Перекресток судьбы. Пустышка. Книга восьмая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн" - Страница 23

Я молчу. И даже искин слова императрицы пока никак не комментирует. Но думаю, что это ненадолго. Роет видно в этом направлении в интернете информацию Боря. Может, что и получится об этих кольцах нам узнать.

А дальше и вовсе не было времени на обдумывание слов императрицы. Меня потащили через какие-то переходы. Минут пятнадцать шли, даже устал немного, ведь и по сторонам надо было поглазеть, много чего интересного попадалось на глаза. И под ноги смотреть тоже надо было, пару раз спотыкался, чуть не упал.

Храм, не храм, но маленькая часовенка, уж точно.

Святой отец, сморщенный дедок с добрыми глазами и пронизывающим взглядом.

В комнатке перед часовней на меня накинули какую-то древнюю хламиду, что-то навроде плотного плаща, расшитого золотой росписью с непонятными символами.

— Письмена Джоре… — впервые за последний час подал голос искин. — Отключаюсь. Что-то навроде поисковика тут работает. Блокировку поставил, но мало ли…

Ух, ты ж… а церковники, оказывается, не так уж и безобидны. Да вон и сам дедок в рясе на меня немного удивлённо посматривает, явно чего-то другого от меня ожидал, от увиденного в часовне. Артефакты древних? Возможно. Стоп. Алтарь! От него силой тянет.

А если⁇

— Стоп, дурак!!! — Крик в голове от обещавшего спрятаться, Бори.

Да видно поздно уже…

Я потянул на себя силу, которой был наполнен алтарь часовни. Несильным ручейком поток магии от алтаря потянулся в мою сторону.

Хм, а старикан-то ничего и не заметил. Просто чему-то удивлён он, в моём поведении.

Ага. Понятно! Не только я его удивил, но и моя наречённая невеста.

В похожей хламиде, накинутой, в её случае, прямо ей на голову, скрывающей лицо, стоит она около меня. А я вижу немного другое…

Я ведь прежде, чем целовать первый раз девчонку, тогда на посиделках в Зимнем Саду, сделал ей подарок. Активированный щит от Джоре ей на оголённую шею повесил, отобранный у князя Салтыкова при памятном поединке. И я просил её о моём подарке никому не рассказывать, и этот кулон никогда не снимать. И жамкал я её тело потом, чтобы настроить древний артефакт на неё, а не то, что все подумали. Ну, так мне легче было его настроить на неё лично. Да и приятное это было занятие. Совмещал приятное с полезным, а главное, очень нужным.

И вот этот мой подарок ожил в этой часовне на груди у девушки. Защита на что-то сработала, впрочем, как понял, и моя тоже. То-то старикан так взволнован.

А потом началась служба, которая длилась относительно недолго, с час, наверное. В часовне только мы вдвоём с Василисой, императрица, как опекунша моей невесты теперь, и сам святоша.

На императрице лица нет, так взбледнула. С чего бы, интересно? Так жалко отдавать эти два стальных колечка?

А непростые они явно. В резонанс они вошли, стоило только мне колечко на пальчик девушки нацепить, и когда она одновременно со мной мне на мизинец левой руки это, не снимаемое теперь украшение, надела.

Стоп! Как же так⁇ Ведь стального цвета была эта железяка!!!

А теперь…

Всеми цветами радуги пылает кольцо у меня на руке, на всю маленькую часовню. Отблески разных цветов лучиками рисунки по стенам рисуют.

Длилось это светопреставление всего ничего, секунд пять не больше. Но явно что-то произошло из рук вон выходящее. Теперь бледным выглядит не только императрица, но и сам священнослужитель.

— Боги приняли вашу клятву. Разрешение матери услышано всевышним — сухим, кашляющим голосом, буквально проскрипел старик. — Благословляю вас, дети мои…

Увы, но поцеловать невесту мне, попросту не дали.

Голосок её. Кулон на шее у неё, мною активированный висит. Не спутать девицу ни с кем. Даже за руки подержаться нам не дали. Служба закончилась и девчонку быстро из часовни вывела через другой выход, императрица. Я же, как дурак остался наедине с алтарём. Священник вышел вслед за правительницей.

— Ну, и дела… — взволнованный какой-то голос у Бори.

С чего бы это. Небывалые дела. Уже сам факт того, что искин в опять какие-то эмоции показывает, говорит о неординарности, возникшей с нами ситуации…

— Василису быстро императрица, ожидающим в той комнате женщинам, с рук на руки передала. Прямо сейчас в Зимний Дворец, в Питер, твою невесту увозят. К чему такая спешка? Непонятно пока. А вот разговор у священника и императрицы интересный происходит. Послушай. Тебе понравится. Увы, но видео нет. Через коммуникатор императрицы связь держу. Камеры в часовне отсутствуют. Слушай…

Словно помехи в эфире радиостанции, которые, впрочем, пропали, не успев и появиться. Но треск в ушах был приличный.

— Помехи магические⁇ — Поражаюсь я.

Хотя и неудивительно, я же стою почти вплотную к алтарю. Может, от него наводка сил идёт? Но подумать об этом я уже не успеваю. В ушах раздаётся голос императрицы…

— … то есть, как это ты не смог, ни на него, ни на неё, поводок накинуть? Колечки ведь у них на руках, у обоих. Метка стоит, а запустить ты её не смог, получается? — Каким-то обескураженным голос Анны, слышится мне.

Сильно она чему-то, пока неясному мне, удивлена… вернее даже, поражена.

— Не понимаю, что произошло — отвечает ей второй голос, принадлежащий, судя по всему, святоше. — Обычная ведь, привычная процедура. И ещё… функционал не отключён. Он, как бы это сказать, расширился, и приоритет перешёл к носителю. Теперь они сами нашими маленькими артефактами, каким-то образом, будут управлять. А снять, не получится.

— Вот это, да — шепчет императрица. А потом задаёт вопрос громким голосом. — Получается, полное приручение артефакта, на наших с тобой глазах, произошло?

— Угу. Так и есть, ваше Величество. Подобного и не припомню, когда и было — отвечает ей священник.

— Зато я помню — говорит задумчиво она. — Триста семьдесят пять лет назад. Молодая чета, которая и не стала императорской, зато детей от того брака было двенадцать малышей, за всё время их жизни. Крайнего княжна родила, когда ей было далеко за пятьдесят. Они, как в сказке, долго жили, любили друг друга, и умерли в один день. Больше сотни лет прожили. Самые долгожители империи, среди императорской семьи. Тогда тоже радуга была… — бормочет она еле слышно.

— Тут больше цветов. Четырнадцать, минимум, я насчитал — уверяет её святоша. — Выброс силы огромный. Алтарь просел сильно, и я это почувствовал. Сил у меня практически не осталось. Всё на поддержку алтаря пошло. Никогда такого не было. Это знамение, моя императрица.

Пауза затягивается.

— Знамение, говоришь… — задумчиво бормочет себе под нос, Анна. — И, как быть? Разлучать их или дать видеться⁇ — Задаёт вопрос она святому отцу.

— Вы обмолвились, шесть лет примерно у них отсрочка по свадьбе, которая будет ещё или нет, не знает никто? Хм… — обдумывает слова императрицы, старикан. — Дети от этого союза, нам бы точно не помешали, а как они зачаты, в законном браке или вследствие блуда… какая разница! Главное, чтобы между ними этот блуд произошёл. Так почему бы не подтолкнуть их к этому, раз нет уверенности в том, что этот союз на законных основаниях состоится, и долго продержится. Успеет она, пока не погибнет парень, зачать ребёнка после свадьбы? Не погибнет ли он уже через день или два, после бракосочетания? Хватит ли им одной брачной ночи, чтобы зачать детей???В нашем случае, главное дети. А их теперь друг к другу со страшной силой тянуть будет. Может…???

Невысказанный, но такой понятный вопрос со стороны святоши…

— Хм… интересная мысль — говорит Анна. — Потянуть со свадьбой, а вот с детьми нет? А, как это подстроить… я придумаю. Возвращайся к парню. Выпроваживай его. Там в комнате его провожатый ждёт. Выведет. Я пока что с Василисой ещё пообщаюсь. Перехвачу, чтобы не увезли девочку. Есть с ней мне ещё, о чём поговорить…

Связь прервалась.

— Всё. Идёт сюда святоша — говорит Боря. — И убери руку с алтаря, ты, сам того не замечая, скачиваешь с него ману и силу. Отойди, чтобы святой отец ничего не заметил. Нам с тобой только этих проблем не хватает.