История с продолжением - Белецкая Екатерина - Страница 43

– Может, – согласился Игорь. – Лукич, ну что? Подействовало?

– Пока нет. Лин, вы не спали сколько?

– А я что – помню, что ли? – удивился Лин. – Да мы и по-разному. Пятый последнюю неделю не вылезал с допросов, измотали его сильно…

– Поди ты его потормоши, у меня не выходит.

– Припахали, – пожаловался Лин. – Ладно. Алексей Лукич, может, вы тогда найдёте сахар?

– Хорошо.

Лин присел рядом с другом на корточки, перевернул его на спину, стащил со стола Игорев портфель, пристроил Пятому под голову. Затем принялся обстоятельно и неторопливо растирать тому кисти рук.

– Что-то ты не то делаешь, – заметил Игорь с сомнением. – По-моему, надо дать нашатырь понюхать…

– Всё он правильно делает. У него практики – лет десять, а то и больше. Лин, ты потом попробуй виски растереть.

– Разберусь, – огрызнулся Лин. – Кто же это так дёргает?! А мне теперь – сиди, тормоши… Лукич, давайте ему дадим просто поспать, а?

– Где?! Тут на полу, или в прозекторской на столе?! Тут спать негде…

– Тут на полу. Можно? А то у меня руки устали, – пожаловался Лин.

– Работай, рыжий. И поживее. Вот, а ты что говорил! Давай, Пятый, просыпайся. Чего это ты отрубился, я не пойму?… Слабо же совсем потянул.

– Не знаю, – Пятый сел, его качнуло, Лин схватил его локоть. – Давление…

– Чего с давлением такое? Поднялось?

– Да… ладно. Пройдёт. Спасибо, нога – как новая.

– Вот и замечательно. Только надо потом её того… в смысле, затянуть потуже, – заметил Лукич. Он мгновенно вытащил откуда-то заварку, стаканы, чайник, пакет карамели. – Это мы потом. Лин, ставь воду.

Чай пили тут же. Места за столом хватило едва-едва, Лин и Пятый заняли один стул на двоих. Лин по быстрому бросил Пятому и себе в чашки по два куска сахара, а потом виновато посмотрел на Лукича. Тот вздохнул, подумал, и положил в каждую чашку ещё по три куска.

– Это незачем, – заметил Пятый. – Я такой сироп не выпью.

– Выпьешь, как миленький. Лин, налей заварку, мне далеко.

– Лукич, на самом деле, куда столько сахара? Много же, – заметил Игорь.

– В самый раз. Дефицит глюкозы надо восполнить. Пятый, ты отошёл немножко? Получше?

– Да, – Пятый провёл рукой по волосам, – прошло. Спасибо.

– Игорь, ты позвони в город, расскажи про трубу, – приказал Лукич. – А я потом позвоню Павлу и попрошу, чтобы их до вечера тут оставили. Может, и до утра получится. Вообще, честно говоря, вы все тут просто совесть потеряли. Вам в голову не приходило, что вы меня этим подводите? Пятый, я же просил – ехать в город, а вы…

– Да кто же знал!… – Лин виновато развёл руками. – Я так и думал, что в город, но…

– Я и сам не пойму, как у меня получилось упасть, – Пятый отпил глоток чая, поставил чашку и потянулся за чайником – чай оказался слишком переслащенным, пить было совершенно невозможно. – Шёл по снегу, и вдруг…

– Нечего было от машин шарахаться, – упрекнул Лин. – Сам виноват.

– Это есть… дёрнулся в сторону, а там лёд.

– Ладно, допивайте – и ложитесь. Есть пока не предлагаю, потому, что нечего. Потом, попозже. Сейчас – спать.

Игорь уехал. Лукич проводил его до дверей, потом вернулся обратно, в свой кабинет. Лину и Пятому он постелил в углу рваный матрас, на который они и улеглись. Лин спал, у Пятого заснуть не получилось. Он лежал на спине, положив руки под голову и смотрел в потолок.

– Давай укол сделаю, – предложил Лукич. – У меня остался какой-то транквилизатор в загашнике.

– Реланиум? – спросил Пятый.

– Сейчас погляжу. Нет, посерьёзней. Рукав закатай.

После укола Пятый уснул почти что мгновенно. Полчаса прошли в мире и покое, а потом началась неразбериха. Сначала зазвонил телефон – управление. Павел Васильевич гневно вопрошал, какого рожна номера пять и семь прохлаждаются на первом предприятии, когда им должно быть на третьем? Лукич не успел толком ничего достойно возразить, потому, что краем глаза увидел, что Лин помогает Пятому сесть. Пятый начал кашлять, и не мог остановиться.

– Подождите, минуточку! – Лукич положил трубку рядом с аппаратом (у Павла Васильевича появилась возможность всё услышать самому) и подсел к Пятому и Лину. Пятый, взгляд которого стал мутным, заторможенным от лекарства, кашлял, держась обеими руками за грудь. Лин помогал ему сидеть.

– Так, спокойно! – приказал Лукич. – Дыши медленно… постарайся… вот так… я же сказал – спокойно! Что за чертовщина?!

– Я не хотел говорить, но у него… – начал Лин, и осёкся, наткнувшись на тяжёлый, приковывающий к месту, взгляд врача.

– Когда открылось кровохарканье? – спросил Лукич. – Давно?

– С месяц. Вот мы и решили – в Москву. Там можно хоть отоспаться…

– Не ной! Идиоты… мне теперь что – после вас дезинфекцию полную делать, что ли?… Дыши медленно, я сказал! И как его в таком виде тащить вечером на третье? – Лукич поднял трубку и сказал: – Слыхали? Вот так. А вы говорили, что надо… да кой чёрт, я ему такую дозу вколол, что он до завтра не проснётся. Почему?… я не знал. Плохие, оба. Да… этот хуже, чем всегда. Что?… Ладно, завтра. Хорошо. Всего наилучшего.

– Остаётесь пока что тут, – заключил Лукич, вешая трубку. – Нет, ну какие придурки…

Лин помог Пятому лечь, сам встал с пола, подошёл к столу, сел.

– Да, придурки, – покладисто сказал он. – А что оставалось-то?

– А позвонить можно было?

– Откуда? – тихо спросил Лин. – Из “тима” или из зала? Вы что, смеётесь?…

– Ладно, – Лукич задумчиво посмотрел на Лина, потом – на уснувшего Пятого. – Проехали. Лин, ты пойми, у моего сына сегодня День рождения, мне в шесть надо быть у него, а там – внук, подросток… Мне ещё туберкулёз в дом не хватало притащить! – в сердцах воскликнул он.

– У вас есть сын? – на Лина было жалко смотреть. – Простите, я не знал…

– У меня двое сыновей, дорогой! И три внука. Да, они и понятия не имеют, где я работаю, они ничего про эту всю гадость не знают. Но всё-таки – это семья. Понимаешь?

– Простите… мы уйдём сегодня же, – ещё тише ответил Лин.

– Вопрос – куда вы уйдёте? – прищурился Лукич. Нахмурился, смерил Лина оценивающим взглядом. – Смотри, не ошибись, рыжий. Ладно, я поехал домой. Вы пока что тут, уж куда вам сейчас…

– Долго он ещё проспит? – Лин кивнул на Пятого.

– Часов шесть, не меньше. Лекарство сильное, я же не знал, что тут – такое… – Лукич подошёл к двери и негромко, словно про себя, сказал: – У меня тут, кстати, очень хиленький замок. Я сколько раз говорил – смените мне замок в кабинете, а они – ни в какую. Да и окна на втором этаже – почти все – без решеток. Глупо, правда? А ещё секретный объект, понимаешь ли.

– И не говорите, – покачал головой Лин. – Небось, и снег под окнами убирают кое-как?

– Точно! Особенно под теми окнами, которые напротив моего кабинета. Представляешь? А весной всё это тает и – прямо под стены. Ну не дураки ли?

– Совершенно верно, дураки, – тихо согласился Лин.

– Да и платят мало, – интимно пожаловался Лукич. – Я тут оставлю трёшечку на столе, вроде как заначку. От самого себя. Чтобы до зарплаты хватило. И вот ещё что, рыжий. Найди эластичный бинт и хорошо зафиксируй ему лодыжку. А то ещё пойдёт куда-нибудь, снова ногу может подвернуть. Если ему придётся прыгать, страхуй, – добавил Лукич еле слышно, и уже погромче добавил: – А вот укрыться вам я только телогрейку могу оставить. Жалко, что одна.

– Жалко, – покивал Лин. – Сколько там на улице сейчас?

– Восемнадцать мороза, – ответил Лукич. – По радио передавали.

– Как же вы доберётесь по такой холодине? Это ж можно насмерть замёрзнуть, – заметил Лин. – Не боитесь?

– Я уже своё отбоялся, рыжий, – пожал плечами Лукич. – Жалко, что дома останется время – только-только помыться да переодеться. Только приеду – и снова. Тяжело, но не смертельно. Согласен?

Лин кивнул. Подошёл к окну, с минуту простоял неподвижно.

– Алексей Лукич, а на чём вы поедете? – спросил он. – На своих?…