Неожиданный наследник 3 (СИ) - Яманов Александр - Страница 28

Не секрет, что именно архиепископы не хотят идти навстречу раскольникам. Иерархи воспринимают диалог, как покаяние со стороны отщепенцев с последующим их возвращением в лоно истинной церкви. Надавить на них можно. Но зачем? Я выбрал иной путь. Не хотят договариваться, значит, в России появится новая церковь. Сначала это дело мы преподнесём, как епископство староверия или иерархию. Название вторично. А затем пусть строят церкви, выбирают себе архиепископа и живут по закону. Со своей стороны придётся уравнять их в правах с остальными подданными. Понятно, что будет немало противодействий и возмущений. Зато в империи станет спокойнее. И казна получит немало недоимок, которые ранее не платились «бесовской» власти. Только и в этом случае есть немало подводных камней.

В принципе, ответ просителям у меня давно готов. Хотелось просто выслушать раскольников, заодно посмотреть, что они из себя представляют. Ожидаемо передо мной предстали обычные русские люди, только излишне бородатые, это я про мужчин, конечно. У них есть свои достоинства и недостатки, как и остальных жителей империи.

— Моё решение простое. Виновные в преступлениях ответят по закону вне зависимости от религиозной принадлежности. Впредь так и будут идти суды. Если вдруг какой-то губернатор начнёт своевольничать, то для этого есть Ревизион-коллегия. Её чиновники обязаны разбирать подобные дела и докладывать мне о нарушениях, — заметив промелькнувшую усмешку, на заросшем лице одного из просителей, поясняю, — Разбирательства о происходящем в губернии и на всём Поволжье, начались именно с рассмотрения жалоб обманутых купцов и семейств, потерявших своих родственников. И вон как оно получилось. А ведь это только начало! Поверьте, я не позволю мешать следствию и буду внимательно следить за судом. Кого надо о том предупрежу, да и своих людей здесь оставлю. Не дай бог, кто-то замыслит воздействовать на служилых людей или решит их подкупить. От правосудия не уйдёт никто!

Скептик под моим злым взглядом стремительно бледнел и стал напоминать покойника. Надеюсь, он тут не помрёт? Иначе пойдут новые слухи об излишне кровожадном царе. Хотя моя известность среди простого народа растёт с каждым днём. Меня действительно воспринимают как спасителя, явившегося пресечь творящуюся несправедливость. Понятно, что в этом помогают истории, распространяемые моими людьми. Что сразу принесло пользу. Среди многочисленных жалоб, поступающих в канцелярию, попадаются весьма любопытные вещи, требующие тщательного расследования. Чую, что придётся снова увеличивать штат ревизоров и следователей. Вроде только недавно был набор, а людей уже не хватает.

— Именно вам решать, как обернётся дело. Начнёте скрытничать и юлить, об этом мне сразу доложат. Нужно ли это общинникам, не моя забота. Я ведь уже знаю гораздо больше того, что вы мне здесь рассказали, — подаюсь с кресла вперёд, а гости дружно делают шаг назад.

— Лучше сдайте отпетых злодеев сами. Есть преступления, где невиновных быть не может. Накажу даже тех, кто просто утаил и не донёс, — продолжаю давить взглядом, испуганных просителей, но решаю дать им и пряник, — В свою очередь, даю царское слово бороться с мздоимцами, мешающим купцам спокойно торговать и открывать мануфактуры. Более того, года через полтора в России заработает банк, который начнёт выдавать ссуды всем желающим. А те, кто захочет открыть какое-то полезное дело, вроде завода по выплавке редких металлов или производству полезных механизмов, получат заём без залога. Заводчикам, принёсшим державе наибольшую пользу, долг будет прощён. Но это надо заслужить. Указ об этом и иных полезных задумках, выйдет ближе к Новому году.

Судя по удивлённым лицам, мне не особо поверили. Это я про банк. Касаемо неминуемых расправ, думаю, никто не сомневается. Пора переходить ко второму вопросу.

— Жду ваших выборных на Уложенной комиссии. Думаю, купеческий люд подобное дело не пропустит. Ведь будут действительно изменены многие старые и утверждены новые законы. Понятно, что власть обязана держать происходящее под наблюдением. Да и многие предложение по переменам в законодательстве идут из столицы, — более никто не высказывал своего недоверия, но я всё равно пояснил, — Комиссия — важнейшее государственное дело. Депутаты съедутся со всех губерний. Поэтому непозволительно выдвигать на обсуждение всякие глупости. Иначе мы просто потонем в словоблудии. Сейчас важно утвердить новые законы вместо устаревшего Соборного уложения столетней давности. Нужно обсудить, а затем правильно встроить наказы от всех сословий в новый кодекс. А ведь у донских казаков с поморами могут быть разные наказы, как у инородцев. Значит, преступно тратить время на вопросы, которые спокойно может решить губернатор или местные комиссии. Они начнут работать после завершения московской.

Делаю небольшой перерыв и смотрю на немного пришедших в себя староверов. Пора заканчивать затянувшуюся встречу, а то они совсем запутаются. Что касается всех новостей, то канцелярия подготовит для них документы.

— Заодно вам предстоит отправить в Москву своих людей. Я вас уже предупредил, поэтому не тяните. После моего возвращения мне нужно понимать, о чём вы договорились с иерархами. Архиепископы извещены, что вам всем необходимо выработать общее положение. Пусть оно состоит из одних несогласий. Но мне важно быстро разобраться в сложившемся положении и принять решение. Это не поиск виноватых. Пора прекращать раскол. В любом случае вы получите равные права с остальными конфессиями. Пока ступайте и выполните свои обязательства.

Судя по всему, уравнивание в правах главам общин понравилось. Ведь до сих пор раскольники платят двойную подушную подать. Мы с Щербатовым посчитали, что отмена притеснений позволит собирать больше налогов, ведь сейчас их старательно утаивают.

Далее началось путешествие по Волге. Рассказывать о нём нет смысла. Уж больно похожее положение дел во всех губерниях. Я просто убеждался в своём мнении, что нужна тщательная реформа государственного управления. Надо потихоньку менять чиновничество, давно превратившееся в отдельное сословие. Заодно необходимы перемены в общественном сознании. Почему-то в России к казнокрадам и мздоимцам относятся излишне спокойно и даже дружелюбно. А мне кажется, под ногами людей, просто заподозренных в воровстве, должна гореть земля. В том смысле, что подобный человек обязан стать изгоем. Понятно, что это случится не завтра. Только я буду продвигать эту идею вне зависимости от сопротивления высшего света и самого чиновничества. Меня прельстил прусский порядок, установленный Фридрихом. На него я и ориентируюсь.

* * *

— Вы снова не стали разбирать дела и судить провинившихся? — подошедший Алонсо вывел меня из размышлений, — В этом случае многие уйдут от ответственности. Даже если Аршеневского признают виновным, то строгого приговора не будет, и вам придётся вмешиваться. Но семья и друзья выкреста попросят о снисхождении. А в случае отказа начнётся новое брожение среди дворянства. Люди привыкли к своему статусу и не готовы просто так от него отказываться.

— Не вижу смысла метаться по империи и лезть во все дела разом. Я даю людям направление, слежу за их работой и делаю выводы. И Якова Степановича казнить никто не собирается, — хватаюсь за канат и оборачиваюсь к удивлённому испанцу, — Пусть всё решит суд. Но его деятельность мы рассмотрим весьма скрупулёзно, выявим наиболее одиозные персоны, да и обычных мздоимцев определим. Ведь вся пена сразу полезет на поверхность, когда начнётся суд. Вот мы и будем отсекать подобных персонажей, как сгнившие конечности. Заодно вельможи снова замараются. Пусть не так сильно, как после переворота, они стали умнее. Тем не менее, обвинять, приговаривать и конфисковывать имущество арестованных будет особая комиссия, куда войдут чиновники самого высокого ранга. Вон Шувалов уже открестился от всех судов и разбирательств, хотя не особо умён. А ведь его, наверняка, уже попросили замолвить словечко за арестованного губернатора. Значит, наш обер-камергер понимает, что это не последний суд. И лучше вовремя отойти в сторону, пока ты не перессоришься с половиной высшего света или сам не окажешься обвиняемым. Я не собираюсь успокаиваться, и немного позже подобные разбирательства ждут все губернии. Особо злобствовать не буду, нельзя противопоставлять себя аристократии. Но буду шаг за шагом менять управление государством. Пора заканчивать с этой вольницей.