Не закрывай глаза (ЛП) - Дэвис Ли - Страница 5

Не успеваю я договорить, как Райан плюет мне в лицо.

— Катись в ад.

Мне так и хочется влепить ему пощечину, но я считаю до пяти и отшатываюсь от него, словно обожглась. Я стираю рукой скользкую слюну, стекающую по щеке, ловлю ее до того, как она упадет на пол.

В моей груди борются страх и сожаление. Я больше так не могу. Мне нужно уйти от него, пока мне не снесло крышу.

Выбираясь из токсичного окружения, я выметаюсь из кухни и врываюсь в гостиную. Какое-то время просто стою там, переводя дыхание и успокаиваясь.

Слышу скрип его коляски, когда он заезжает в комнату. Наши взгляды пересекаются. Райан снова улыбается мне так, будто хочет сожрать мою душу.

Я по-прежнему не готова находиться с ним в одной комнате, поэтому проталкиваюсь мимо него в коридор. Прежде чем выйти из комнаты, я совершаю ошибку и оглядываюсь.

Его улыбка становится шире, вызывает мороз по коже.

— Ты не сможешь от меня избавиться, ― говорит он. — Ты заплатишь за то, что сделала. Я превращу твою жизнь в ад.

Я хлопаю входной дверью, но его слова и ядовитый смех преследуют меня весь путь до машины. Я не в состоянии ехать, так что сижу в своем личном пространстве, закрыв глаза, пока не успокоюсь.

«Дыши, Пейдж. Тебе нужно лишь дышать».

Когда вновь открываю глаза, по-прежнему взволнованная, я бросаю взгляд на окно гостиной на четвертом этаже и вижу, что он наблюдает за мной.

Я игнорирую пробежавшую дрожь и завожу двигатель. Но мы оба знаем, что я вернусь, чтобы он и дальше мог меня мучить.

Глава 4

Вхожу в класс и прижимаюсь спиной к закрытой двери. В помещении еще темно. Мое дыхание вырывается короткими вздохами, пока я поднимаю жалюзи и открываю окна, чтобы впустить свежий воздух.

За исключением уборщиков, я пока единственная в школе. Рада, что у меня есть минутка, чтобы побыть наедине и настроиться перед началом учебного дня, чтобы стереть боль с лица перед приходом учеников и собрать воедино фрагменты моего разбитого сердца.

Взявшись руками за голову, я оседаю на стул. Слова Райана проигрываются в моей голове снова и снова, как сломанная запись. Из отчаянного желания заглушить их, я закрываю уши руками, как будто это их остановит. Безрезультатно. Его голос лишь становится громче, старается сломить мое сопротивление.

«Я превращу твою жизнь в ад».

Страх посылает мурашки по коже. Где мой брат? Где тот маленький мальчик, который обожал меня в детстве? Тот, который забирался ко мне в постель, когда мать приходила домой пьяная и он нуждался в моей защите? Что, если под всей этой болью и гневом я не смогу отыскать его?

Что, если он так и не научится снова жить? На глаза наворачиваются слезы, но я прогоняю их. Не стану плакать на работе.

Через полчаса звонит мой телефон. Я думаю, что это Райан, и не беру трубку. Но телефон не унимается, так что я тянусь в сумку. Звонит Лин Ху, физиотерапевт Райана.

Помассировав висок, я нажимаю «ответить».

— Простите, Пейдж, я вас не разбудила?― она делает паузу. — Я хотела переговорить с вами до занятий.

— Нет, Лин. Все хорошо.

Прижимаю ладонь ко лбу, стараясь не обращать внимания на надвигающуюся головную боль.

— Вы звоните, чтобы подтвердить сегодняшний прием?

— Нет, Пейдж, ― она снова делает паузу. — Я… вообще-то, я звоню, потому что больше не могу работать с вашим братом. Мне очень жаль. Я не хотела вам рассказывать, но в прошлый мой визит к вам домой он отказался открывать дверь. Когда я позже вернулась, он впустил меня, но был слишком пьян.

— Лин, пожалуйста… пожалуйста, дайте ему еще один шанс. Я поговорю с ним сегодня вечером.

Я не могу позволить себе потерять Лин всего через три месяца. Она одна из немногих физиотерапевтов в городе, которые мне по карману. И я не могу позволить Райану прекратить заниматься физиотерапией. Это важно не только для него, но и для меня. Я отчаянно желаю, чтобы он снова начал ходить.

— Вы замечательный человек, и мне жаль поступать так с вами, но я не могу с ним работать. Он слишком груб и проявляет много неуважения, к тому же постоянно пьян. Я не могу брать у вас деньги, когда не способна помочь вашему брату. Я хочу помогать людям, которые действительно хотят выздороветь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я прикусываю нижнюю губу. Понимаю, что не смогу отговорить ее. Она увидела темную сторону Райана. Как я могу заставлять кого-то смотреть в глаза, которые видела этим утром, и подвергаться тому, через что Райан заставляет проходить меня каждый день? Мне трудно смириться с тем, что сказала Лин. Мне больно осознавать, что Райан хочет тонуть в депрессии и не хочет ничего менять.

— Я… я понимаю. ― Мой голос едва громче шепота. — Спасибо за ваши усилия. Лин, если вы передумаете, позвоните мне, пожалуйста.

— Простите. Мне жаль, что я не смогла сделать больше.

После разговора во мне вскипает ярость. Меня распирает желание позвонить Райану и устроить ему взбучку, но я сопротивляюсь соблазну. Я еще не готова с ним разговаривать и слышать новые оскорбления. После ссоры, я обычно первой иду навстречу и извиняюсь, даже, когда была права. Но не сегодня.

Сегодня я вообще не буду ему звонить, хотя обычно проверяю его каждые несколько часов. Сегодня я сосредоточусь на работе. Поставлю себя на первое место.

Выбросив плохие мысли из головы, я поднимаюсь со стула и подхожу к окну. Из своего класса я вижу вдалеке искрящийся океан. Любуюсь им недолго, желая оказаться там в воде. Я люблю плавать, но у меня не бывает на это времени.

Наконец, я отпираю дверь, разрешая ученикам войти, затем готовлюсь к занятию с уверенностью, которой давно не ощущала. Когда ученики, от некоторых из которых пахнет немытыми телами, наконец, заходят, я приветствую их фальшивой улыбкой. Некоторые улыбаются в ответ, а другие слишком заняты разговором со своими друзьями, чтобы обращать внимание на меня.

Сидя за своим столом, я молча наблюдаю, как они занимают места, царапая деревянные полы.

Когда все сели, я поднимаюсь.

Волоски на моем затылке встают дыбом, когда бриз из ближайшего к моему столу окна касается кожи.

Я снова здороваюсь с учениками. В этот раз они все поворачивают головы. Вкратце я напоминаю им о правилах в моем классе. Никакой жвачки, телефонов и разговорчиков, когда я говорю.

Я повторяю эти правила каждый день, так как, похоже, силы их действия хватает всего на пару часов.

Сажусь за стол и открываю учебник. Но не успеваю начать занятие, так как директор Маргарет Харрис входит в класс с мрачным выражением лица.

— Пейдж, мы можем поговорить? ― шепчет она мне на ухо.

От нее пахнет мятной жвачкой, с которой она никогда не расстается.

У меня сразу же сжимается сердце. То, что она собирается сказать, должно быть важно, раз она зашла во время урока.

В большинстве случаев, когда Маргарет хочет поговорить со мной, моей первой реакцией является паника. Я боюсь, что сделала что-то не так и мне грозит увольнение. Мой худший кошмар — это оказаться без работы и не иметь возможности позаботиться о Райане.

— Конечно.

Я выхожу с ней в коридор. Дверь тихо закрывается за нами, отрезая перешептывания в классе.

Маргарет прислоняется плечом к стене рядом с дверью и прижимает руку к сердцу.

— У меня плохие новости.

— О.

Я хочу сказать что-нибудь еще, но слова умирают на кончике моего пересохшего языка.

— Пару минут назад мне позвонили. Исаак Бакстер умер от сердечного приступа прошлой ночью на отдыхе в Греции.

Каждый в Корлейке знает Исаака Бакстера. Он не только единственный в городе миллиардер и владелец половины бизнесов и зданий — включая то, в котором мы живем — но еще и основатель младшей школы Бакстера, самого крупного частного учебного заведения в городе.

— О боже.

Мною овладевает беспокойство. Как его смерть повлияет на мою работу?

— Что-что…?

— Его смерть определенно отразится на жизни города. И я уверена, она затронет каждого ученика в этой школе, напрямую или косвенно. Исаак был моим другом. Мы вместе ходили в школу.