Гимн Непокорности (СИ) - Злобин Михаил - Страница 49

— Ага, то есть кучка гордецов и снобов с охоткой ляжет под сапог нелюди, лишь бы только сохранить своё привилегированное положение? — фыркнул я. — Вот эту-то порочную систему я и собираюсь сломать, Лиас. Я не знаю, откуда она пришла и кем навязана. Вполне возможно, что самими темноликими. Но это сдерживающий фактор, подрывающий военный потенциал всего людского рода.

— Ты хлебнёшь горя с этой затеей, экселенс, — убежденно заключил экс-Вердар.

— Когда озарённые спохватятся, то у меня уже будет собственный корпус обученных милитариев, легко затыкающих за пояс магистров высших ступеней, — беззаботно отмахнулся я. — Ты сам опробовал черновые наметки моей обучающей программы. Однако их надо протестировать на ком-то ещё. Для начала мне хватит и пары десятков человек.

— Я уже говорил, что ты спешишь разжигать костёр, не подстрелив ни одной утки? — иронично вскинул бровь Лиас.

— Да, что-то такое было, — ухмыльнулся я. — Но ты лучше сосредоточься на моем поручении. У нас всего шесть-семь лун, не более. И за этот период я хочу успеть очень многое.

— Сделаю всё, что смогу, — протяжно выдохнул изгнанник, явно не обрадованный моими требованиями.

Вдруг кто-то тихо поскребся в дверь. Экс-Вердар суетливо схватил свою маску и напялил на лицо.

— Входите! — рявкнул я чуть более громко, чем следовало.

В кабинет тотчас же тихонечко прошмыгнула одна из служанок поместья. Нервная и почему-то зарёванная. Интересно, что с ней приключилось?

— Мой эк… эк… экселенс, п-прошу, н-не сер… серчайте, п-п-п… — начала она мямлить трясущимися губами.

— Ну-ну, тише, красавица, не волнуйся, — успокаивающе произнес я. — Проходи, присаживайся. Не тушуйся. Вот, молодец. А теперь рассказывай, что у тебя стряслось?

Заслышав, как я деликатничаю с обычной простолюдинкой, Лиас что-то неодобрительно заворчал. Его, как и остальных аристократов, моё подчеркнуто вежливое обращение с прислугой неимоверно раздражало. Но хватило всего одного моего недовольного взгляда, чтобы изгнанник заткнулся.

Девушка робко присела на самый краешек гостевого кресла и вновь попыталась объясниться. Но вместо внятной речи я услышал один сплошной поток заиканий.

— Не торопись, сделай глубокий вдох и соберись с мыслями, — посоветовал я. — Я в любом случае тебя выслушаю.

Визитерша покорно исполнила, что сказано, и действительно немного пришла в себя. По крайней мере, заговорила она куда более связно.

— Мой экселенс, я… простите… вы помните вашу служанку Ульку? Она тут по хозяйству всякое делала. Вы недавно еще одарили её безмерно и наказ дали, чтобы…

— Ну конечно, — перебил я простолюдинку. — На память не жалуюсь.

— А, да… ну а мы, стало быть, с ней подруги добрые были. А тут Улька как уехала… она ж всегда окиян-море увидать желала. И я… и я… хнык… господи-и-ин, зачем вы её отпусти-и-или…

Челядинка, не справившись с эмоциями, зарыдала в голос и спрятала лицо в чуть засаленном переднике. Лиас не преминул наградить меня взглядом из-под маски, а-ля: «Ну что, доволен? Я же говорил, что у тебя прислуга от рук отобьется!»

— Ну-ка хватит тут сырость разводить! — полушутливо погрозил я девице пальцем. — Ну уехала твоя подруга и уехала. Лучше б порадовалась за неё. Тоже мне, нашла из-за чего слёзы лить и меня отвлекать от забот!

— П… п… простите, мой экселенс, я… я не по сему плачу. Улечка… сгубили её. Я сама видела её в последнем прибежище. М-мёртвую…

От услышанной новости с меня моментально слетело всё благостное настроение. Я приподнялся, руками опираясь на стол, и вонзил в девушку тяжелый взгляд.

— Ты не могла ошибиться? — тихо уточнил я.

— Н… н… н… нет, мой эк… экселенс… — еще сильнее зашлась в рыданиях служанка. — Я Ул-л-льку как об… облупленную зна… зна… знаю. Это точ-ч-чно б-была она…

Примерно половину минуты заняли мои тягостные размышления. А потом я резко выскочил из-за стола.

— Готовь лошадей! — проревел я, распахивая дверь в коридор.

И челядь забегала, бросившись доносить мой приказ до исполнителей. К тому моменту, когда я дошел до конюшен, там уже вовсю кипела работа. Через считанные минуты я выехал на карете, прихватив с собой подругу Ульки и двух крепких мужиков из поместья. У самих ворот лошади едва не стоптали щуплую фигурку Эрмина, закутанную в плащ. Кажется, бывший последователь Лиса спешил с какими-то срочными новостями. Ладно, черт с ним! Возьму коротышку с собой, чтоб глаза в поместье никому не мозолил.

Не могу сказать, отчего я так переполошился. Наверное, потому что почуял долю и моей вины в произошедшем. Золото часто становится приманкой для убийц. А сумма, которой я наградил простолюдинку, действительно была непомерно огромной. И скорее всего получилось так, что я вместо благодарности лично вручил девушке её билет в загробный мир. Конечно, пока это всего лишь мои домыслы. Но выглядят они очень стройно.

Боги и демоны, но почему всё так несправедливо вышло⁈

Невесомая надежда на то, что это всё какая-то ошибка умерла в тот момент, когда я со слугами подошел к последнему прибежищу на перекрестке. Там покоилось всего три тела, но одно из них я узнал сразу. Это действительно была Улька. Она лежала без одежды, полностью обнаженная. На плоском животе уродливыми прорехами зияли множественные ножевые ранения. Два, три, четыре… Смерть костлявой рукой исказила миловидное личико девушки, стерев с него всякий румянец. Её округлые щеки опали, а полуприкрытый помутневший правый глаз с мертвенным безразличием взирал четко на меня. Призываю Многоокого создателя в свидетели, не такого итога я желал для своей благодетельницы…

Жестокая и непримиримая злоба неожиданно вцепилась в душу острыми клыками. От её хватки мне стало невыносимо сложно дышать. Челюсти сжались с хрустом. В глазах полыхнул такой огонь, что малолетние беспризорники, отгоняющие веточками мух от покойников, шарахнулись в стороны и растворились среди прохожих. Но голос мой остался по-прежнему холоден и бесстрастен.

— Эрмин, — тихо позвал я помощника.

— Да, мой экселенс? — поспешно откликнулся он, явно чувствуя моё скверное настроение.

— Отыщи его. Найди того, кто это сделал. И доставь ко мне. Живым.

— Как прикажете… — низко склонился мужчина.

— Вы двое, заберите тело, — ткнул я пальцем в слуг. — Я хочу похоронить Ульку, как подобает.

Простолюдины кинулись исполнять, а я отвернулся от последнего прибежища и зашагал обратно к карете. Прости меня, Улька. Клянусь, что не оставлю тебя без отмщения…

Эпилог

Я стоял напротив двух могильных камней и думал о том, куда меня завела воля бога обмана. Через что мне пришлось пройти, ради чего, а самое главное, почему я продолжаю прикидываться молодым аристократом? Эх, если б я сам понимал…

Семья Адамастро совсем молодая. Младший аристократический титул за военные заслуги впервые получил дед Одиона. А вскоре после этого сгинул, где-то в Горном Пределе близ порта Элдрима. Но он успел своими подвигами заработать и денег, и славы, коих хватило не только сыновьям на обучение чародейскому ремеслу, но даже внукам. Однако судьба распорядилась так, отец Ризанта стал первым из рода, кто умер в стенах поместья. Остальные, включая мать и бабушку бывшего главы, растворились где-то в безумстве войны на западе континента.

Одион нор Адамастро всегда был бескомпромиссным и неуступчивым человеком. Не только с посторонними, но и с родными. Домочадцы шарахались от него как от огня. Но я всё же сумел найти подход к нему. Мне казалось, что на заре моего пребывания в теле Ризанта мы были с ним в какой-то степени дружны. Кто знает, может через годы мы бы по-настоящему сблизились, как сын и отец? Но смерть распорядилась иначе. Она уже показала мне, что для неё не существует неприкасаемых. И я крепко усвоил её урок.

Со дня погребения бедной Ульки прошло уже больше месяца. Будь здесь кто-нибудь из родни, то он наверняка бы осудил меня за решение похоронить какую-то служанку рядом с бывшим главой семьи. Но так уж вышло, что моё слово оспаривать некому. Илисия томилась в заточении с того самого дня, как я вернул себе причитающийся пост. Веда жила с супругом и не навещала отчий дом. А Велайд отправился на военную службу, закрывать мои обязательства перед патриархом. Я остался, фактически, единственным Адамастро.