Последняя Арена 11 (СИ) - Греков Сергей - Страница 60

— Мне кажется, что он и сам не знал, на чьей стороне был, — проговорил Лекси.

— На нашей, — уверенно заявила Кейра.

— А ты на чьей? — спросил Лекси, обращаясь ко мне.

— Полностью на стороне армии Огюста, — сказал я, дематериализовав маску. Эльфы прекрасно улавливают все проявления эмоций. Им не требуется артефакты, чтобы понять, когда человек врёт, а когда говорит правду. Они распознают ложь по мимике и по интонациям голоса. Мне захотелось, чтобы иномирцы увидели, что я абсолютно честен с ними.

— Хорошо, Истребляющий. Ты веришь своим словам.

— Не сходится, — задумчиво проговорил Огюст. — Убить меня, как понимаю, должен именно ты?

— Да. У меня полный иммунитет к проклятиям. За убийство военачальника не последует обнуления. И после смерти есть возможность перенести артефакт фиксации в любую точку Арены.

— Хорошо, — Огюст кивнул. На его груди зажегся пятиконечный символ.

У меня в голове возникла ускользающая ассоциация, но почти сразу я вспомнил:

— В палатке Галахада была девчонка Айгыз. Она выдала пророчество, что я должен раскрыться, когда звезда будет рядом. Мне кажется, что это именно та звезда, о которой была речь. Но у меня нет уверенности насчет первозданной силы, — признался я. Остальные игроки молчали, ожидая, что я скажу дальше. — Именно эта сила привела меня к тому, что начался Великий Отсев. После же, как вам всем известно, — и к устранению рептилоидов. Объединяющий рассказал, какую роль они бы сыграли во время задания.

— Твоя первозданная сила имеет множество граней. Не уничтожь ты рептилоидов, остановленный тобой прорыв инферно захлестнул бы всю локацию. Мы могли бы уйти в другие миры и там ожидать начала Арены, но люди, — Огюст кивнул на толпу, — сейчас сражаются не за сферу миров Повелителя. Большинство людей не интересует, что станет с эльфами, лимаксами, гарпиями. Данная ветвь человеческой расы эгоистична. Они сражаются даже не за представителей своего вида, а за свои семьи и поселения. Если бы у них никого не осталось, то их существование утратило бы всякий смысл. Бойцы превратились бы в балласт.

— Ясно. И что мне делать дальше? — решил попросить я совета.

— Скажи, у тебя имеется ещё что-нибудь, что ты получил на Арене?

— Дополнительное возрождение, — признался я. — Иммунитет к проклятиям и благословениям. Телепорт. Минутную неуязвимость. И ещё в момент смерти образуется кадавр, который будет враждебен моей стороне. И два умения от первостихии. Одно отнимает жизнь у существа, которое убьет меня. Действует пассивно на постоянной основе. Второе одноразовое: в момент моей смерти выбранный игрок утратит одно возрождение.

— Что-то ещё?

— Это всё.

— Хорошо. Графиня передаст тебе ещё одно, которое спрячет твой артфикс. Потом устрани Алиниэлесту. Но не сейчас, а когда спадёт право первого.

— Сделаю.

— У кого-нибудь есть возражения касательно рекомендации Объединяющего? — он обвел всех взглядом. — Тогда действуем по следующей схеме…

Маховик закрутился. Не всё, что происходило, мне было понятно, но многие моменты я всё же улавливал. Так, например, впереди собравшейся толпы будто случайно оказались Клемент и Томас Рид. Они по-настоящему ненавидели меня: даже оплатили всем Фролам телепорты к административной аномалии, где имелась определенная вероятность смены прозвища.

Иномирцы оттеснили тех, кто мог помешать задумке (в первую очередь это относилось к Белле и Херкулесу). Хотя без внимания не оставили ни Лику, ни Барса, ни даже дядьку Ермолая.

Меня напичкали зельями и артефактами, которые должны были вывалиться при моём мнимом обнулении. Я, посчитав себя самым умным, сказал, что у меня есть примечательный псионический шлем, элементальные поножи да и кираса с наручным комплектом не имеют ограничителя, но на моё замечание лишь ответили, что всё учтено. Доспехи на мне были те, что достались от Галахада — проще было открепить и выкинуть, чем вытаскивать всё из баула.

Графиня Славская, мимоходом прикоснувшись ко мне, передала способность, скрывающую артфикс. С таким явлением я сталкивался впервые — обычно подобное делалось через гримуары или скрижали.

Люций пожертвовал непонятно откуда взявшееся огненное зелье колоссальной силы.

Было ещё множество тонкостей, в которые меня — извращенного — решили не посвящать.

— Акелла, всё без изменений? — спросил Огюст, когда наши приготовления завершились.

— Да, — выкрикнул издалека парень.

— Хорошо. Первая волна, готовьтесь!

— Кто старший в отряде? — подал голос Люций. — А то как же мы на такое важное задание да без командира?

— Хорус, — не повелся Огюст на подначку. — Да, Хорус, тебе слово.

«Прощай, Фрол», — транслировала мысль Кейра.

«До встречи», — поправил я, выходя к народу и вставая спиной к ифриту.

— Зинаида, — обратился я к старушке-директору. Она была как раз среди тех, кто должен был одними из первых проникнуть во вражеский бастион, — помнишь, у аномалии с классовыми доспехами ты хотела узнать, кто я такой?

Странно, конечно, но почему-то к этой женщине сложно было обращаться на «ты», однако образ главного ублюдка этого мира заставлял отринуть все принципы вежливости.

— Ну… да, — удивилась Зинаида.

— Эстер, это и к тебе относится. Как понимаете, Хорус — это ненастоящее имя. Возможность смены, как и скрывающую ауру, я получил за одно крайне примечательное деяние, в котором участвовал каждый из вас. Так вот, раз уж мы воюем на одной стороне, — я, гадко ухмыльнувшись, спрятал маску в инвентарь и тут же установил на ней иконку «выбросить». Все остальные предметы ждали подтверждения, — то скрываться смысла больше нет.

Я деактивировал ауру пустоты, выдвинул лезвие и тут же махнул рукой. Клинок, не замечая преграды, прошел сквозь шею ифрита. Как и в случае с Галахадом, никакого оповещения за убийство игрока не последовало, но зеленая иконка на карте погасла.

Огюст мёртв… Рядом с ним начали формироваться предметы.

— Желаю вам всем поскорее сдохнуть, ничтожества! — я материализовал склянку: мощнейший фиал, доставшийся от Люция и сохраненный ещё с тех времен, когда одно зелье могло поглотить площадь футбольного поля. Следом попытался швырнуть его под ноги, но Кару-ор-Рон телекинезом подхватил этот опасный отвар.

Сознание позволило моментально избавиться от множества артефактов, зелий, всех доспехов…

Сам на себя использовал аннигилятор. Эта способность, которая воплотилась внутри кирасы, моментально развеяла внутренние органы, а без них человек жить не может. Мой маркер на карте также исчез, хотя ещё пару мгновений я мог мыслить.

Вы погибли.

Внимание!

Вы можете перенести артефакт фиксации в любую точку Арены. Исключения: пустотная аномалия, бастион и прилегающие территории (дистанция: 1597 м); лавовое урочище.

15с… 14с…

Кейра, ощутившая, что оболочка хоть ещё и стоит, но её носитель фактически отправлен на перерождение, умением наподобие поляритического серпа отсекла мне голову. Теперь кадавр не причинит никому вреда. Тело сохранится. Визуально всё будет выглядеть так, будто я обнулен.

Время действия телепорта смерти и пассивное умение слепка соединились, давая мне дополнительные секунды. Моя точка возрождения оказалась на новом месте.

Дальше я просто наблюдал за происходящим. План касательно меня вышел более обширным. Огюст учел десятки тонкостей. Так, например, эльф в момент бросания зелья пихнул Клемента, чтобы тот не атаковал меня раньше времени: хронокинетик мог из-за этого утратить одну жизнь. Также едва-едва виднелся силовой барьер, установленный кем-то из атлантов. Этот щит принял на себя урон от одного из среагировавших людей. Ещё трое гигантов почему-то грохнулись: видимо, тоже переняли на себя урон, но как-то смогли распределить его между собой, потому и не улетели на возрождение. Отчего-то зависли в воздухе ещё пару фиалов, брошенные не тем, кто посвящен в тайну пугала.