Неидеальные. Откровения о любви (СИ) - Лейк Оливия - Страница 75

— Тебя не должно быть рядом с моей семьей. Я хочу развязаться с прошлым. Алена тоже. А прошлое должно забыть о нас.

— Хм… — почесал заросший подбородок, — я могу скупить акции на бирже, — задумчиво напомнил Ярослав.

— Ты не сможешь получить блокирующий пакет без разрешения антимонопольной службы. Я помогу его достать.

— Ты боишься меня? — вдруг сузил глаза Разин. — Думаешь, Алена может передумать? Не выбрать тебя?

— Нет, — ответил уверенно и абсолютно спокойно. — Ты всегда будешь напоминать ей брата, — добавил твердо. Ярослав осекся, в лице поменялся. Да, видно, не думал в эту сторону. — А я хочу, чтобы прошлое перестало ее терзать. Нет, если ты реально хочешь общаться с племяшкой, — добавил через силу, — договоримся. Но если это было, чтобы мне насолить или Алену добиться, то не надо.

Ярослав молчал какое-то время. Думал о чем-то напряженно.

— Алена дала понять ясно, что мне не светит, поэтому…

Телефон настойчиво зазвонил в третий раз. Нужно ответить.

— Анна Эммануиловна, что-то срочное?

— Да, — она звучала неуверенно, — Дмитрий Александрович, я случайно стала свидетельницей одного разговора, — запрягала медленно, — точнее, приказа…

— Какого, Анна Эммануиловна? — подгонял нетерпеливо, меряясь взглядом с Разиным.

— Это странно. Я даже не уверена точно, что слышала, но считаю, что это важно… В общем, ваш отец вызвал к себе какого-то мужчину и велел ему избавиться от некой «девчонки» и еще что-то про аварию. Мне стало от этого не по себе. Александр Андреевич вернулся домой очень взвинченным, и он говорил… — она запнулась. — Говорил с вашей покойной матерью.

— Алена… — прошептал, ощущая ледяной страх, разъедающий вены. Вот угроза, которую бросил отец сквозь зубы. Убью его. За Алену любого урою! — Будьте там. Я скоро приеду! — но сам уже набирал ее. Разин тоже напрягся, поднялся, смотрел на меня пристально, расшифровывая мимику, жесты, страх.

— Ты где, милая? — пытался звучать спокойно. Она была на занятиях. — Оставайся там, ладно? Я скоро буду. Люблю тебя.

— Что случилось? — напряженно спросил Разин.

— Не до тебя сейчас, — стремительно схватил пальто у швейцара и набросил на плечи. — Чек отправьте мне, — бросил директору зала. Я тут часто обедал. Это одно из заведений Демида.

— Слышь, — Разин лапу свою на плечо мне положил, притормаживая, — с Аленой что-то?

— Руку убрал… — я и так на взводе, могу и убить. Он тоже. Поэтому: — Не твое дело. Отвали, а?

— Мне на Алену не похуй. Она один из немногих людей, за кого башку оторву. Она любит тебя. Сама мне сказала. Окей, я в сторону уйду. Но если ей угрожает опасность…

Мы смотрели друг на друга с минуту, затем я кивнул:

— Похоже отец вообще ебанулся. Не уверен, но не удивлюсь, если задумал какую-то плохую штуку. Очень плохую. Я должен удостовериться, что она в безопасности, потом к нему.

— Ничего себе старый дает, — хмыкнул Ярослав, но не хорошо так. Опасно. — Вот мы с тобой вроде из разных мировых, а проблемы все решают одинаково.

— Я решаю не так, — открыл дверь машины.

— Слушай, — он навис над моей дверью, — я клич кину: через час знать буду, кому и какие заказы поступали. — Я подозрительно нахмурился. Честным человеком вернулся, ага. — К Алене в студию людей пошлю. Никто на пушечный выстрел не подойдет. Мои ребята прохаванные, — перешел на привычный сленг. — Ты папашку угомони. Ну и подумай, что делать с ним.

В этом был смысл. Пугать Алену опасностью, тем более от моего отца… Это пиздец вообще. Я расскажу, конечно, но сначала нужно выдернуть у змеи зубы, чтобы кусаться не могла.

— Смотри, если хоть волосок…

— Я за базар отвечаю. И делаю это не ради акций. Только ради нее. А ты, — осмотрел меня придирчиво, — держись за нее обеими руками. Такие женщины не каждому даны.

Я захлопнул дверь и рванул с парковки, одновременно набирая Арса и объясняя ситуацию. Мне нужна компетентная оценка человек при власти и погонах.

— Встречаемся в Серебряном бору, у дома, — и отключился, влетая на третье транспортное кольцо. Мне понадобилось полчаса, чтобы добраться из центра. Арс с двумя своими парнями стоял поодаль. Все в штатском, никаких мигалок: мужики стоят, курят, о своем трындят.

— Здорово, парни, — пожал всем руки, затем с Арсом отошли. — Что делать? — я реально не мог осмыслить, поверить, принять. Протокол и процедуру на нервах забыл.

— Не гони коней, — сжал плечо, поддерживая, — возможно, сиделка не так поняла. Поговори с ним, выясни, по ходу будем решать.

— Если он опасен… Я не могу рисковать Аленой и детьми. Но тюрьма…

Мы с Арсом обменялись понимающими взглядами. Что-то в любом случае нужно будет делать.

Я отправился в дом. Кивнул Анне Эммануиловне и направился в кабинет. Отец сидел в коляске и смотрел в окно, ругался с кем-то шепотом.

— Зачем? — только и спросил я.

Он повернулся, посмотрел на меня удивленно, глаза сузил недовольно.

— Что ты здесь делаешь? У тебя плавание по расписанию! Прогулял, сопляк!

Я опешил, ошарашенно рассматривая его. Это не шутка?

— Я давно вырос, отец, — ответил сухо. — Ты забыл?

Он приложил дрожащую руку к глазам, потер остервенело, вздернул голову и выглядел прежним. Почти.

— Конечно, нет! Чего тебе? Передумал акции продавать?

— Нет. Я хочу знать, что ты задумал? Ты нанял кого-то навредить Алене?

На мгновение его глаза сделали испуганный круг в глазницах, затем вернулось прежнее непробиваемое выражение.

— Что с того? Еще спасибо мне скажешь. Бабы — суки, а я — твоя единственная семья. Наследниками будут ее дети, а ты опекун. Деньги останутся при нас.

— Ты свихнулся, — покачал головой. Больной. Сумасшедший старик. Царь Кощей над златом чахнущий. — Там на улице ждет Арс Ковальский: тебя посадят, а я, как твой наследник, продам к хренам все акции и твою любимую компанию, твоего дорогого ребенка, — да, «Теско» реально его истинное дитя, — раздробят и продадут по частям.

— Ты не посмеешь! — выдохнул со свистом. — Я не позволю!

— Да кто тебя спрашивать будет, — саркастично бросил. — Быстро рассказывай, что и кому приказал. Ничего у тебя не выйдет. Алену охраняют, а ты хоть с души лишний камень снимешь.

Отец смотрел презрительным, нечитаемым взглядом, затем сквозь зубы прошипел:

— Валере приказал избавиться от девчонки.

Телохранителю из «Теско»?! Подонок.

— Арс, — набрал друга, — нужна ориентировка и план перехват на задержание Скобина Валерия, работает в «Теско». И это… — шепотом добавил: — Вызови психиатрическую бригаду.

— В психушку сдать меня хочешь?! — агрессивно крикнул отец. Я был спокоен. Мне нужно задать ему последний вопрос.

— Почему мама покончила с собой? Скажи правду. Пожалуйста. Будь честен хотя бы сейчас.

— Правду… — он словно бы смягчился. — Потому что я довел ее. Жить, видите ли, со мной больше не могла. Не могла, так травись! — отец смотрел куда-то мимо меня. — Глотай, что смотришь! Жри, сказал! Я так тебя любил, а ты, тварь, любовника завела, бросить меня захотела.

— Ты заставил ее? Довел до самоубийства? — одними губами прошептал.

— Я не позволю уйти от меня! Ты и Димка принадлежите мне! Лиза, ты либо моя, либо сдохнешь!

Шум в ушах перекрыл вой сирены. Приехали. Пусть забирают, — устало махнул рукой. Значит, мама не бросала меня. Она любила и хотела увезти меня в другую жизнь, забрать с собой, а он…

Поднял глаза на человека, который родил меня.

— Ты мне больше не отец, — и я ушел. Хочу Алену обнять. Вот моя истинная семья. Я нужен ей, а она мне.

— Димыч, так что…

— Потом, Арс, все потом. Мне к Алене надо.

Я приехал в школу танца на Гоголевском, заметил двух амбалов на входе, останавливавших каждого. Разин не врал, ребята свое дело знали.

— Да, — порывисто ответил на звонок, — взяли?

Внутренняя пружина разжалась, затапливая облегчением. Угроза устранена. Моей семье ничего не угрожало.

— Документы, — сухо потребовал один из братков Ярослава. Я даже улыбнулся и реально показал права, одновременно набирая Разина.