Слишком заманчиво - Фостер Лори - Страница 14

– Что это значит?

– Это значит, что с меня хватит. Я знаю, что, отказываясь от меня, ты устроила целое представление. Но в течение нескольких лет ты не особо вникала в мои дела. Я думаю, что очень скоро ты позвонишь мне и будешь искать способ вернуть меня, чтобы я вел дела в ресторане.

Агата нахмурила брови. Грейс видела, как ее глаза потемнели от осознания собственной вины. Очевидно, Ной знал, в каком направлении работает мозг его бабушки.

– Тебя не интересует «Бистро Харпера», ты это хочешь сказать? – Агата продолжала держаться уверенно, но Грейс видела обеспокоенность в ее глазах. Грейс вовсе не хотела, чтобы бабушка и внук рассорились.

– Твои дела меня больше не интересуют, – сказал Ной, хотя это была ложь.

– Это были наши дела.

– Возможно, до того, как ты отказалась от меня и уволила Грейс. Но я уверен, что ты все еще помнишь, как всем этим надо управлять. Я уверен, что руководство всех благотворительных организаций будет приветствовать твое возвращение. Все равно они не очень меня любили. И конечно же, ты без проблем найдешь себе образованных помощников, которые помогут тебе в ведении всех дел.

С каждой минутой гнев Агаты становился все сильнее. Она была взбешена и напугана одновременно. «Интересно, – подумала Грейс, – понимает ли Агата, какой напряженный график теперь у нее будет?» Агату ожидало огромное количество обязательств. И без помощи Ноя ей придется либо отменять их, либо работать круглыми сутками.

– А что касается ресторана, – продолжал Ной, – ты основала его. И я не сомневаюсь, что ты помнишь, как им управлять.

Агата стукнула кулаком по столу и воскликнула:

– Ты нанял новых людей! И почти всегда игнорировал мои предложения по расписанию работы, оплате и снабжению…

– Теперь у тебя есть возможность все изменить, как ты захочешь. Развлекайся. Но только не обращайся ко мне, когда все это распадется у тебя на глазах! – Произнеся эту тираду, Ной повернулся и взял Грейс за руку: – Пойдем.

Он буквально поволок за собой Грейс, чувствовавшую вину за то, что произошло между Ноем и Агатой. Грейс хотела исправить несправедливость, а получилось хуже, чем она ожидала. Долгие годы Агата жила тем, что создавала семью. Теперь она оставалась одна. Она постарела, и, несмотря на все ее уверения в хорошем самочувствии, возраст уже давал о себе знать. Грейс знала о ней практически все и вела текущие и плановые дела. Она знала, что иногда Агате необходимо было вздремнуть, помнила, какие лекарства нужно было принимать. Грейс понимала, что теперь Агата попала в трудное положение. И что еще хуже, она никогда в этом не признается, пока не станет слишком поздно.

– Агата… – сказала Грейс, все еще надеясь, что вся эта ссора – просто недоразумение.

Но Агата ответила:

– Я прекрасно проживу и сама!

Ной лишь засмеялся и произнес, раня ее еще сильнее:

– Я обходился без тебя в течение шестнадцати лет. Причем тогда я был еще мальчиком. Сейчас я взрослый мужчина. Поверь, я сумею позаботиться о себе.

– Ты будешь скучать по работе в ресторане, – предрекла она.

Ной усмехнулся:

– Не больше, чем работа по мне.

Он распахнул двери кабинета и потащил Грейс за собой вниз по лестнице.

– Хватит! – воскликнула Грейс на середине лестницы и вырвала руку.

Ной повернулся к ней. Лицо его еще не остыло от ссоры. Грейс поправила одежду, хотя в этом не было уже особой необходимости, и стала подниматься по ступенькам к стоящей в дверях Агате.

– Ной Харпер, я не мешок с картошкой, который можно таскать за собой. И я хочу остаться, – сказала она.

– Ты уволена, – напомнил ей Ной. – Зачем тебе оставаться?

В этот момент Агата захлопнула дверь. Грейс тяжело вздохнула.

– Пойдем, Грейси.

Ной стоял, уперев руки в бока. Солнце, светившее сзади, золотило его высокое крепкое тело, и сердце Грейс учащенно забилось.

– Я совершенно уверен, что у нас есть на сегодня дела получше, чем бродить по дому моей бабушки.

Грейс заслонила рукой глаза от слепящего солнца и сморщила нос.

– Да? Какие же?

В мгновение ока все вокруг переменилось, воздух стал словно наэлектризованным. Вдруг оказалось, что светлые глаза Ноя стали скорее теплыми, чем холодными, и вместо раздраженности в них светилась нежность. Его взгляд скользнул по ее губам, груди, задержался на бедрах.

– Например, раздеть тебя и положить в постель. – Ой!

– В первый раз все будет очень быстро – я не смогу иначе. Но во второй раз я буду делать это для тебя. Или в третий, обещаю.

«Второй или третий?» – удивилась она. Во всей его фигуре чувствовалось напряжение. Хриплым от желания голосом Ной спросил:

– Грейс, ты будешь придерживаться нашего договора? Ты будешь делать все, что я скажу, и давать мне все, что я захочу?

Они вышли на улицу. Грейс глубоко вдохнула влажный воздух. После вчерашней грозы все было чистым и свежим. Позднее весеннее солнце вдруг стало жарким, и асфальт излучал жар. Грейс схватила Ноя за руку. Теперь уже она тащила его к машине.

– Поехали, Ной, – сказала она вместо ответа.

Грейс не стала ждать, пока он откроет ей дверь, и быстро села в машину. Когда они уже ехали к его дому, она посмотрела на усмехающегося Ноя и подумала, что если она будет обнажена, то и он, естественно, тоже. Боже, он будет прикасаться к ней, а она будет прикасаться к нему. Грейс уже забыла о семейном раздоре, о потере любимой работы и о заплаканной Кларе. Грейс могла думать только о Ное и о том, чего он захочет от нее и как быстро она сможет ему это дать.

Глава 5

Ной держал Грейс за руку. Увидев их, Грэхем широко улыбнулся, но его улыбка быстро исчезла, как только он понял, что на девушке была все та же мятая одежда, что и прошлым вечером.

– Добрый день, Грэхем, – поздоровался Ной. Грэхем кивнул:

– Добрый день, мистер Харпер! – И, глядя с некоторым беспокойством на Грейс, добавил: – Добрый день, мисс Дженкинс.

Грейс покраснела и пробормотала что-то бессвязное. Она хотела заехать домой и переодеться, но Ной воспротивился и сказал, что не может ждать так долго. Он не захотел даже просто заехать, чтобы Грейс захватила кое-что из одежды. Харпер чувствовал какую-то необъяснимую потребность в том, чтобы эта девушка была рядом с ним. Никогда в жизни Ной не испытывал такого сильного влечения к женщине. Ему казалось, что он просто взорвется, если сейчас же не войдет в нежное, зовущее тело Грейс.

– Меня ни для кого нет дома, Грэхем, – на ходу сказал Ной.

Грэхем кивнул с самым бесстрастным выражением лица.

– Ной, – задыхаясь, проговорила Дженкинс, – ради Бога! Тебе ничего не хочется написать на моем лбу?

Ной усмехнулся. Грейс сейчас была язвительнее, чем обычно, и он подумал, что это могло быть вызвано ее возбуждением. Она желала его, но Харпер намеренно не говорил, что именно захочет получить от нее в постели. Он хотел распалить Грейс ожиданием до такой степени, чтобы она забыла обо всех своих недавних переживаниях.

– Что именно? – спросил Ной.

– Что мы любовники.

– Грейси, не ты ли недавно открыто заявила всем, что воспользовалась мной? Какая теперь разница, что о тебе подумает швейцар?

Она снова пробормотала что-то невнятное и нажала кнопку вызова лифта.

Не скрывая своего хорошего настроения, Ной спросил:

– Я прав или не прав?

Двери лифта открылись, и Дженкинс подтолкнула его внутрь. Она взглянула на него, и он увидел, как потеплели ее карие глаза. Показывая рукой на свою одежду, Грейс сказала:

– Безвозвратно губя свою репутацию, я бы по крайней мере хотела прилично выглядеть.

Ной с любовью посмотрел на ее столь желанное для него лицо. На ее виске закрутился в колечко совсем еще детский пушок волос, и он протянул руку, чтобы прикоснуться к нему. У нее были великолепные волосы, они моментально возбудили в нем сексуальное желание. Харпер представлял себе, как они рассыплются по его плечам, когда он будет целовать ее полную грудь. А после он будет целовать ее живот, опускаясь все ниже и ниже…