Невеста Хозяина Бури (СИ) - Тирс Зена - Страница 22

Я чувствовала себя настолько слабой и разбитой, что уже начала сомневаться, действительно там в лесу у меня была магия. Может, показалось? Когтистая лапа стиснула грудь, я не хотела лишаться надежды.

— Дева Алисия скоро прибудет, — раздался голос Вильгельма после недолгого молчания. — Она тщательно проверит леди Элисмарру.

— Но, если дар сохранён, то дочь обещана Обители, Ваше Величество, — проговорила мама. — Вы же не пойдёте против законов и не сделаете Элисмарру невестой! Ведь, вы в будущем не отдадите Обители дочь — у вас её попросту не будет. Вам бы одного-единственного наследника успеть.

— Леди Вайолет, я уж как-нибудь сам решу, что и с кем должен успеть.

— Всё-всё, хватит! — вновь раздался приглушённый голос леди Таники. — Тише. Дайте Элисмарре заснуть, вон, как стонет. Через пару часов она проснётся, здоровая и набравшаяся сил. Нам всем лучше уйти, но кому-то стоит проследить, когда девочка придёт в себя.

— Я послежу, и не обсуждается, — раздался низкий с хрипотцой голос Императора у изголовья.

Шорох пододвигаемого кресла, и густая темнота перед глазами…

И вот я проснулась. Тело обрело невесомую лёгкость, а на душе запрыгали розовые зайки от вида Дракона у моей постели. Он был уже без плаща, в одной рубашке с небрежно расстёгнутым воротом. На щеках пробилась небольшая щетина — и от неидеального вида Император казался близким. Моим.

Он просидел несколько часов со мной, девочкой, которая, возможно, и не обладает даром, не нашёл более важных дел. Это значит, я всё же ему дорога? Дороже ведьмы Виленны и знатных невест?

Я улыбнулась. И хулиганским манёвром коснулась мизинцем кисти мужчины, будто невзначай. Мою руку накрыли горячие пальцы.

— Юленька. Проснулась? — пророкотал хриплым от дрёмы голосом Дракон.

33

— Проснулась, — улыбнулась я.

Вильгельм пятернёй убрал упавшие ему на лицо волосы и подвинулся ко мне, пристально разглядывая. В потемневших, как ночное небо, глазах разгорались синие всполохи. Мягкие, ласковые, будто волшебные звёзды в непроглядной тьме.

Во взгляде плескалась бесконечная нежность, и мне очень хотелось привстать с подушек и положить свои ладошки ему на грудь, ощутить волнующее биение сердца. Провести кончиками пальцев по сильной шее, коснуться щетинок на щеке — таких тревожащих разум и манящих.

— Значит, теперь вы леди Элисмарра Юлиан, — низким, с будоражащей хрипотцой голосом проговорил Дракон.

— Кажется, — смущённо улыбнулась я. — Но мне больше нравилось, когда вы называли меня Юленькой.

Ай, зачем я так сказала⁈ Юля, да чтоб тебя! Нравится тебе! Сейчас он тебе и про «Ваше Величество» вспомнит и про «моего владыку»!

Сердце стремительно забилось, и к лицу хлынула горячая кровь.

Дракон сверкнул лучистыми глазами, и, готова поспорить, вспомнил о том же, о чём и я.

Но ответ удивил.

— Я рад, что вам нравится. Мне тоже больше по душе «Юленька».

Да так удивил, что теперь я похолодела, и кровь обратно отлила ото всех частей тела, сгустившись в тугой узел внизу живота!

— Как себя чувствуете? Я волновался, — погладили мои побелевшие костяшки пальцев заботливым уверенным прикосновением.

Вильгельм придвинулся ещё ближе. Невозможно близко. Аромат грозы заполнил мои лёгкие, и я утонула в манящей синеве его глаз.

Мамочки! Он волновался⁈

От восторга в душе принялись водить хоровод плюшевые медвежата и белочки начали отстукивать в барабан. Моя улыбка растянулась до самых ушей, и я непременно бросилась бы к Дракону на ручки. Но вовремя вспомнила, что у него на носу отбор невест, и я там не самая перспективная персона.

Грудь сдавило стальными тисками. Я часто задышала, нахохлилась, как воробей, и попыталась забрать свою руку.

— А вы обо всех своих невестах так волнуетесь? — проговорила глухо, закусив губу. С обидой. Имела право.

Руку мне, конечно, не отдали.

— Как «так»? — сдвинул брови Вильгельм, не отрывая взгляда.

— У постели сидите… За ручку держите… И смотрите так…

— Я вас смущаю?

Синева в его взгляде разгоралась с каждым ударом сердца, и на смену ласкающему мерцанию пришли штормовые всполохи молний.

Дыхание Дракона участилось, жарко опаляло мне кожу, и я не могла отвести взгляда от тесно сжимавшей его широченную грудь рубашки — да как она только не рвётся?

— Смущаете, — прошептала пересохшим горлом.

Поперхнулась, закашлялась.

Вильгельм привстал, потянулся за стаканом, заставляя своей близостью краснеть и хрипеть ещё больше.

— Вот, сделай глоток, — подал воды.

Коснулся моих волос на затылке, придерживая голову. И я вконец забыла, как пить. Забыла, как дышать.

— Осторожнее, Юленька. Глоток. Всё, ложись.

Мне бережно поправили подушку и одеяло. От столь большого внимания по телу растеклась сладость, которой, мне казалось, я не заслуживаю.

— Почему вы так носитесь со мной⁈ — не удержавшись, прямо спросила я.

— Я всё ещё думаю, что ты, Юля, возможно, моя саэни, — также прямо ответили мне.

— Но знаков же нет, я — не она. Ты сам сказал.

— Тоги не проявились, да. Но это может быть следствием моего проклятия, а может, я плохо старался при поцелуе. Надо будет ещё раз попробовать.

Вильгельм снова взял мою руку и разместил у себя на коленях. Я судорожно выдохнула и смущённо опустила взгляд. Конечно, ещё раз попробовать не помешает. Мне хотелось быть единственной такого красавца: могущественного и заботливого, и оттого очень страшно было обмануться, предавшись мечтам о несбыточном.

Вот окажется действительно, что я — не саэни, и что тогда мне делать? Ох, Юля, почему ты такая эгоистка? Ведь твои страдания малость в сравнении с тем, что у него на кону.

Его ведьмы сказали, что он на грани и потому решился на этот страшный ритуал… Ему нужна истинная, очень нужна. Она продлит его жизнь и восстановит магию.

Вильгельм сидел передо мной бледный и истерзанный, но близкий, светлый, лучившийся надеждой. И у меня содрогнулось сердце.

— Вильгельм, я готова, чтобы ты ещё раз попробовал… поцеловать… чтобы узнать правду.

Мужчина ласково улыбнулся и провёл по моим волосам.

— Обязательно, но не раньше, чем ты встанешь на ноги. Я не такой изверг.

Вильгельм поиграл желваками. И я могла только гадать о чём он думал. Вспоминал мои слова, что мне всё это неприятно?

— Я, как и ты, хочу знать правду, — произнесла я. — Может, можно что-то сделать? Я могу что-то сделать?

Вильгельм пристально поглядел мне в глаза. Его вертикальные зрачки дрогнули, радужки осветились вспышками молний.

— Может, и можешь, — хрипло проговорил Дракон.

34

— Что нужно сделать? — встрепенулась я.

— От тебя потребуется очень много усердия… — проговорил серьёзно Вильгельм. — Нужно будет делать кое-что каждый день, а лучше каждый час, и ещё лучше — каждую минуту.

— Я готова попробовать. Что от меня требуется?

— Радовать меня, — улыбнулся Дракон коварной улыбкой.

Совершенно шикарной, сияющей. Притянул мою кисть и мягко поцеловал жарким губами.

Я задрожала от прикосновения.

— Вильгельм! Я же серьёзно!

— И я не шучу. Обещай.

— Обещаю.

Я позволила себе сжать в ответ его ладонь, впервые проявив чувства, и Дракон удовлетворённо вздохнул, будто большой камень с плеч упал. Протянул руку, бережно убрал с моего лба волосы, скользнул пальцам по щеке, и я прижалась к его руке, прикрыв в блаженстве глаза.

В груди разливалась безмятежность.

Неужели мой?

Но мне нужно было узнать точно, какое место я занимаю в его сердце и в жизни.

— Я смогу быть тебе супругой? — прошептала я.

— Скажу прямо, девочка моя милая, — хрипло проговорил Вильгельм.

Дракон нахмурился, как грозовая туча. Черты лица заострились. Взгляд беспросветно почернел, и не сияли в нём больше ни всполохи, ни молнии, не бурлила будоражащая синева.