Кто ты, Такидзиро Решетников. Том 4 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 49

Там же, через некоторое время.

— … это стандартная практика, когда нас просят спецслужбы с более высоким приоритетом. — Начальник штаба говорил твёрдо, смотрел прямо, взгляда не отводил.

За восемь бед один ответ. Да, лично ему персональной ответственности скорее всего не избежать, но он и из этого испытания сумеет выйти с честью. Чем бы оно ни завершилось.

— Я в министерстве работаю меньше, чем вы в полиции. Пожалуйста, сориентируйте, а как это всё обычно оформляется? Я никогда раньше не сталкивался, — чиновник не ругался, не истерил, а старательно определял ориентиры на новом для себя поле деятельности.

От этого спокойствия становилось только хуже.

— Есть несколько вариантов, — добросовестно задумался хозяин кабинета, смирившись с любыми последствиями в свой адрес. — Служебная записка под грифом по межведомственным каналам электронного правительства, раз.

— Ещё?

— Письменное согласование с прокуратурой, два. Письменное согласование с вами или с вашим непосредственным начальником, нашим министром, три. Как вариант — закрытое решение специального суда, которое не разглашается и в закрытом же реестре тоже идёт под особым грифом, четыре.

— Сколько времени это всё обычно занимает?

— До суток. Никогда — больше, — начальник шабата тоскливо покосился на настенные часы. — К сожалению, инициатива по определению в любом случае исходит не от нас.

— Какие действия возможны с нашей стороны, если смежники эту документацию не отправили?

— Никакие. — Накаяма поднялся на ноги и опустил глаза в пол. — Справедливости ради, раньше подобного не случалось. В таких в ситуациях все всегда действуют — время дорого. Оформляется всё потом, задним числом. Если вдруг НАЙТЁ отморозятся, мы ничего им не сделаем и никому ничего не докажем: такие звонки всегда осуществляются по особым каналам, содержание просьб по определению не фиксируется.

— Боюсь, они уже отморозились, — замминистра с задумчивым видом выбил ногтями дробь по чужому столу.

— Это подстава! — прорезался уличным жаргоном старший комиссар. — Тадамити-сан, я более чем уверен, что начальник штаба сейчас говорит правду! И я готов отвечать вместе с ним. — Главный полицейский города решительно поднялся на ноги вслед за подчинённым.

Хозяину кабинета захотелось икнуть от удивления: подобной трогательной порядочности от непосредственного босса он не ожидал, это чтоб сказать ну очень мягко.

— Я верю, — чиновник плавно поднялся на ноги. — Съездите со мной? — несмотря на цепкость ума, в повадках заместителя министра сквозил неистребимо гражданский и далёкий от полиции человек.

— Куда?

— Куда⁈

Комиссар и старший комиссар замерли по стойке смирно.

— На этот перекрёсток, — замминистра щёлкнул ногтем по монитору. — Будем пытаться договориться с зачинщиком, раз его мы с высокой степенью вероятности вывели. Далее — по результатам.

Полицейские затвердели лицами и качнулись вперёд в глубоком поклоне благодарности.

— Если ребята из кабмина подставили нас, значит, и разгребать это всё тоже нам, — со вздохом заключил чиновник. — Такое бывает. К сожалению, не все организации могут позволить себе добросовестность и порядочность по отношению к полиции Японии, но это проблема уже не вашего уровня.

Накаяма чувствовал, что с каждым словом высокого гостя у него отступают на задний план боль в корнях зубов, сердечный приступ и потенциальный инсульт на рабочем месте.

— Хорошо, что у вас агентура работает как надо, — ровно продолжил замминистра, не предполагающий, какая буря сейчас творится в душе хозяина кабинета. — И что мы благодаря вашей расторопности подтвердили для себя, кто это всё заварил. Глядишь, выйдем на компромисс, — договаривал он уже около двери, не оглядываясь на почтительно следующих в кильватере полицейских.

Понятное дело, отказать такому гостю съездить с ним на перекрёсток никому из пары высокопоставленных омавари-сан и в голову не пришло.

— Ринсоку-сан, единственный момент. — Замминистра на мгновение замер перед лестницей на первый этаж, оборачиваясь назад и задумчиво глядя сквозь начальника токийской полиции. — Пожалуйста, задействуете на ближайший час все резервы: пусть ваши парни все же попробуют физически вынести этих Эдогава-кай из переулка. Я разрешаю вам лично любые меры. О, давайте напишем письменный приказ! — чиновник с энтузиазмом развернулся и направился в ближайший кабинет.

Там, не глядя на вскочивших в приветствии сотрудников, он потащил из принтера лист бумаги и полез во внутренний карман за ручкой:

— Ринсоку-сан, Накаяма-сан, чтобы вы чувствовали себя в безопасности. — Замминистра Тадамити Курибаяши писал и говорил одновременно. — Вот моё письменное распоряжение на использование любых, — он подчеркнул интонацией, — инструментов, какие вы посчитаете нужными. Если эту шайку получится согнать с улицы, фигурально — многих проблем мы избежим вместе.

— А если нет? — начальник штаба был профессионалом и не уточнить не мог.

— Пока едем туда по пробкам, — равнодушно пожал плечами чиновник. — Час, а то и полтора. Если ваш спецотряд не справится, значит, наступит наша очередь договариваться.

— Держать строй! — сятэйгасира-хоса всё это время сохранял подвижность резинового мячика, будто последней пары часов тяжёлой работы у него за спиной и не было.

Мая смахнул пот со лба и резко ударил вперёд крышкой мусорного бака. Затем впечатал акцентированный удар пяткой в нижний край полицейского щита — есть! Чему только учат современную полицию. Вроде и спецподразделение, а элементарного не знают.

Нижний край защитного пластикового прямоугольника врезался в колени хозяина, подсекая его шаг вперёд, уходя на угол, теряя вертикаль девяносто градусов — и предсказуемо открывая голову владельца.

Бах! Успешный в своё время спортсмен Миёси такой возможности не упустил: черенок от лопаты сперва врезал по вражескому шлему рубящим ударом сверху вниз, затем — тычком в пластиковое забрало.

Несмотря на защитную снарягу, глаза оппонента закатились, ноги подогнулись в коленях, тело повело.

С возрастом начинаешь проигрывать в скорости и выносливости, но здорово выигрываешь в силе, констатировал про себя оябун. Никогда не думал, что оттачиваемые в юности и в молодости навыки кобу-до, малого подручного оружия, придётся использовать таким вот образом в зрелые годы.

Шеренга полицейских щитов в очередной раз бессильной волной разбилась о самые обычные мусорные баки на колёсиках. И о несгибаемый характер их защитников, вооружённых лишь энтузиазмом и заурядным садовым инвентарём.

— Держать строй!

Надо будет этого парня перевести на другое направление, если выкарабкаемся, подумал про себя Мая.

За последний час новостей было две, хорошая и плохая.

Хорошая: кое-кто из других городов наконец перестал жевать сопли и затеял аналогичное. Честь, хвала, почёт, огромная благодарность братьям потом, когда всё кончится. Могли ведь и отсидеться, как некоторые.

Плохая: от своей агентуры в полиции пришло сообщение, что на помощь токийскому спецотряду (один на префектуру по штату и конкретно эти специалисты с Эдогава-кай пока не справились) выдвигаются свежие и гораздо более резвые ребята из центрального аппарата — из департамента по борьбе с терроризмом.

По идее, это не было законным решением, однако у оябуна Миёси не имелось физической возможности оспаривать беззаконие в данный момент: он третий час вместе со всеми держал строй, стучал лопатой в щиты и черенком в шлемы.

Небезуспешно.

Оцепление за спинами нападающих на том конце квартала расступилось, пропуская вперёд четыре весьма характерных транспорта.

Мая заскрипел зубами: плохо, очень плохо. Четыре полноценных взвода, причём свежих и не муниципальных, а министерских — лучше подготовленных, лучше снаряжённых, о возможном применении огнестрела не хотелось думать.