Варвар (ЛП) - Скэрроу Саймон - Страница 15

Паво замолчал. Макрон взвесил возможности и шансы своего юного  подопечного.  Паво не хватало телосложения гладиатора.  Он больше походил на сановника - можно было подумать, что порыв ветра может сломать ему все кости. Но Макрон заметил в парне некий кусочек внутренней стали, что немного напомнило ему  самого себя, когда он был новобранцем. Перед его глазами  ненадолго всплыло жестокое обращение с ним центуриона  Бестии, легендарного инструктора легиона по строевой подготовке.

Но Макрон никогда не мог припомнить, чтобы он был таким трудным новобранцем, как Паво. С другой стороны, его никогда не бросали в лудус, предполагая, что он  и так скоро умрет в бою.

Макрон сказал: - Возможно, тебе не нравится  Императорский Двор…

- Это довольно мягко сказано, - перебил Паво.

- Но тебе следует помнить, что на кону стоит не только твоя шея. Моя тоже.

Паво моргнул: -  Как так?

Макрон хмуро посмотрел на ясное утреннее небо: - Наш закадычный  друг Мурена сделал не очень тонкое предположение, что если ты проиграешь, я буду в равной степени виноват.

Внезапное чувство вины охватило Паво: -  Мне жаль, что вас в это втянули,… господин.

- Это касается нас обоих. Но извинения нас никуда не приведут.  Единственное, что нам остается, это преподать этому Бритомарису суровый кровавый урок. Тот, который закончится тем, что он  будет стоять на коленях, держа в руках свои кишки и моля о быстрой смерти.

Новобранец сверкнул страдальческим выражением лица. Три недели.  Практически совсем не оставалось времени, на подготовку к сражению с Бритомарисом, варваром, который с легкостью убивал лучших бойцов Имперской школы.

- Если ты выиграешь, - продолжал Макрон, - ты станешь героем, как и я. Офицер с нескрываемой гордостью ударил себя кулаком в грудь. - Рим не убивает своих героев. Во всяком случае,  так было раньше.  Займись старым Бритомарисом, и твое имя будет написано на стенах каждой гостиницы по всей империи. У тебя будут денежные призы, пироги, слава. Макрон пересчитывал награды на пальцах одну за другой. - И знаешь, что? Это же, конечно, разозлит старого Гермеса.

Паво взглянул на Макрона: - Вы так считаете?

- Конечно! -  Макрон фыркнул, согревая себя этой темой.  - Гермес может быть легендой, но, в конце концов, он соискатель славы, как и любой другой гладиатор. Ты выиграешь, и он увидит в тебе угрозу своему статусу. Ты будешь на один шаг ближе к решающей схватке.

Паво отошел на несколько шагов от Макрона и уставился на портики.  Гурджес покинул балкон и спустился на тренировочную площадку, где полукругом вокруг него собрались ветераны. Ланиста показывал рукой на исполосованную  спину Амадокуса,  о чем-то предупреждая их. Паво не совсем расслышал ланисту, но суть нравоучения он уловил. Любой, кто выйдет за рамки, подвергнется точно такому же наказанию. По крайней мере, какое-то время мне не придется беспокоиться о том, что на меня снова нападут в столовой, подумал Паво.

- Победа над  Бритомарисом -  лучший способ почтить имя твоего отца, - сказал Макрон.

Паво нервно рассмеялся:  - Вам легко говорить.  Это не вы будете с ним  драться насмерть с изуродованной рукой.

Макрон лукаво усмехнулся и ответил:  -  У меня есть секретный план.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

- Какой?  - нетерпеливо спросил Паво.  -  Расскажите.  -  Макрон выглядел слишком довольным собой, подумал новобранец.

- У Бритомариса  есть слабость, -  произнес  оптион.

- Что за слабость?

Бросив взгляд  краем глаза по сторонам , Макрон наклонился к Паво,  и прошептал ему на ухо. -  Его выносливость.  Это дерьмо.

- Замечательно, - ответил Паво, отстраняясь от Макрона. -  Как жаль, что я не вызываю его на поединок по марафонскому забегу вместо  смертельного боя.

Оптион погрозил  Паво пальцем. - Ты не следишь за моей мыслью, парень. Я понял это после того, как Капитону вонзили меч в сердце в амфитеатре. Все остальные были слишком потрясены, чтобы это заметить, но  варвар истекал потом чуть ли не  из задницы. Говорю тебе, к концу боя он едва стоял на ногах.  А это был всего лишь короткий бой.  Подумай, что произойдет, если ты действительно заставишь этого ублюдка поработать!

Паво скептически поднял бровь, глядя на Макрон.

- Ты сможешь  победить Бритомариса, поиграв с ним в пятнашки.  Уворачиваться  и  бегать  вокруг него кругами

- Уворачиваться    и  бегать  вокруг него кругами?  -  с сомнением повторил Паво.  - Звучит скорее оборонительно,  господин.

Макрон какое-то время смотрел на него: -  Ты,  на самом деле упрямый ублюдок,  или притворяешься?

Паво  пожал плечами:  –  Мы делаем одно дело. И я мог бы тоже точно так же обругать вас, господин, но это не значит, что я не могу подвергнуть сомнению вашу тактику.  Мне кажется, весь фокус в том, чтобы резко и быстро атаковать Бритомариса и сокрушить его скоростью.

- Не сработает, - сказал Макрон, резко тряхнув головой. – Бритомарис, хоть и  крупный, но, судя по тому, что я видел, он обманчиво легковесен.  Капитон проиграл, потому что думал, что столкнулся с большой, заторможенной глыбой. Ты не совершишь ту же ошибку. Ты будете сражаться  все время отступая. Жди, когда Бритомарис выйдет вперед и нападет на тебя. Каждый раз, когда он сделает шаг вперед, ты отступай назад.  Каждый  его шаг -  это потраченная впустую энергия с его стороны. В конце концов, он устанет. Когда это с ним случится, тогда наступит твоя очередь нанести ему удар.

- А что, если Бритомарис не устанет? Что, если я устану первым?

Макрон пожал плечами:  -  Тогда тебе конец.

- Отлично! -  Новобранец сардонически захлопал  в ладоши.   Макрон проигнорировал его, довольствуясь тем, что Паво впадает в истерику. С точки зрения офицера гнев был благом, пока он был направлен на противника. Он знал это по опыту. На протяжении всей своей военной карьеры Макрон часто позволял себе брать верх над собой, из-за чего не раз попадал в неприятные ситуации. Он был уверен, что это была одна из причин, по которой он до сих пор не сделал шаг от оптиона  до центуриона.  Это, а также его ужасная не любовь к чтению и письму. Но в ярости битвы та же самая внутренняя злоба поддерживала в нем жизнь и помогала ему отбиваться от врага, даже когда его тело кричало от боли и страха. Чем злее был Паво  на  Бритомариса, тем больше у него было шансов на победу. Но  получалось так, что Паво  был сердит на весь мир.  А это было  уже проблемой.

Макрон кивнул в сторону наполненной песком свиной шкуры. - Давайте начнем с двадцати кругов. Как можно быстрее.

- Двадцать кругов?  Это что, насмешка? -  Паво усмехнулся. - Я думал, вы должны тренировать меня для боя,  господин, а не посылать на легкую пробежку.