Однокрылые - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 18

- Не жалей меня! Я вовсе не стремлюсь стать одним из вас!

Пожилой летатель печально покачал головой.

Летатели ушли, в зале остались только Вул, Релла, Марис и Риса. Сестра Гарта, не глядя на них, сосредоточенно протирала стаканы.

- Вот они, хваленые гостеприимство и великодушие летателей, - ядовито выдавил Вул.

- Вул, послушай, не все они… - начала было Марис, но не закончила фразы.

Релла, опустив голову, едва сдерживала слезы. Открылась дверь, ведущая во внутренние комнаты, и на пороге появился сердитый Гарт.

- Стоило мне отлучиться на минуту, как все сразу бросились на берег. Марис? Риса? - Гарт, захлопнув дверь, пересек комнату. - Если гости передрались, то я сверну зачинщику шею! Не пристало летателям ссориться, точно бескрылым!

Вул взглянул прямо ему в глаза.

- Боюсь, что вечеринку испортил я.

- А ты кто такой?

- Вул. Вул с Южного Аррена. - Юноша выжидающе смотрел на хозяина, но тот никак не отреагировал на это имя.

- Поверь мне, Гарт, - вмешалась Марис. - Он не сделал ничего дурного. И, к тому же, он - мой гость.

Гарт выглядел озадаченным.

- Тогда почему же?..

- Меня еще называют Однокрылым.

Лицо Гарта изменилось. Марис со стыдом осознала, что в тот день, когда она впервые встретила Вула в Городе Штормов, ее лицо, должно быть, исказилось точно так же.

Гарт, быстро овладев собой, произнес совершенно спокойно:

- Сказать, что я рад тебе, было бы бессовестной ложью. Айри я помню доброй красивой девушкой, никого в жизни она не обидела. И ее брата я немного знал. - Он взглянул на Марис. - Так говоришь, он твой гость?

- Да.

- Но, может, объяснишь, зачем ты его сюда пригласила?

- Не утруждайся, Марис, я более здесь не гость и никогда сюда не вернусь, - отчеканил Вул. - Запомни: я отобрал крылья в честном поединке. Я никогда не просил снисхождения и никогда его не делал. Появившийся на Состязаниях летатель обязан участвовать в борьбе. Это ваши законы, не так ли?.. Но как бы там ни- было, спасибо за радушие.

Он направился к двери. Релла кинулась за ним.

- Релла! - закричал Гарт. - Ты можешь остаться. Я не…

Релла обернулась.

- Вул совершенно прав. Я тоже вас всех ненавижу!

* * *

Ночевать Релла так и не пришла. Появилась она лишь под утро, в сопровождении Вула.

Марис, дав им по паре крыльев, велела:

- Полетайте сегодня вдоль линии берега, как можно более низко. И пусть подъемной силой вам служит бриз с океана.

Дождавшись, когда они скрылись с глаз, Марис сама надела крылья. Кружить над океаном ребята будут часа три-четыре, не меньше, она же сейчас чувствовала себя выбитой из колеи и не желала ничьей компании. Тем более - Вула-Однокрылого.

Взлетев, Марис направилась к открытому морю. Утро выдалось почти безоблачным и безветренным. Куда лететь, Марис было безразлично, и она, попав в устойчивый воздушный поток, отдалась его воле. Ей хотелось лишь парить, чувствуя на щеках свежее дыхание ветра, хотелось поскорее забыть в холодном поднебесье все былые передряги.

Рядом с нею кружили чайки, над головой высматривали добычу стервятники, внизу, там и здесь, проплывали рыбачьи шхуны. Дальше был только океан. Океан без конца и края, зелено-голубая стихия со слепящими солнечными бликами. Через час глазам Марис предстал дух ветра - диковинная птица с тонкими полупрозрачными крыльями, шириной не уступающими главному парусу крупного торгового судна. Марис впервые видела духа, хотя и не раз слышала о нем от летателей. Считалось, что духи парят только на значительных высотах, где редко появляются люди, и весьма редко подлетают к островам. Этот же, едва шевеля гигантскими крыльями, летел низко, с севера на юг, и вскоре скрылся из виду.

На Марис снизошел покой, напряжение и гнев покинули ее.

Свободный полет - высшее в жизни блаженство, подумалось ей. Все остальное - послания, которые она доставляла, честь летателя, сытая жизнь, друзья и недруги, правила, законы и легенды, ответственность и привилегии, все - вторично. Ни с чем не сравнимое чувство полета - вот истинная награда для летателя.

Похоже, Релла считает так же. Достаточно взглянуть на нее после полета - щеки горят, глаза восторженно блестят, на губах радостная улыбка… А вот Вул не такой, - внезапно с грустью осознала Марис. Ему не свойственны искренние чувства. Даже выиграв крылья, он испытает лишь злую радость.

Увидев, что солнце уже почти в зените, Марис по широкой дуге повернула и не торопясь направилась к Скални.

* * *

После полудня Марис в одиночестве отдыхала в домике. Раздался громкий настойчивый стук. Она открыла дверь. На пороге стоял невысокий худой незнакомец со впалыми щеками: длинные седые волосы зачесаны назад и завязаны узлом, одежда отделана темным мехом. Восточный. На пальцах два кольца, железное и серебряное - убедительные символы богатства и власти.

- Меня зовут Арак, - представился он. - Последние тридцать лет я летатель Южного Аррена.

Марис впустила его и, знаком указав на единственный в хижине стул, уселась на кровати напротив.

- Ты с того же острова, что и Вул. Арак скорчил недовольную гримасу.

- К сожалению. Именно о Вуле-Однокрылом я и пришел с тобой поговорить. Мы считаем, что…

- Кто это мы?

- Летатели.

Марис не понравилось высокомерие в голосе пришельца, и она вновь спросила:

- Какие именно летатели?

- Неважно, - ответил он. - Разговариваю я с тобой лишь потому, что ты, хоть и бескрылая по рождению, сердцем, по нашему мнению, все же летатель. Уверен, ты бы не стала помогать Однокрылому, знай, что он из себя представляет.

- Я его знаю, и он мне не нравится. И о смерти Айри я не забыла. Но все же считаю, что свой шанс на крылья он заслуживает.

- Шансов у него было более чем достаточно. - В голосе Арака теперь явственно звучала не только самоуверенность, но и злоба. - Знаешь, кем были его родители?

- И кем же?

- Они были порочными, грязными людишками с Ломаррона! Да, да, с Ломаррона, а вовсе не с Южного Аррена! Ты была на Ломарроне? Знаешь, что это за остров?

Вспомнив, что прилетала туда года три назад с посланием, Марис кивнула. Ломаррон был крупным каменистым островом. Плодородных земель там было мало, но зато много железа. Это богатство служило причиной частых войн. Бескрылые, населяющие остров, работали, в основном, в шахтах, и потому Марис предположила:

- Его родители, наверное, были рудокопами. Арак покачал головой.

- Если бы! Они были солдатами. Наемниками. Профессиональными убийцами. Его отец метал ножи, мать - камни из пращи.

- Ну и что с того? Многие бескрылые служат наемниками.

Арака, казалось, обрадовали слова Марис.

- На Ломарроне они служили многие годы, но незадолго до очередного перемирия его матери в бою отсекли руку, а папаша по пьянке прирезал приятеля, такого, как и он, наемника, и семейка,, украв рыбацкую лодку, спешно перебралась на Южный Аррен. Папаша вновь нанялся в солдаты, но вскоре, опять напившись, поведал собутыльнику, кто он и откуда. Слух о нем достиг ушей Правителя, и тот повесил папашу Вула за убийство и воровство.

Марис подавленно молчала.

- Поверь, я знаю это доподлинно. Ведь именно я из жалости приютил несчастную вдову-калеку и ее малолетнего отпрыска, - продолжал Арак. - Дал им еду, крышу над головой, мать сделал экономкой и поваром, Вула же воспитывал, как собственного сына. Я приучал его к дисциплине, но все мои усилия пошли прахом. Всему виной - дурная кровь. Мать была неповоротлива и ленива, всегда ныла, притворялась больной, никогда не выполняла работу в срок. Вул преклонялся перед отцом: хотел, как и тот, стать метателем ножей, мечтал за деньги убивать людей и даже моего сына вовлек в свои гнусные игры с оружием. Хорошо еще, что я это вовремя заметил и пресек дурное влияние. Что мать, что сынок, как были ворами, так ими и остались.

Пока они жили в моем доме, я все железо держал под замком, но все равно что-нибудь постоянно пропадало. Однажды посреди ночи я застал мальчишку, когда он трогал мои крылья.