Эльфийский бык 2 (СИ) - Демина Карина - Страница 11

— Именно, — обрадовался Иннокентий. — И можно будет делать репортажи… и интервью с потомственными сусловодами. Даже подключить малый бизнес… хотя все равно. Расчеты показывают, что для полной загрузки линий понадобится слишком много сусликов… и я предложил бы чистую суслятину выпускать отдельной ограниченной серией. А в массы давать в смешанном виде.

Он выдохнул и сменил кадр.

— В тех же регионах хорошо развито коневодство. И продукты из конины пользуются спросом. Поэтому и тушенку можно делать смешанную, конина с суслятиной, скажем, в пятидесятипроцентном соотношении. Один суслик, один конь. Должно получиться выгодно…

— Простите, — Пахом приподнялся, явно оживившись. — А вы уверены, что это будет пятидесятипроцентное соотношение.

— Конечно, — Иннокентий даже папочку опустил. — Складываем и делим пополам. Среднее арифметические…

И позволил себе тень снисходительности во взгляде, отчего Пахом даже несколько растерялся.

— Не думайте. Я с математикой дружу. У меня даже по всероспису пятерка была.

— Чему-чему?

— Всероссийской письменной работе, — пояснил Иннокентий. — По математике. Так что…

— Спасибо, — Поржавский осознал, что не желает вникать еще и в эти подробности. — Работу вы проделали отличную…

И руку даже пареньку пожал.

А что, и вправду старались… нет, за это было заплачено, конечно, и немалая сумма, но ведь старались же. Без старания подобный бред сочинить сложно.

— Где ты их нашел-то? — поинтересовался Пахом, оставшись в тишине.

— Внук посоветовал, — Поржавский поежился, вспоминая налитые кровью глаза сусла. — Сказал очень… эти ребята… как же он выразился…

Неудобное слово не сразу вспомнилось.

— А! Вот. Что их команда выдаст настоящий русский креатив.

— Ага. Бессмысленный и беспощадный.

Саволенко вытащил из кармана портсигар.

— Извините… но нервы уже не те.

— Может, — Пахом достал флягу. — По коньячку? Для успокоения нервов.

— Это да… а самое страшное что? Самое страшное, что я и сам задумываться начал. Про сусла этого… — Саволенко покосился на погасший экран. — Контакты сохрани… на всякий случай… слушай, может, позвонишь самому? Спроси ты… а то… старый я уже стал. Сердце вон… ёкает.

— Это ты просто суслятины мало ешь, — поддел его Пахом, разливая коньяк. — А ел бы суслятину, сердце было бы как у сусла…

— Не издевайся.

— Да я так…

Поржавский, вновь оглянувшись на дверь, все же набрал известный номер. Длился разговор не так и долго, и пока длился, Пахом с Саволенко сидели, затаив дыхание.

— Ну? — первым решился заговорить Пахом.

— Удивился… сказал, какие на… — Поржавский вовремя остановился, сообразив, что не стоит цитировать высочайшее удивление столь уж прямолинейно. — Сказал, чтобы сусликов оставили в покое.

— Радость-то какая… — Пахом даже перекрестился. — А что там…

— Сказал, что Чесменов женился.

— На ком? — Саволенко даже вперед подался.

— Сколь понял, на Кошкиной… но объявлений не было, да и в целом не докладывали…

— Это ж Чесменов, — Пахом вытянулся в кресле и узел галстука ослабил, явно радуясь, что народ не придется знакомить с русским креативом. — Он еще тот тихарь. Не удивлюсь, если все тайно организовал, с его-то возможностями… да и вообще он давно некроманта искал.

— Думаешь, настолько отчаялся?

— Понятия не имею… но вряд ли… там же уровень пятый-шестой… но да, поздравить стоит. Глядишь, и подуспокоится теперь, с женой-то…

— А все же проект совсем закрывать не стоит, — Саволенко от радости рюмку поднял. — С сусликами и суслами…

— Чего это?

— Арктика, она ж маленькая, — он пальцами показал, сколь мала Арктика. — Острова те и того меньше… пингвинов на всех не хватит. То ли дело степи…

Он мечтательно прикрыл глаза.

— Вот… я бы прям сейчас кое-кого сослал в потомственные сусловоды…

Поржавскому подумалось, что толика здравого смысла в оных рассуждениях имеется. Впрочем, посмотрев на телефон, он вернулся к беседе.

— Еще просил срочно выправить Вельяминовым разрешение на коноплю. В смысле, на посев конопли.

— Конопля… — Саволенко и пиджак скинул. — Конопля — это хотя бы понятно… это наше родное, считай, посконное…

— Гектар на пять-шесть, может, семь… или десять, — продолжил Поржавский. — Вроде как случайно там выросла… сказал, что разрешение нужно срочно. Чтоб Лешему передали и не светились рядом… ах да, и еще нужна группа Черноморенко в расширенном составе.

— Зачем ему в Подкозельске боевые пловцы⁈ — Пахом снова разлил коньяк, подумавши, что служба — дело, конечно, хорошее, но в последнее время уж больно она непредсказуема. — Там что, море есть?

— Там есть десять гектар конопли, — Саволенко смотрел на вещи куда приземленней. — Одному по-любому не выкурить. А у пловцов легкие хорошие…

— Конопля, как я понял, для коров. Коровы будут есть и давать молоко…

— Знаешь… вот не хотел этого говорить, но мы в его возрасте были как-то… попроще, что ли… есть конопля? Берем и курим. А коровы и прочее… ладно, твое здоровье. Главное, что без сусликов… суслики все-таки перебор.

И Поржавский с этим согласился.

Глава 6

О том, что все в природе взаимосвязано и что тайное зачастую становится явным

Глава 6 О том, что все в природе взаимосвязано и что тайное зачастую становится явным

Поцеловал Иван-царевич лягушку, а папарацци тут как тут…

Очень грустная современная сказка

Настасья свистнула, и коровы, до того пасшиеся мирно, подняли головы, повернулись в сторону свиста и отозвались приветственным хоровым мычанием.

— А ты не боишься? — поинтересовался Бер, когда стадо, повинуясь взмаху руки, тронулось с места.

— Чего?

— Они же ж вон какие… здоровущие.

— Это да… Свириденко как-то пробовал украсть. Точнее не он сам, а Севрюгин. Ну и тот, конечно, не лично… — Настасья стояла, скрестивши руки и смело глядела на приближающихся коров. Те ступали неспешно, но все одно зрелище было завораживающим. — Прислал людишек, собак обученных. Думал, уведет от стада.

— И как?

— Потом жаловался, что машины поуродовали. Претензией грозился… приезжали из райцентра даже разбирательства учинять. Мол, как так вышло, что наши коровы грузовики помяли. А вот так и вышло. Потом у них еще поля затопило, на той стороне. Вся пшеница полегла…

— Тоже коровы?

— Не-а. Девочки обиделись.

— А где они?

— Так, день же ж… в родники ушли, в речку… ты туда пока не ходи.

— Не пойду.

— Вот и правильно, не ходи, — Таська даже прищурилась. — Потому как голову задурят и женишься, сам того не заметивши.

— Не-а, — Бер все же не отступил, даже когда огромная, увенчанная рогами, размером с молодую луну, коровья башка ткнулась ему в плечо. — Я ж сказал, я на тебе женюсь.

Таська только фыркнула, этак, недоверчиво.

— Так они тут одни пасутся?

— Яшка приглядывает. Яшка! Покажись!

Тишина…

— Опять куда-то уперся… обычно он поблизости бдит. Ну да ладно. Пошли, девочки…

— А они понимают?

— Поверь, они понимают больше, чем иные люди. Положи руку на шею и веди.

— Эм…

Корова глядела как-то слишком уж внимательно.

— Ладно… — Бер осторожно коснулся мягкой шерсти. — Какая ты… красавица.

Женщины любят ласку.

И вообще… и вправду красавица.

Она вон даже кивнула благожелательно.

Таська же что-то сказала другой корове, с шерстью цвета топленого молока. И та дернула ухом, вздохнула и издала низкий протяжный звук, созывая все стадо.

— Не думай, я Ваньке верю… — поспешил сказать Бер то ли Таське, то ли корове. — Если он сказал, что конопля эта нормальная, значит — нормальная… и не отравятся, но…

— Когда-то давно, когда землю эту восстанавливали, сюда и вправду приехал эльф. Поговаривали, что наследник и сын самой владычицы, — Таська встала по другую сторону коровы и закинула руку на её шею. — Сперва он думал скоренько исполнить договор и убраться восвояси. Но скоренько не вышло. После той битвы земли пострадали очень сильно. Да и в целом получилось, что в этом месте связались узлом многие силы. А потому просто поправить все разом не выходило. Он и остался. Женился… коров завел, точнее привел… для водяничек. Научил сыры вот делать.