Двойня для капитана (СИ) - Серж Олли - Страница 19

Что это такое? Благодарность? Симпатия? Нет, нет, Алина, нам в это не надо!

-Я предупрежу коллег, что сегодня возьму отгул, - тихо говорит Руслан. - Но завтра мне придется выйти на дежурство. У тебя есть с кем оставить детей, пока ты пойдешь получать свой декретный отпуск?

-Не знаю, - тяну, судорожно вспоминая всех приятельниц. - Может быть, кто-то из института на часик или…

-Ясно, - перебивает меня сосед. - Придумаю тебе няньку.

-Спасибо, - шепчу.

-Надо пойти с начальством поговорить, чтобы два подарка новогодних выдали, - шутит Руслан. - А то че это пацаны без детских? Вот это, конечно, наша бухгалтер офигеет.

Тихо хихикаю. Да, мои коллеги завтра не просто офигеют, а кое-что похуже.

-Все, договорился, - убирает телефон в сторону сосед. - Сейчас мелкие проснутся, позавтракаем и поедем в больничку.

-Спасибо! - Снова его благодарю и чувствую, как в носу начинает щипать.

Для нас никто не смог бы сделать больше! Для меня никто и никогда столько не делал!

Глава 21

Руслан

Частные медицинские центры тем и хороши, что отсутствие медицинского полиса не вызывает у них нервного тика. Свои деньги они и так получат. Через кассу. Поэтому, на все формальности перед приемом врача у нас уходит буквально десять минут.

Женщина лет пятидесяти с кучей регалий вертит пацанов, как кукол, осматривая и проверяя какие-то рефлексы.

Алина крепко сжимает одеяльца, готовая в любой момент вцепиться врачу в волосы, как в источник опасности для своих детей.

У меня эта ее чисто «мамская» реакция вызывает удовлетворение и умиление.

Слава Богу, мелкие не выказывают недовольства. Посасывают кулаки, изредка покрикивая.

-У детей лёгкое обезвоживание, вон, видите, как роднички впали, - выносит вердикт педиатр. - Ну и вирус герпеса. Во всей красе. Сейчас в роддомах это не редкость. Чего только домой не привозят. То стафилококк, то кишечка…

-И что нам делать? - Перебивает врача Алина. - Чем лечить?

-Противовоспалительное, антигистаминное, фероны, противовирусные - я все вам напишу, а через недельку покажитесь. Только давать четко по схеме. Дозы не привыкать. Я все напишу.

Мне кажется, что Алина только сейчас выдыхает.

Выливает себе в рот несколько глотков воды прямо из детской бутылочки.

-Это тебе так никаких нервов не хватит до их восемнадцати, мать, - со смехом шепчу ей на ухо, когда мы выходим из кабинета.

-Я понимаю, - отвечает она. - Просто столько всего начитаться успела. Боялась, что нам сейчас как дадут направление в больницу, как найдут что-нибудь у детей… Ох… И я опять с ними буду одна…

Вжимается мне лбом в плечо. Я немного оторопело глажу ее по волосам свободной рукой.

Во мне рождается и расцветает во всей красе обещание самому себе, что одна Алина никогда не будет. И пацанов никто не посмеет назвать безотцовщинами. Все круто у них будет! Иначе зачем им так повезло?

-Ничего, - отвечаю, - мой друг Демид говорит, что главное до года дожить, а дальше станет легче.

-У вашего друга есть дети? - Поднимает на меня глаза соседка.

-У моего друга есть братья и сестры, - хмыкаю. - Это гораздо хуже. Их количество ты не контролируешь.

Алина начинает хихикать.

-Надо это записать.

-Кстати, с одной ты завтра познакомишься. Майка приедет утром и последит за малышами, пока ты поедешь на работу.

-А она точно справится? Они такие маленькие, - с сомнением хмурится Алина. - У нее есть дети? Не то чтобы у меня есть другие варианты…

-Не переживай. У Майки их сорок человек, - усмехаюсь. - Целая группа детского сада. Ясли. Так что она, может, ещё тебе фору даст. И вообще она веселая девчонка. Вам будет о чем поболтать.

За пределами поликлиники нас неожиданно встречает очень приятная зимняя погода. Утренняя метель стихла. Ударил морозец. А мерзкую кашу на дороге припорошили крупные хлопья снега.

-Как же хорошо! - Делает глубокий вдох Алина и поправляет на коляске капюшоны. - Погулять хочется…

Улыбается, подставляя лицо под снежинки.

Я улыбаюсь вместе с ней, вдруг вспоминая, что, наверное, впервые за последние пять лет нахожусь на улице днем как обычный штатский человек - не надо никого ловить, допрашивать, осматривать место преступления…

-Давай пройдемся, - неожиданно предлагаю я соседке. - Все равно пацаны уснули. А здесь рядом, если пройти через парк, есть торговый центр. Выпьем кофе, купим все-таки автокресла и что ещё там нужно пацанам…

-Оу! - Вспыхивает Алина. - Да, я очень хочу!

И в следующее мгновение порывисто обнимает меня за шею.

- Спасибо! - Шепчет горячо. - Спасибо тебе, Руслан. Я не знаю, чтобы мы без тебя делали! Ты - самый лучший. Ты - невероятный!

Прижимается горячими губами к щеке и отпускает, смущенно краснея.

-Эээ… ммм…

Я смотрю на нее во все глаза, пытаясь придумать вразумительный ответ на этот перфоманс и чувствую, что кончики ушей начинают чесаться. Я смущен?

-Да нормально все! - Выдавливаю, прокашливаясь, и перехватываю у Алины коляску, чтобы скрыть свое растерянное состояние. - Давай лучше я здесь повезу. Через сугробы…

Ещё через десять шагов выясняется, что мне нужно предложить соседке руку для комфортного передвижения по тротуару. Иначе - она точно растянется и что-нибудь себе сломает.

-Как вообще тебе это в голову пришло? - Ворчу. - Купить зимнюю обувь на каблуках?!

-Ну я же не думала, что мне придется гулять, - покаянно отвечает соседка. - А для офиса они очень удобны с юбками.

-От твоего офиса одни проблемы, - продолжаю негодовать.

По итогу в торговом центре мы покупаем не только вещи детям, но ещё и добротные дутики для Алины. Она, конечно, отказывается, объясняя это тем, что с работой ничего не ясно. Эта покупка ей сейчас не по карману и вообще…

-Это вложение в мое спокойствие, - бескомпромиссно оплачиваю я обувь на кассе. - Что я буду делать, если завтра ты упадёшь и сломаешь руку?

-Хорошо, уговорил! - Сдается соседка.

Я может быть, так бы не настаивал, если бы не увидел, как они на самом деле ей понравились. Модные, серебряные. И шикарно подходят под ее шапку.

Алина идет и украдкой любуется пакетом.

Потом мы вместе делаем покупки в продуктовом и постоянно о чем-то говорим. Нет какой-то особой темы. Обычная болтовня без флирта и намеков, но от нее так хорошо на душе, что я впервые за очень долгое время чувствую себя «на своем месте где-то, кроме работы».

Честь готовить ужин выпадает мне. Алина возится с малышами. Купает их, дает лекарства, мажет. Порывается уйти к себе, чтобы дать мне выспаться перед работой, но сбегав к себе в квартиру, признает, что возвращаться ещё рано. С закрытыми окнами гарь ещё чувствуется, а с открытыми - там просто ледник.

На удивление, возня и постоянное движение в квартире меня не раздражают, хотя раньше бесило даже то, что женщина могла взять мою чашку. Может быть, все дело в том, что с Алиной это приправлено уютом? Или дело в ее абсолютной неконфликтности?

Приловчившись ещё ночью делить пацанов на двоих, мы ужинаем макаронами по флотски, а потом, продолжая кормить, дорвавшихся до еды детей, даже умащиваемся на диван перед телевизором и просто перебираем каналы, ища, что бы посмотреть.

Зависаем на старой американской комедии. Расслаблено растекаемся. Это на самом деле так круто, когда вроде бы, рядом с тобой женщина, но вы оба напрочь лишены мотива что-то из себя изображать, поэтому всем просто хорошо.

Но когда заканчивается фильм, мы неожиданно обнаруживаем, что сидим слишком близко даже для родителей двоих детей.

У меня в голове начинает пульсировать навязчивая мысль о поцелуе.

Не о страстном, который отключает мозги, а о таком, который даришь близкому человеку на ночь и идешь смотреть свои сны, уверенный, что утром тебя ждёт точно такой же поцелуй.

И чтобы этого не да Бог не случилось, я очень быстро кладу спящего ребенка в коляску и смываюсь в душ.

Там я останавливаюсь напротив зеркала, смотрю своему взъерошенному, раскрасневшемуся отражению в глаза и задаю самый главный вопрос: