьким, что казался почти игрушечным. В большом бабушкином дворе, где жили куры, гуси, огромный пёс Полкан, кошка Клаша, такого маленького щенка было даже и незаметно. «Ой, — испугался щенок, — сколько здесь всяких больших, нужных, полезных живёт… Кто дом стережёт, кто цыплят высиживает… А я…»

И тут, мягко ступая, к щенку подошла кошка Клаша. Красивая и хитрая. С зелёными глазами.

— Здравствуйте, — ласково сказала она. — А кто вы такой? — И специально села так, что щенок, поворачиваясь к ней, чуть не запутался в собственных лапах и не упал.

— Я… — Щенок серьёзно посмотрел на Клашу. — Я-собака. Скоро буду. Когда вырасту.

— А… Собака. Какой же собакой вы будете? — Я… Ну… — Щенку не хотелось сознаваться в том, что он ещё не знал, какой собакой станет.

— Может быть, вы станете сторожевой собакой? — насмешливо подсказала кошка. — Сторожевой, как наш Полкан?

— Ну да! Конечно! — обрадовался щенок. — Я пойду посторожу что-нибудь.

Он помчался искать, что бы такое важное ценное посторожить: лавку в палисаднике, чучело в огороде, будку Полкана, старый велосипед… Что же важнее? Ещё раз всё проверил: лавка, чучело, будка Полкана, старый велосипед…

— Ну, что же, что же важнее? Всё-таки, наверное, будка Полкана: ведь у неё такая красивая красная крыша!

Каково же было возмущение и негодование старого Полкана, когда он узнал, что этот щенок собрался сторожить его, Полканов дом.

— Ну я же хотел как лучше! — оправдывался щенок.

— Хотел, хотел, ну, конечно, хотел, — «утешала» кошка Клаша, которая «случайно» оказалась рядом. — Наверное, вы всё-таки не сторожевая собака, — вздохнула кошка.

Щенок только виновато кивал.

— А что, если вы, — Клаша хитро прищурилась и дёрнула кончиком хвоста, — а что, если вы станете собакой охотничьей?

— Охотничьей? Ну, точно, точно! Именно охотничьей! Я немедленно начну охотиться. Спасибо, что подсказали.

«Интересно, — подумала кошка, — на кого собирается охотиться этот глупыш?»

И Клаша спокойно улеглась на солнышке, но поспать ей не удалось. Из сарая с визгом выскочил щенок.

— Ну что ещё? — лениво спросила кошка.

— Ой-ой-ой! Боюсь я их! Ой, боюсь! — визжал щенок.

— Кого? Кого такого страшного нашёл ты в нашем сарае? — потягиваясь, спросила Клаша-кошка.

— Там эти… Ну не знаю, как называются. Серые, с длинными хвостами. Я хотел на них охотиться, но почему-то боюсь. Они шуршат очень, — оправдывался щенок.

— Как ты смел, щенок? Как ты смел охотиться на моих мышей? — расшипелась кошка Клаша, сразу сообразив, кто эти серые, длиннохвостые и шуршат. — Это нехорошо-охотиться в чужих владениях.

Щенок уже не знал, бояться ли ему шуршащих длиннохвостых мышей или кошку, распушившуюся от негодования.

— Ну да уж ладно… Прощаю, раз не поймал. Но вообще, ты, конечно, не охотничий щенок, раз мышей боишься. Разве охотничьи собаки хоть чего-нибудь боятся?

— А какая же я собака? Ну какая же? — всхлипывал щенок.

— Ну… Ну, не плачь! — кошке Клаше было уже жаль щенка. — Не плачь! Ты, наверное, знаешь, какой собакой будешь? — кошка Клаша подняла зелёные глаза, вспоминая слово. — Будешь собакой де-ко-ра-тив-ной. Так вот!

— Какой? Какой? — Щенок совсем не понял странного слова.

— Де-ко-ра-тив-ная собака-это значит: собака для красоты, — важно сказала кошка. — Будешь что-нибудь украшать.

— Я?! Как это?

— Так это! — кошке уже надоел маленький непонятливый щенок. — Украшай, что хочешь и как хочешь.

И Клаша ушла. У неё были серьёзные дела. Ей вовсе не до щенят всяких-разных.

А маленький щенок печально пошёл искать, что бы такое собой украсить. Старый велосипед? Неинтересно. Будку Полкана? Ой-ой-ой! Только не это. Скамейку в палисаднике? И так красивая-крашеная. А вот что-то интересное! Клумба возле скамейки: жёлтые, коричневые, голубоватые цветы, похожие на весёлые глазки. Такая смешная клумба!

Щенок залез на самую серединку и улёгся в цветах. И тут же уснул. Ведь устал. Сторожем был. Охотником был. А сейчас ещё и украшением стал.

Вот и бабушка пришла. И видит, что новый щенок улёгся прямо на её любимые цветы. И что же? Бабушка рассердилась? Хотела. Но раздумала, рассмеялась. Щенок ведь маленький совсем. Вот и перепутал всё. Разве можно на него сердиться? Взяла бабушка щенка, положила в корзинку с чем-то мягким и тёплым и сказала:

— Спи, здесь-то лучше!

И уже во сне щенок подумал:

«Может быть, завтра разберёмся, что за собакой я стану, когда вырасту».