Любимые бывшими не бывают (СИ) - Гранд Алекса - Страница 2

Заканчиваю с едой, включаю радио и танцую под зажигательные латиноамериканские ритмы.

Только вот в ушах почему-то до сих пор звучат обрывки сплетен, смакуемых коллегами.

«Влад своей с дочкой генерального изменяет».

«Имеет ее в рабочее время».

«Прямо на директорском столе».

Хлесткие предложения, резкие, ведут наждачкой по ребрам и заставляют вспомнить печальную статистику, которую совсем недавно зачем-то с упоением зачитывала Машка.

«За последние несколько десятилетий число измен возросло на тридцать пять-сорок процентов. Семьдесят процентов мужчин и двадцать пять процентов женщин изменяют своим вторым половинкам».

Невзирая на эти неутешительные цифры, я верю, что мы с Меркуловым исключение. В последнее время он, действительно, очень много работает, но я не вижу в этом ничего подозрительного и презираю тотальный контроль.

Влад хочет отпраздновать свадьбу с размахом, снять панорамный ресторан на восемьдесят девятом этаже «Москва-Сити» и купить мне самое лучшее платье, а это требует немалых финансов.

Поэтому я с пониманием отношусь к его задержкам и форс-мажорам и стараюсь всячески поддерживать жениха.

Правда, иногда маленькая девочка внутри меня, отчаянно нуждающаяся во внимании, твердит, что с милым рай и в шалаше, и можно как-нибудь обойтись без пафосного торжества и бесконечного списка гостей.

С этими мыслями я скольжу взглядом по висящим на стене часам и обнаруживаю, что стрелки уверенно подползают к двенадцати.

«Ты скоро? Ужин совсем остыл. Может, разогрею?».

«Не надо. Ложись спать, Оль. Перехвачу что-нибудь по пути».

На этот раз Влад отвечает мгновенно, как будто все это время держал мобильник в руке и ждал, пока я напишу. Так что я отпускаю все тревоги, прячу мясо с салатом в холодильник и туда же ставлю едва початую бутылку.

Приняв душ, я укутываюсь в одеяло по самый нос и засыпаю, едва голова касается подушки.

Меркулов приезжает глубоко за полночь. Когда я вижу уже третий сон.

Старается не шуметь, чтобы меня не разбудить. На цыпочках прокрадывается в спальню. Укладывается рядом и притискивает меня к себе.

От него пахнет крепким алкоголем, шоколадом и, кажется, ванилью. Но все это я улавливаю краем сознания, так и не размыкая веки, и снова погружаюсь в дрему в родных объятьях.

А утро я снова встречаю одна в пустой постели.

Из ванной раздаются звуки льющейся воды. Бодрый, как огурчик, свежевыбритый Влад выскальзывает в коридор. Вытирает полотенцем капли влаги с шеи. И задумчиво мажет губами по моей щеке.

Мне же его преступно мало.

Я обнимаю его ладонями за талию и скучаю по тем временам, когда мы могли часами сидеть на крыше, распивать Кьянти и болтать обо всем на свете.

– Позавтракаем вместе? – спрашиваю я с надеждой, но в устремленных на меня глазах вижу отказ.

– Не сегодня. Прости.

– Что опять?

Недовольство против воли проступает в моем голосе. Я устала прозябать на вторых ролях, пока карьера Меркулова прет в гору, и больше не могу это маскировать.

Расцепляю пальцы. Отшагиваю назад. И намеренно увеличиваю разделяющее нас расстояние, чтобы Влад не закончил начинающийся разгораться спор привычным способом.

Не заткнул мне рот поцелуем.

– Не начинай, Оль. Только не ты. Из меня и так Слонский все жилы вытянул. Терентьева в декрет уходит. Раменский из больнички второй месяц не вылезает. Я пашу за троих.

В этот момент я чувствую себя последней эгоисткой и законченной стервой.

Жених ради нас рвет жилы, а я с утра пораньше устраиваю ему безобразный скандал.

Волна стыда окатывает меня. Сдавливает обручем грудину. И я срываюсь с места. Висну у Влада на шее. Извиняюсь. Покрываю поцелуями его лицо.

– Прости. Я такая идиотка. Я просто очень по тебе скучаю.

– Я тоже скучаю. Потерпи немного, малыш.

– Поедем сегодня к родителям? Мама звала.

– Ага.

После небольшой паузы соглашается Влад. Но в родительский дом я прогнозируемо отправляюсь в одиночку.

Ближе к шести вечера на телефон прилетает набившее оскомину.

«Малыш, извини. К твоим вырваться никак не получается. Слонский отправил шведов в аэропорт встречать. Поручил накормить их и как следует выгулять. Полночи буду катать с ними по белокаменной».

Глава 3

Оля

– Привет, дочур. А где Влад?

– Привет, мамуль. Да на работе у него форс-мажор. Кто заболел, кто уволился. Генеральный лютует.

Разувшись, я целую маму в щеку и слышу в ее голосе легкое разочарование, которое она торопится скрыть.

– Жаль. Я пирожков напекла. Вишневых, как и обещала. «Наполеон» приготовила, его любимый. Ну ничего, возьмешь с собой.

– Спасибо.

Крепко сжав мою все понимающую родительницу в объятьях, я натягиваю улыбку на лицо и прикусываю язык, чтобы не сболтнуть ничего лишнего.

Например, умалчиваю о том, что Меркулов будет весь вечер развлекаться с иностранцами и вряд ли останется голодным. Зная Слонского, он наверняка заказал столик в самом дорогом ресторане и оплатил бронь в недавно открывшемся клубе с авторскими коктейлями, вау-подачей для социальных сетей и похожим на инопланетянина диджеем.

Что-то, а пускать пыль в глаза наш директор умеет.

Мотнув головой, я отгоняю непрошеные мысли и стараюсь тормознуть разыгравшееся воображение. Но оно не желает униматься.

Подсовывает и подсовывает мерзкие картинки, от которых желудок подкатывает к горлу и липкий пот струится вдоль позвоночника.

Вот Влад глазами раздевает и без того не слишком одетую блондинку, на которой ничего лишнего, кроме откровенного корсета, черных чулок и черных туфель на высоченных шпильках. Вот уводит ее в випку. Вот распускает шнуровку на том самом корсете, который я начинаю ненавидеть всеми фибрами души.

Фу!

– Папа с Андрюшей тоже опаздывают.

– Мужчины.

Мама вытаскивает меня из омута гадких фантазий. А я пожимаю плечами в ответ на ее ремарку и отправляюсь на кухню, где уже накрыт стол.

Салфетки сложены в аккуратные розочки. Столовые приборы начищены до блеска и ярко сияют. Плетеная корзинка с пирожками накрыта полотенцем, чтобы не остыли.

Когда-нибудь я мечтаю создать такой же уют, как у мамы. Но мешают то внезапные командировки, то вдруг увеличившийся план, то редкое желание зависнуть где-нибудь с подружкой.

Правда, последнее время я чаще попросту доползаю до квартиры. Скидываю обувь. Падаю на кровать без сил. И не сразу могу соскрести себя с постели, чтобы приготовить для нас с женихом что-нибудь вкусненькое.

– Ну как тут мои девочки?

Это спустя десять минут порог переступает папа. В руках у него букет нежнейших орхидей, который моментально перекочевывает к маме.

Они до сих пор испытывают друг к другу искренний трепет и преданную любовь, которой я не перестаю восхищаться. Я мечтаю о том, чтобы у нас с Меркуловым было так же.

Рука об руку. Плечом к плечу. До самой старости.

– А это тебе принцесса.

Прямо перед моим носом материализуется киндер-сюрприз. И я визжу, как маленькая девчонка и, как в детстве, кидаюсь в папины объятья. Повисаю у него на шее, целую холодную с мороза щеку и забываю о том, что еще недавно грустила из-за отсутствия Влада.

Здесь мой дом. Моя крепость. Место моей силы.

Еще спустя полчаса к нам присоединяются мой старший брат Андрей вместе с супругой. По какой-то необъяснимой причине я не выношу Арину с первого дня знакомства. И она, в свою очередь, отвечает мне взаимностью и пытается всячески задеть, когда мы с ней пересекаемся в одной компании.

– Пап, мам, здравствуйте. Оля. А где твой жених? Опять не смог?

Жена брата взбивает пальцами воздушные платиновые локоны и фальшиво улыбается. Я же давлю поднимающееся со дна души желание послать ее на хрен.

– Да. Влад сейчас много работает. Старается отложить на свадьбу.

– И когда свадьба?