Не твоя семья (СИ) - Лейк Оливия - Страница 41

— Да в курсе я. Мне когда Макс сказал, что нужно другого лауреата выбрать, я такой разнос устроил, но он объяснил ситуацию. А главное, что ты попросила не называть тебя победителем. Видишь, я учусь уважать чужие границы.

— А с этим проблемы? — полюбопытствовала.

— Да. Были, — он горько хмыкнул. — Одна женщина считала, что я слишком ограничивал ее свободу, — голос был абсолютно сух. Можно спичку поднести и посмотреть, как вспыхнет. — Она нашла способ отбиться от моей опеки…

Мне стало его немного жаль. Видно, что рана еще болит и кровит. Нет, это не оправдывало потребительского отношения к женщинам, но страдающий мужчина — это всегда трогало женское сердце.

В десять я засобиралась домой. Волновалась, а позвонить матери не могла. Да и Тимур… Я ему не дозвонилась, но мама должна была передать.

— Я домой, — уже одетая встретила Реутова в дверях.

— Давай провожу.

— Не нужно. Такси уже подъехало.

— Я настаиваю, — хитро улыбнулся и вышел со мной в декабрьскую ночь в одной белой рубашке, расстегнутой на пару пуговиц.

— Спасибо, — Паша распахнул передо мной дверь такси, — с днем рождения еще раз.

Реутов смотрел на мои губы. Чуть шальной, хмельной, настойчивый.

— Ангелина, я все понял, — мучительно медленно произнес и властно притянул к себе, впечатывая в напряженную грудь. Я не успела даже вздохнуть. — Я хочу попробовать вкус твоих губ, девочка… — нагло смял сопротивление. Умелый возбуждающий поцелуй. Но клянусь, я пыталась оттолкнуть. Паша — слишком глыба. Правда, я так резко осталась одна, пошатываясь и хватая ртом воздух, что за реальностью наблюдала в ускоренной перемотке: кулаки, руки, ноги.

— Тимур, нет! Пожалуйста! Вы убьете друг друга!

Глава 27

Тимур

Сегодня я жутко задерживался в министерстве. Боюсь, не успею ко сну Егора. Что-то навалилось все так. Хочется дома побольше времени проводить: с любимой женой и сыном. Егор перестал звать меня паршивцем и тянуться начал, а Геля уже не отворачивалась: по чуть-чуть, шаг за шагом шла навстречу. Ох и дорого мне эта Марьяна обошлась. До сих пор аукалась. Моя вина: нужно было сразу обозначить, что пусть не ждет и не надеется. Но я ж не знал, что у нее в голове такой винегрет! Придумала! Жениться мы собирались, ага, сейчас! Но, конечно, ее фантазии жестко не пресекал: не сейчас, может и не приду, а может и не знаю — как девочка-целочка был, ей богу. Моя эгоистичная натура и тут подосрала мне. Ничего, я старался исправить косяки и буду дальше идти в том же направлении!

Мне удалось сблизиться с сыном, теперь маму его покорить нужно. Я все время пытался завоевать ее как захватчик, а нужно было просто узнать ее, начать интересоваться, любить тихо: без силы и нахрапа. Я и не ожидал, что она не только творчески одаренная, но и не обделена техническим умом, а еще аналитикой. Оказалось, что либо я совсем не знал свою жену, либо она настолько изменилась. Второе маловероятно, а вот первое… Я видел прекрасную девушку, художницу, нежную, воздушную, она смотрела на мир широко распахнутыми глазами, доверчиво и в ярких красках. Она была прекрасна, во всем меня устраивала, я и не пытался копнуть глубже. Мне было комфортно знать ровно столько: я чуть впереди — умный, перспективный добытчик; она за спиной — нежная, любящая, моя. Я не хотел, чтобы жена развивалась профессионально, строила серьезную карьеру. Хотел, чтобы занималась домом, мной и детьми, а в перерывах рисовала для души. Я был готов все оплачивать, любой каприз, но чтобы было по-моему. Эгоист. Только сейчас понял, насколько я эгоистичен. Возможно, боялся, что, если обернется вокруг, поймет, что я далеко не самый лучший, каким Геля меня всегда считала. До того…

— Ой! — на меня, выходившего из здания, налетела девушка. — Здравствуйте, Тимур Викторович, — подняла глаза и мило улыбнулась. Я только нахмурился. — Вы меня не помните? — игриво надула губы. — Я Маша. Мы работаем с вашей супругой вместе.

А, точно. Я на нее совсем и не смотрел тогда. Хотя сейчас вижу, что было на что. Длинные ноги, из-под юбки виднелось ажурное кружево чулок, куртка расстегнута, а там сочная троечка, милое личико, призывный взгляд. Блондинка. Симпатичная, на разок таких таскал, но вообще подобный типаж совсем не мой. Дешевка.

— Вы что-то хотели, Маша? — приподнял бровь. Ох, чую, неспроста ждала меня.

— Да нет… Случайно встретились, — и нижнюю губу эротично прикусила. Ох, Геля, сколько ты меня на голодном пайке держишь, что шлёндра дешевая заставила ствол в штанах дернуться.

— Всего хорошего, — кивнул с мыслью, что приеду домой и поцелую Гелю. По роже, вероятно, получу, но не могу больше. Мне хоть чуточку ласки, одно прикосновение, поцелуй, нежная улыбка. Потом пойду по привычной схеме со смазкой в душевую, пока Геля не поманит пальчиком в спальню. Надеюсь, она тоже хочет. Мы оба ведь здоровые и молодые: тело просит свое, не меньше, чем душа. Земля промерзла, копать больше не получалось…

— Постойте, Тимур Викторович! — Маша эта не отступала. — А вы в курсе, что вам жена изменяет?

Я застыл в полушаге. Что она сейчас сказала? Что?!

Обернулся, злым взглядом осмотрел девчонку, рукой махнул водителю и, схватив сучку за руку, засунул в машину. Такими заявлениями просто так не разбрасываются. Безнаказанно.

— Что ты несешь, дура?

Маша опешила от моей резкости. А чего ожидала? Что я галантно позволю оскорблять мою жену?!

— Я не… — и отвернулась, потупив глазки.

— Сюда смотри, — больно схватил за подбородок. — Что тебе нужно? Ты какого ху… художника мою жену помоями поливаешь!

Молчит, только глаза выпучила и смотрела овцой кроткой.

— Отвечай! — сжал сильнее.

— Это правда! — вырвала подбородок. — Ваша Гелечка крутит жопой перед всеми статусными мужиками в компании! Один директор ей крупные заказы, другой подарки. Только пришла, а ее в каждую дырку пропихивают! Знаете, где она сейчас?

Я молча сверлил тяжелым взглядом.

— На корпоративе.

— А тебя что, не пригласили? — холодно бросил.

— А он не для всех. Только для избранных. Для боссов и их подстилок. Ваша спит с Реутовым. А, может, и с Богомоловым. Тройничок, — и пошло так улыбнулась. — Я бы такому мужчине, как вы, не изменяла. Люблю грубость. В самое горло люблю… — облизнула губы и змеей сползла с сиденья. Совершенно не стесняясь водителя, собиралась ублажить меня орально.

— Вон пошла, — схватил за волосы и буквально вышвырнул из машины. — Андрюх, гони домой, — велел, достав телефон: включил геолокацию и отследил мобильный жены. Она в Сколково. Эта тварь Маша врет! Не может Геля так. Не может!

Я набрал жену. Снова не берет. Несколько раз после ее пропущенного звонил — не отвечала.

— Гони, Андрей, что мы стоим! — нервничал. — Мигалку включи!

Мы домчали из Делового центра до нашего дома минут за двадцать, практически рекорд.

— Подождать, Тимур Викторович? — Андрюха свой человек, видел, что взвинчен до предела, да и слышал грязные предположения дешевой мрази.

— Езжай, до завтра.

Я поспешил в дом. Было тихо. Видимо, Егор уже лег. Я перескакивал через ступеньки, чтобы быстрее найти жену. В спальне пусто. Снова позвонил ей. Телефон лежал на кровати. Черт!

Бросился в спальню к сыну. Шрек залаял, учуяв меня.

— Папа писол! — вскочил Егор.

— Привет, — обнял его и потрепал по темным волосам. — Прости, задержался, — и на тещу глянул. — Я Геле звоню целый вечер. Не знаете, где она? Телефон дома оставила.

Людмила Тимофеевна перевела на меня взгляд, тяжелый, хмурый. Она обиду за дочь и внука не простила, но в позу никогда не становилась.

— Корпоратив у нее вроде бы. Сказала, будет не поздно.

— Ясно, — мрачно ответил и попытался сыну улыбнуться. — Я сейчас за мамой съезжу и приеду. А завтра выходной, будем целый день вместе.

Только сначала его мать заберу и вытрясу из нее правду. Если узнаю, что… Что спит с кем-то… Не знаю, что сделаю. Задушу! А-аа!