Любовный треугольник (СИ) - Савицкая Элла - Страница 40

- Да?

- Здравствуй, Оля.

Веки тут же открываются, сон как рукой снимает. Удивлена ли я? Нет. На подсознательном уровне ждала этого звонка еще с осени, как только устроилась в ресторан.

- Здравствуйте, Лусине, - утыкаюсь взглядом в потолок, слыша на том конце раздраженный выдох.

- Совесть не мучает? – выплевывает она.

- Не за что.

- Ну да, у тебя ведь её нет.

Пытаюсь отыскать в себе отклик на её слова, но он отсутствует. Вчерашняя встреча с сыновьями Давида настолько меня подкосила, что я даже на её слова не реагирую, как прежде.

- Вы поэтому позвонили? Сказать мне об отсутствии совести? Не стоило.

- Послушай сюда, дрянь…

- Нет, это вы меня послушайте, - встаю с постели и накинув на плечи халат, направляюсь на кухню. – Если вы считаете, что своим звонком снова надавите на мои болевые точки, то у вас это не получится. Они давно сломаны. Вами же. Поэтому зря стараетесь. Запугать вам меня не удастся. Всё, что я могла потерять – я уже потеряла. Больше банально нечего. За что вам самое неискреннее спасибо. Как и за то, что Давид вместо того, чтобы заботиться о детях думает о том, чтобы не потерять меня, - на том конце в мой адрес летит что-то на армянском, - Вы не знали? Так я вам скажу, как есть. Ваш сын несчастен. Вы просчитались, когда три года назад пытались выбороть ему счастье. Не получилось. И Ани тоже несчастна. Потому что, когда муж любит другую, жена априори не может быть счастливой.

- Да что ты знаешь…

- И мне её очень жаль, - не даю ей вылить свой яд. – Чисто по-женски жаль. Я бы не хотела, чтобы мой муж думал о другой, проводя со мной время. Это жутко больно и нечестно. Каждая женщина заслуживает любви. Любви не из-под палки, а настоящей, без сравнений.

- Послушай сюда, глупая девчонка, - женский голос становится ледяным, - жалеть тебе нужно себя. Потому что одна именно ты, а не Ани. Мы – жёны, никогда одни не остаёмся. Таких как ты за жизнь у мужа может быть десяток. И плевать, что он время от времени приходит, воняя такими вот паскудами, выходит из комнаты, чтобы ответить на звонок, или срывается в свой выходной вместо того, чтобы провести время с семьей. Рано или поздно он все-равно возвращается. В детей своих вкладывает деньги и время вдвое больше потому, что совесть мучает за предательство по отношению к ним и к жене. А такие как ты, в итоге так и остаются сами и лезут на стены от одиночества и потерянных лет. Запомни мои слова, Оля. Давид никогда… ни-ког-да не променяет своих сыновей на тебя. Как не променял в своё время его отец.

Звонок прерывается, а моя рука с телефоном обессиленно падает вдоль туловища.

41 Давид

Паркую машину на обочине дороги, так как парковка около площади забита напрочь.

Выхожу на улицу, и отправляюсь к нашей палатке.

Погода сегодня сказка – с неба срывается пушистый снег, ветра нет, на градуснике минус пять. Идеально для субботней семейной прогулки, чем собственно народ и занимается.

На катке развернуться негде. На аттракционы очереди. Из колонок доносится новогодняя музыка, в воздухе витает атмосфера праздника, а также запахи жареного мяса, сладкой ваты и попкорна.

Около каждого домика и палатки скучковались желающие вкусно перекусить и выпить. Наша – не исключение. Очередь в несколько метров говорит сама за себя.

За прилавком шустро крутится Оля. Пока иду, не могу от неё взгляд оторвать. Напитываюсь её приветливой улыбкой, закладываю в себя её в прок, потому что мне она перестала вот так улыбаться с того самого дня, когда приехала Ани. А было это почти три недели назад.

Я тогда вообще подумал, что она уйдет и чуть не рехнулся. Смотрел, как она за дверь выходит, а у самого внутренние органы в мясо скручивались и сердце останавливалось.

В глаза ей посмотрел и прочел всю боль. Через себя её пропустил, вместе с кровотоком в каждую клетку поселил. Знаю, что не должен был её останавливать. Но не смог. А теперь чувствую, что она с каждым днём отдаляется все дальше. Как сквозь пальцы утекает, и от этого ни жить нормально не могу, ни есть, ни спать.

- Привет, - жму руку Сане, нашему мангальщику, который здесь вместе с Олей, а потом подхожу к ней, - Здравствуй.

- Привет, - бросает в меня дежурной улыбкой, максимально отличающейся от той, что я успел хапнуть за те несколько дней, когда она была открытой со мной. – А Аня где?

- Едет, уже звонила. Если тебе срочно нужно куда-то, езжай, я подменю, пока она не приехала.

Сегодня на вечер и весь завтрашний день я обещал дать Оле выходные. Она и так здесь почти безвылазно. Пусть хотя бы эти пару дней выдохнет.

- У меня еще есть минут десять, так что пока не надо, - положив в бумажные пакетики три кусочка пахлавы, она протягивает её ожидающим родителям с дочкой, - вот возьмите, приятного аппетита. А это тебе, - достав из рядом стоящей баночки упакованный шарик маршмеллоу, протягивает его малышке, - за твои чудесные глазки.

Ещё одна её инициатива – угощать детей сладостями. Закупила она их на свои деньги, я даже не в курсе был, пока не приехал однажды и не увидел.

Зависаю на том, как она улыбается ребёнку, а та, в свою очередь, с сияющими глазами забирает угощение.

- Спасибо, - показывает её усмехнувшемуся отцу. – Можно?

- Конечно, можно. Вот, девушка, возьмите, - протягивает Оле деньги, - Сдачи не надо. С наступающим.

- Спасибо, - благодарно кивает она, - и Вас тоже. Что Вам? - Тут же переключается на следующих клиентов.

Я, тряхнув головой, тоже накидываю фартук.

- Кто следующий? Заказывайте.

Так, в четыре руки мы обслуживаем собравшуюся очередь, а когда выдаётся пара минут на перерыв, выдыхаем.

- Слушай, ты почему не сказала, что тебе подмога нужна? Самой сложно справляться.

- Нормально, - пожав плечами, Оля берет телефон и печатает что-то, - я успеваю, не волнуйся.

На меня не смотрит. В последнее время только так – взгляд в сторону, и минимальный контакт. Меня от этого её холода замораживает всего. И понимаю, что правильно она делает, и справиться с внутренним демоном, требующим хотя бы мимолетного теплого взгляда, не получается. Мы и так почти не видимся, потому что свободное время вечером она проводит здесь, на ярмарке, а я кручусь в ресторане.

Нужно отдавать долги Сашке, который помог мне и финансово и с тем, чтобы нам выделили место на ярмарке. Процент, конечно, за это придется отдать организаторам, но пока что идея Оли окупает себя. Даже бокалы разбирают, хотя в том, что людям это будет интересно, я сомневался до последнего. Как оказалось, зря.

- Здравствуйте.

Аня, официантка из ресторана, бойко ступает в палатку, а следом за ней входит Димка, наш грузчик.

- Привет, - здоровается Оля, - вы вовремя.

- Вечер добрый, - жму Диме руку и снимаю фартук, - ты в подмогу?

- Ага. Чтобы Анюте тут не скучно было. Вы же не против? Я без оплаты, - смеясь, вскидывает к верху руки.

- Его оплата – это время со мной, - хихикает Аня, забирая у Оли фартук и завязывая его за своей спиной.

- Не против, конечно. Правильно сделал, что вызвался.

Выйдя на улицу, я дожидаюсь, пока Оля даст некоторые наставление Ане, объяснит что к чему и присоединится ко мне.

Попрощавшись с Сашей, направляемся к выходу из ярмарки.

Поворачиваю в её сторону голову и смотрю, как на пушистые ресницы ложатся хлопья снега. В памяти взрывается, как она однажды вечером выскочила ко мне в расстегнутой куртке.

Шел такой же лопатый снег, а она бежала ко мне, нараспашку, без шапки. Открытая такая, всю себя мне не боясь показывала.

Сейчас же, будто за стеклянной стеной находится. Руки в карманы заложила, смотрит вперед себя и только моргает чаще, смаргивая снежинки.

- Ты домой сейчас? Давай подвезу, - предлагаю, останавливаясь на выходе.

- Нет, не нужно, спасибо. За мной уже приехали, - встретившись со мной на секунду взглядом, быстро отводит его, словно обжегшись, - Пока. Хороших выходных.