Россия будущего: Альтушка по талону каждому гражданину (СИ) - Крыс Виктор - Страница 47

Он Путин, а он точно не будет со мной слишком мягким. Может, послать его и умереть смертью… нет, не храбрых.

Смертью дебила.

И что ему сказать?

У меня личных разговоров с президентами раньше не было, и сейчас казалось, что время тянулось невероятно долго. Всего лишь мимолетное молчание президента растянулось так, словно я прожил еще одну жизнь.

Мне показалось, что в кабинете стало холодно, словно Сибирская зима пришла в именно в этот кабинет, наплевав на законы физики и пространства. В этот момент президент заглянул в желтоватую папку с надписью «дело номер 1984» и красной печатью на желтой корочке «уничтожить».

О как, интересно, кажется, мне не выйти из этого кабинета в любом случае, так что вариант послать всё к чертовой матери не такой уж и тупой.

— Вы агент Лаки, как вас называют страны НАТО, вы записаны как невероятно опасный агент оси зла, — ухмыльнулся президент и отрыл один из ящиков стола. — Вы прекрасно показали себя в зарубежных операциях, просто замечательно, безукоризненно. Предлагаю применять ваши таланты внутри страны, у нас тут найдутся более важные проблемы.

— А если я не захочу? — тихо ответил я и из моего рта вырвалось облачко пара.

— Опять кондиционер барахлит, — холодно усмехнулся президент. — Когда же его починят? Ну, если не хочешь, так и быть, я учту твое мнение при решении вопроса, что с тобой делать. У нас все-таки свободная страна.

— Я вам не верю,

— Да? Было бы удивительно, если бы ты мне доверял, ты инструмент, агент Ауф. Да, дорогой, да, эксклюзивный, но лишь инструмент. Важно лишь, в чьей руке окажется этот инструмент, — президент достал из ящика стола револьвер, огромный, черный, и наигранно откинул в сторону барабан, показывая семь отверстий, где должны были быть патроны. Затем он начал с усмешкой заряжать револьвер. — Ты словно револьвер. Знаешь ли ты, Лаки, почему многие люди и сейчас, и даже в начале двадцатого века, НКВД, к примеру, предпочитали револьвер?

— Потому что он был удобней.

— Нет, агент Лаки, нет, — проговорил президент, снаряжая последний патрон в барабан. — Револьвер никогда не дает осечек, никогда не подводит, никогда.

— А я не могу всегда рассчитывать на удачу, — ухмыльнулся я. — Рано или поздно я дам осечку, и тогда…

— Тогда и будем разбираться, но тебя надо будет проверять каждый раз перед заданием вот так, револьвером, — проговорил мой собеседник. — Твоя возможная смерть от выстрела небольшая плата за то, что ты совершишь задание без осечек.

— А если я переживу проверку, но мое решение убьет страну, когда удача даст осечку? — парировал я.

— Поэтому и надо проверять твою удачу, — холодно проговорил президент. — Чтобы при первой же осечке твоего дара умер только ты, не навредив стране.

Президент молниеносно направил на меня револьвер, и я видел, как взводится курок, как боек бьет по патрону, по воспламеняющему капсюлю, отчего я даже зажмурился.

— Клац, — издал револьвер, выстрел не прозвучал. — Клац, клац, клац, клац, клац, клац.

— Как видите, агент Лаки, вы истинный счастливчик, — проговорил президент, а я вновь отрыл глаза. — Не дающий осечек револьвер бесполезен против вас.

— Вы могли просто промахнутся, не убив меня выстрелом в голову, а покалечив.

— Да? — президент направил вверх револьвер, — Видишь на потолке муху?

— Да, — ответил я, видя на лепнине потолка маленькую муху.

Прозвучал выстрел, пыль полетела вниз, как и части лепнины.

— Вот и нет мухи, я не промахиваюсь, — улыбнулся президент, открывая барабан револьвера и высыпая гильзы на стол, на каждой были замяты капсюли.

— Это ваша сила как эспера? — спросил я, в кабинете же зазвонил телефон, а в дверь начали стучать.

— Нет, — вздохнул печально президент. — Годы тренировок, мучительных тренировок с детст…

Дверь тем временем просто вынесло прямо в кабинет, стальная дверь толщиной в полметра была просто вынесена внутрь кабинета вместе с куском стены, а в проеме появился лысый, огромный мужчина в пиджаке, который распирало от мышц. За его спиной смотрели дула автоматов, а где-то в приемной грохотал металлический робот весом в пару тонн. Если, конечно, это не танк, едущий по коридорам кремля.

— Лом, — строго проговорил президент громиле. — Я же просил не беспокоить, не смотря ни на что, ни на стрельбу, ни на взрывы. Я отдал прямой приказ главнокомандующего, у меня важный разговор.

— Стреляли же, — выдохнул лысый силач по имени Иван, взглянул на меня и кивнул на дымящийся револьвер в руке президента.

— Дверь на место поставил, приказ все тот же, не мешать, — указал президент на дверь. — И Лаки, знакомьтесь, это ваш будущий коллега, Лом.

— Оу, я буду им руководить! Ну что, хиляк молись, я от тебя мокрого места не оставлю… — оживился Лом, но его перебил президент.

— Лом, это твой начальник, и он тебя, если что и прикончит, если будешь нарушать законы России, — проговорил Президент и Лом моментально помрачнел. — Лом! Вышел из кабинета и дверь на место поставил.

Я смотрел, как лысый огромный мужчина одной рукой поднял стальную дверь и просто поставил ее в стену, стоя в кабинете. Дверь точно весит больше пары сотен килограмм, не удивлюсь, если цифра близка к тонне.

— А как выйти? — задумчиво проговорил громила, понимая, что он оказался внутри комнаты, хотя ему надо быть снаружи.

— Дверь, возьми, в руки, — обрывисто проговорил президент. — Направь дверь на меня и пяться назад.

Громила молчаливо выполнил указания, а президент потер на лбу морщины.

— Ну, во первых, — начал говорить я. — Я не согласен. А во вторых, я с этим дебилом работать точно не буду.

— Он не дебил, он Лом, да, тупой, острых не было, — устало проговорил президент. — Но против него ни один прием не сработает.

— Пуля сработает лучше приема.

— Если бы, он мелкий калибр почти не замечает, регенерирует хорошо. И он нужен, чтобы охранять тебя на заданиях.

— Так я еще не согласился.

Президент вновь молниеносно направил на меня револьвер, и револьвер начал вновь бессильно щелкать.

— Бесит? — оскалился весело я.

— Невероятно, — направил револьвер вверх президент. Вновь прогрохотал выстрел и лепнина посыпалась белым облаком вниз. — Ты можешь уйти, отказаться и даже уехать за рубеж.

Президент замолчал, высыпал патроны на стол и вновь начал заряжать револьвер.

— Если-и-и? — протянул я.

— Если выстрелишь мне в лоб из револьвера, — серьезно проговорил президент, протягивая мне револьвер рукоятью вперед.

— Чего? — удивился я.

— Давай, бери уже и стреляй, — настойчиво проговорил президент, стукая себя пальцем по лбу. — Прямо сюда стреляй и иди, живи где и с кем угодно.

— Вам-то это зачем? — я всё же взял револьвер, и пока что не понимал, зачем.

— Ну как зачем, убьёшь — значит, я несу вред стране, не убьешь — значит, всё правильно делаю, — нервно сглотнул президент. — В любом случае, ты после этого не пострадаешь, но ты сделаешь же как лучше, не только для себя, и потому риск оправдан.

— Вы уверены?

— Да, — проговорил президент и я навел револьвер на его голову.

— Щелк, — произвел звук револьвер, президент улыбнулся, но у меня были иные планы.

Я отвёл револьвер в левую сторону и выстрелил, голову президент окутало дымом, я мгновенно отвел дуло вправо и вновь выстрелил. И мне кажется, немного обжог голову президента. Затем я направил дуло револьвера влево и подождал, когда рассеется облачко дыма.

Он смотрел на меня, я смотрел на него, мое дуло было направленно в его переносицу. С его правового уха капала кровь.

— Никогда не играй с судьбой, — холодно проговорил я, целясь в его переносицу, и револьвер издал беспомощный щелчок.

Я встал и пошел к двери, из-за которой подглядывал Лом, он, наверное, был в курсе, что мешать мне нельзя. Президент молчал, его оглушило и я подумал, что смогу уйти.

— Даже не спросишь про крючок, за который я потяну для того, чтобы ты продолжил игру? — проговорил президент, сидящий в кресле и всё еще живой.